Стена чудес

— О, — Пятый обогнул стол, чтобы обменяться с Лютером рукопожатиями. — Я думал, вы на меня злитесь.

— Может быть Диего. И Клаус, — Лютер скривил губы и сел рядом с Долорес. — Но я, вообще-то, очень понимающий.

— Ценю, — Пятый вернулся на своё место.

— А вы, должно быть, легендарная Долорес?

— Виновна — Долорес кокетливо повела плечами и бросила на Лютера взгляд из-под ресниц. — Как добрались?

— Нормально, — Лютер пожал плечами. — Хотя ты, Пятый, мог бы и в Чикаго назначить встречу выпускников.

— Хотелось провести её подальше от мест былой славы, — Пятый хмыкнул, но продолжить не успел. Со стороны входа раздался детский смех и голос Эллисон.

Из-за официанта показалась девочка лет пяти с двумя кудрявыми хвостиками на макушке и в ярко-красном комбинезоне. Она ловко обежала и официанта, и стулья, и врезалась в Лютера с криком:

— Дядя Лютер!

— Клэр, — Эллисон дошла до их столика с гордо поднятой головой и широкой улыбкой. — Что я говорила про эту встречу?

— Что ты возьмёшь меня с собой, только если я буду вести себя прилично и воспитанно, — девочка отлипла от Лютера и отошла к Эллисон.

— И что ты должна сделать первым делом?

Девочка перебралась к Пятому и Долорес, зажмурилась, ухватившись руками за лямки комбинезона, и затараторила:

— Меня зовут Клэр! Меня пять лет, — она распахнула глаза, показала пятерню и посмотрела на них.

— Очень приятно, Клэр, — Пятый протянул ей руку, чтобы пожать. Долорес тоже наклонилась поближе, хитро улыбаясь. Девочка моргнула, опустила взгляд и охнула. Тут же схватила Пятого за пальцы, рассматривая рисунок и шарниры. Потом перевела взгляд на руки Долорес, набрала полный рот воздуха и на выдохе громко спросила:

— А вы что, роботы?

Пятый с Долорес переглянулись. Эллисон подхватила дочку подмышки, села и устроила её у себя на коленях.

— Простите Клэр.

— За что, — Долорес сделала серьёзное лицо. — Может мы правда роботы. Только очень добрые, — она перегнулась через Пятого и легко надавила пальцем девочке на нос.

— Эй, придурки, — Диего закричал через весь ресторан. На нём, видимо, чтобы они его точно не просмотрели, была оранжевая рубашка. — Ну, что вы тут, ещё не начали?

— И тебе привет, Диего, — Пятый вскинул голову. Диего кивнул и рухнул на место рядом с Лютером.

— Надеюсь, в этот раз я приехал не для того, чтобы ты меня опрокинул.

— Поверь мне, это того стоит и…

— Дорогой, давай махнёмся, — коснулась его плеча Долорес. — Хочу познакомиться с Эллисон и Клэр поближе.

Он кивнул и отодвинул стул, они поменялись местами, и Пятый повернулся к Диего, чтобы договорить.

И снова не успел.

Клаус и Ваня появились шумно и ярко. Вернее, Клаус появился шумно и ярко. Ваня, с небрежным пучком и в огромном вязанном кардигане, едва заметно улыбалась. Клаус, в ярко-синем пальто, расшитом под перья павлина и с ярко-лиловыми волосами, первым делом шлёпнул по заднице официанта, потом подхватил Ваню под локоть и потянул к столу.

Пятый облизнул губы и бросил короткий взгляд на Долорес. Долорес коротко, но цепко сжала его плечо.

— Соскучились по нам? — Клаус оперся на ванино плечо.

Пятый не смог сдержать улыбку. Они встретились глазами, и Клаус коротко кивнул.

— Выглядишь посвежевшим, Клаус, — первой обратилась к нему Долорес.

— Ну, ещё бы, столько месяцев подальше от этого придурка, — последние слова он практически пропел.

Ансамбль «Зонтики» знакомился с Долорес, а Долорес знакомилась с ними. Они ели и пили, говорили о музыке и обменивались новостями. И то и дело бросали взгляды на перетянутую резинкой папку на углу стола.

Когда официант унёс вторую пустую бутылку вина, а Долорес рассказывала дочке Эллисон сказки про облачных барашков, Пятый прокашлялся.

— Полтора года назад, — начал он, стоило всем притихнуть, — мы разошлись уверенные, что скоро соберёмся снова и что-то сыграем. Простите, что так подпортил всем планы, — Пятый криво ухмыльнулся, глядя не на друзей, а на папку с нотами. — Я написал симфонию. Для нас. Я могу дирижировать, а вы играть. Я пойму, если вы откажетесь, но…

— Не разводи нюни, Пятый, — Клаус поднял бокал. — Я в деле.

Пятый сглотнул. Они один за другим кивали и соглашались, и вскоре вечер снова наполнился звоном их голосов. Пятый пустил папку по кругу, чтобы каждый мог взглянуть на симфонию, и замер едва дыша.

Никак не мог поверить, что в них сомневался.

Конечно, они согласились. В конце концов, они были ансамблем «Зонтики». Они должны были играть все вместе.

Иначе и быть не могло.