Страница 8 из 57
— Пятый…
— Пожалуйста, Клаус, — Пятый поднялся и посмотрел ему в глаза. — Забери его. И синтезатор. Метроном, мелочи для письма. Пожалуйста.
Клаус молчал. Пятый надеялся — он мог только надеяться — что Клаус его поймёт.
— Я хочу, чтобы всё это досталось кому-то, кто не продаст это на иБей, пользуясь моим положением.
— Ты же удалил свои социальные сети ещё в больнице. Откуда ты знаешь, что…
— Не переводи тему, Клаус. Я прошу тебя о помощи.
— Я просто… Ты уверен?
— Не уверен, — Пятый закатил глаза. — Но у меня нет выбора. И у тебя сейчас убежит кофе.
Клаус охнул, перехватил кофеварку и снял её с огня. Упёрся руками в столешницу, и по его напряжённой спине Пятый понял, что он никак не может вот так вот с ходу согласиться.
И Пятого это удивляло. Даже злило в какой-то мере. Неужели так сложно сказать «да»? Клаусу нужен инструмент, Пятому нужно от инструмента избавиться.
— Почему ты не можешь просто согласиться? — процедил Пятый, глядя перед собой.
— Потому что… Потому что я всё ещё надеюсь, что ты снова сможешь играть, Пятый, — выдохнул Клаус не оборачиваясь. — Потому что я отказываюсь верить, что это конец.
Пятый застыл. Уставился Клаусу в спину, прямо между лопаток. Всё это время он ни на минуту не задумывался о других.
Он смирился и страдал из-за своей потери.
Они не смирились.
— Мы не в сказке, Клаус. Так что или ты заберёшь у меня пианино и остальное оборудование, или я выброшу его с балкона.
Балкона у Пятого не было.
Клаус снова посмотрел на него. Присел на стойку, промокнул глаза рукавом и вымученно улыбнулся:
— Да ты его в таком виде с места сдвинуть не сможешь.
— Серьёзно? — Пятый вскинул брови. — Хочешь проверить?
Клаус смерил его взглядом.
— Не, не хочу, — он потянулся к кофеварке и перелил кофе в чашку. Поставил её перед Пятым. — Я заберу всё, что ты сказал, пока ты будешь в Детройте. Устроит?
Пятый улыбнулся.
— Более чем.
========== Зима. IV. ==========
Комментарий к Зима. IV.
???? Shed Seven - High Hopes
???? Franz Ferdinand - Do You Want To
???? Woodkid - Iron
Эти несколько дней до отъезда Пятого в Детройт они провели вместе: Клаус таскал Пятого за собой, требуя показать ему город и все лучшие кафешки. Пятый, пока был кто-то, кто мог его подстраховать, учился справляться одной рукой. С чем-то он справлялся просто отлично, но бывали и моменты, когда он оставался один на один с неумолимой необходимостью быть обладателем двух полноценных верхних конечностей. Кофемолка, даже зажатая коленями, была одной из вещей, явно не предназначенных для одноруких. Шнурки, пуговицы, даже молния на куртке или ширинке были его врагами. Чёрт, он не мог подстричь ногти без посторонней помощи и вынужден был просить Клауса поправить ему сбившееся одеяло. Сейчас он с трудом представлял, как будет справляться один, и с каждым днём его неуверенность в себе росла.
В понедельник ночью Клаус отвёз его в аэропорт. Куратор решила перестраховаться и не только купила Пятому билет на самолёт, но ещё и заказала полное сопровождение. Его встретила суетливая темнокожая женщина в светло-голубом строгом костюме, и Пятому пришлось приложить усилие, чтобы она не отняла у него сумку со сменой одежды и документами.
Помощницу звали Дот. Куратор отправила их первым классом, так что они сидели не рядом, а через ряд, и всё это время Дот внимательно следила за каждым его движением, пытаясь предугадать малейшую нужду. Пятому хотелось разве что поменьше внимания.
До Детройта лететь было полтора часа. Обычно в самолётах Пятый затыкал уши музыкой и крепко спал, но в последнее время любая музыка повергала его в отчаяние. Поэтому в этот раз он забивал эфир «Одиссеей», начитанной сэром Йеном МакКелленом, и сосредотачивался на каждом услышанном слове.
На выходе его встретила сама Куратор. В чёрном приталенном пальто и шляпке набекрень. Она поблагодарила Дот (Пятый промолчал, ему поездка показалась очень некомфортной), и перехватила Пятого под руку.
— Как полёт?
— Был бы лучше без сиделки. Хотя она очень милая.
— Не могла рисковать тем, что ты сбежишь с самолёта.
— Ах, то есть она за мной следила, а не подстраховывала. Могла бы прямо сказать.
— Не бубни, тебе не идёт, — Куратор вывела его на улицу. Её водитель уже открывал перед ними дверь.
В машине она продолжила:
— Ты прочитал буклеты Меритеха, которые я тебе скинула?
— Нет. Зачем? Они будут проверять, сколько я о них знаю?
Куратор нахмурилась:
— То есть, ты хочешь сказать, что ты едешь туда вообще не понимая, в какую программу тебя берут?
— Мы вроде бы едем просто побеседовать с этим… Клинтом?
— Лэнсом. Лэнсом Биггзом, — Куратор раздражённо закатила глаза. — У них открыта программа помощи деятелям искусства…
— Я больше не деятель искусства, Миранда, сколько можно…
— Заткнись и не перебивай, — она стукнула его по колену. — В общем, просто чтобы ты знал, очень много всяких творческих товарищей теряют конечности или способность ими управлять по самым разным причинам. Всякое там стекло в балетки, взорвавшиеся петарды в руках…
— Какие недоумки, работающие руками, будут вообще иметь дело с петардами?
— Это был перформанс, хватит нудеть!
Куратор развернулась и прижала ему палец к губам.
— Они очень в тебе заинтересованы.
— Что, у них есть какой-то супер-пупер протез, который может повторить ловкость человеческих пальцев?
— Таков их план, да. На следующие пять лет.
— Я бы ставил на все пятьдесят, а может и больше.
— Какой же ты невозможный пессимист.
Куратор давала ему основания для надежд, и Пятому ужасно хотелось за них ухватиться.
Но в то же время он боялся даже думать о том, что на этой встрече может случиться что-то полезное. Что он поверит, а потом разочаруется. Что он поверит в несбыточную сказку, нафантазирует себе сногсшибательный успех и лишь ещё раз оттянет неизбежное осознание.
Хотя куда уж больше. Он, кажется, единственный здесь понимал, насколько необратима его потеря.
— Но если бы ты читал то, что я скидывала, ты бы знал, что там и истории успеха есть.
— Истории успеха — это когда они берут ненастоящих людей и рассказывают, как они счастливо научились лепить античные бюсты так же хорошо, как раньше?
— Истории успеха, Пятый, в которых реальные люди. Танцоры. Художники.
— Миранда, — перебил её Пятый. — Прекрати давать мне ложную надежду. Я не думаю, что когда-либо снова смогу играть, но я бы хотел сделать свой быт хотя бы немного комфортнее, чем он есть сейчас. Потому что уж извини, но я ни душ принять, ни подтереться самостоятельно не могу.
— Ого, — Куратор хмыкнула. — Давно я от тебя таких подробностей не слышала.
— Потому что мне надоело, что я живу в окружении каких-то наивных трепетных дев, которые думают, что протез как хрустальная туфелька решит все мои проблемы, — Пятый раздражённо клацнул зубами. — Не будет этого. Ты же это понимаешь? Ты должна была это понять ещё раньше, чем я.