Свет других миров

— Я не прошу помочь мне его убить. Я прошу не мешать. Потому что наша семья, может, и думает, что он наш брат, которого нужно пощадить, но Бен такого милосердия не проявит, — Пятый поставил кружку на место. — Просто чтобы ты знал, вы уже пытались его остановить по-хорошему.

— Очевидно, — Клаус хмыкнул. — Почему ты так уверен, что справишься с ним в одиночку?

— Я не уверен, — Пятый пожал плечами. — Но меня натаскивали на это последние четыре года, и если кто-то и должен справиться с ним, то это я.

Он помолчал немного.

— Знаешь, в чём разница между мной и Беном?

— Мм?

— Пока он играл с этими монстрами, я их убивал, — Пятый сощурился. Глаза у него, как всегда незаметно для него самого, потемнели, отражая космическую темноту, скрытых под его веками вселенных. — Он может и знает, как ими управлять и как их впустить в этот мир, но я знаю, как убить их помучительнее. И даже если я не справлюсь с ним, я не сдамся так просто.

Клаусу было плохо, и слабые познания Пятого об адекватном взаимодействии подсказывали ему, что сейчас стоило бы поддержать брата физически — взять за руку, погладить по спине. Как сделала бы Куратор, как сделала бы Лайла, если бы ему самому было плохо.

Но Пятый не чувствовал ауры людей, не видел их призраков, а Куратор и Лайла не водили за собой армию убитых чудовищ.

— Да, конечно. Конечно, — Клаус повёл плечами, встряхнул головой и натянуто улыбнулся. — Эти ребята рыбоголовые подтверждают, что ты был максимально жесток. Совсем как их воины. Видел бы ты эти полные восхищения призрачные глаза!

Пятый едва слышно рассмеялся и покачал головой, но не сказал ни слова. В каком-то смысле глубоководные были его учителями тоже. Без них он бы не стал тем, кем стал.

Клаус отодвинул кофе, который так и не попробовал, качнулся вперёд и встал, опёршись о столик. Пересёк комнату, поднял с пола одну из подушек и взял с кресла лоскутное одеяло. Протянул их Пятому, и Пятый удивлённо сжал одеяло в руке. Стиснул, его пальцами, чтобы прочувствовать структуру.

— Бена пока нет в этом мире и лучше воспользоваться этим временем с пользой. Отдохни. Волчков, что кусают за бочки, и твоих призраков — возьму на себя, — Клаус сел на край дивана и обнял брата.

Пятый удивлённо застыл. Он так хотел этого — снова обнять кого-то из братьев и сестёр. Оказаться рядом с семьёй.

Сначала он обнял Клауса в ответ нерешительно, а потом выпустил одеяло и обнял крепче. Может, это его последние объятия в жизни.

— Хорошо, что ты вернулся, Пятый.

Клаус отстранился через минуту, и кому-то могло показаться, что объятия эти были долгими.

Но Пятому было мало. И он разжал руки нехотя.

— Я буду внизу, — сказал Клаус и ушёл, захватив по пути плед из Академии.

Пятый остался один.

Спать он лёг не сразу — сначала он допил кофе Клауса и сварил себе ещё и потягивал третью чашку, рассматривая из окна спящий город, и только потом завернулся в одеяло, вдыхая аромат пропитавших его благовоний и аромамасел, и уснул.

В этот раз ему не снилось будущее.

Ему снились Куратор и Лайла, задремавшие на диване в их квартире на Монмартре в восемьдесят втором.

Комментарий к Брат

Как и раньше, я настоятельно рекомендую читать этот текст параллельно с текстом Dreamer Kind “Шкатулка с картами”. С предыдущей главы истории начинают тесно переплетаться, и чтобы ухватить все сюжетные перепитии и для полного понимания происходящеего не помешает посмотреть на обе стороны этой медали.

Девятую главу “Шкатулки с картами” вы можете найти здесь: https://ficbook.net/readfic/10050402/25927670

========== Кракен освобождённый ==========

Пять лет назад, когда Пятый погружался в транс, читая древние свитки, преисполняясь безграничных знаний древних богов, жрецы глубоководных, облачённые в красные одежды и с выглядывающими из-под капюшонов щупальцами, закручивающимися в путанные узлы, учили его.

— Ничего, ни в одно мире, не достаётся без должной платы, — один из жрецов сел рядом с Пятым и положил руку ему на плечо. — За знания ты платишь рассудком и своей человечностью.

— Почти уверен, что от этого уже давно ничего не осталось, — Пятый скосил на жреца взгляд и ухмыльнулся. — Разве не так?

— Ты отдал нам больше, Номер Пять. Ты отдал нам своё невинное детство, и потому мы сохранили тебе разум.

— Справедливо.

Остальные культисты вокруг них завели горловую песню, воздавая хвалу великим древним, и Пятый склонил голову.

— Не нужно, — жрец сжал его плечо сильнее. — Слушай только мой голос.

Он наклонился к его уху, обвив щупальцами шею, и зашептал.

Жрец шептал о правилах всех миров, и что всегда есть плата и это всегда что-то ценное. Важное.

Кровь за кровь. Глаз за глаз.

И любовь за ключи от всех дверей.

Пятый проснулся до восхода. Небо по-прежнему было чёрным как тёмные воды. Улицы подсвечивались уличными фонарями, редкие звёзды сияли над городом, и даже серебряная монетка луны казалась бледной.

Уснуть снова не получалось. Пятый поворочался немного, потом встал и умылся в кухонной раковине, выбросил остатки кофейной гущи и сварил себе ещё чашку кофе. Постоял у окна, разглядывая пустые улицы и вспоминая так ярко, как они выглядят в будущем.

Ожидание давило. Пятый покрутил в руках огонёк Долорес и тихо выдохнул:

— Ну, что же, cara mia, похоже это работёнка только для нас с тобой, как и всегда? Никаких родственников, никаких друзей, — он прикусил щёку, тихо фыркнул, а потом опустился на подушки на полу, те самые, на которых совсем недавно сидел Клаус. На столе так и остались чашки с недопитым кофе и грязная посуда, и Пятый повернулся к нему спиной. Запрокинул голову, скрестил ноги и продолжил перебирать в пальцах тонкую золотую цепочку. Вечный огонёк, застывший во времени, мерцал у него в руках, и Пятый, мгновение за мгновением, уходил всё глубже в тёмные воды, пока не вынырнул в другом мире.

С тех пор, как Куратор забрала его из будущего, Пятый не так часто уходил в транс. Но иногда это было необходимо — и он возвращался к жрецам снова и снова. И чтобы не затеряться там, в мире, где от звёзд в небе можно ослепнуть и где цвета переливаются неизвестными людям оттенками, он брал с собой Долорес.

Она провела его через холодное, одинокое будущее, и была его путеводной звездой и сейчас.

Он снова опустился в круг культистов. Кто-то накинул ему на плечи красную накидку, кто-то натянул капюшон. И Пятый, вслушиваясь в их пение, закрыл глаза и представил карту города, штата, страны, полушария и всего мира. Ярко, как огоньки на масле из ворвани, одна за другой загорались на карте точки соприкосновения миров, провалов, мест силы. Пятый перебирал их, как перебирал в пальцах золотую цепочку, пока не нашёл самую яркую. Пылающую.

Свежую рану на ткани реальности, совсем недавно выпустившую из себя чудовище.

— Нашёл, — шепнул себе под нос Пятый. Сжал в кулаке стеклянный шарик, и тепло вырвало его из транса. Он распахнул глаза, и ещё пару мгновений просто смотрел в потолок, а под веками у него обнаружилась чернота, полная звёзд. — Нашёл, — едва слышно повторил он и начал заваливаться назад. Стол врезался в спину и Пятый пришёл в себя окончательно.

Он выпрямился, поднялся и, схватив чемоданчик, быстро обулся, накинул пиджак и исчез в синей вспышке — не машины времени, а своей.

По крышам и тёмным комнатам он добрался до пирса. Появился в синей вспышке, успел вдохнуть холодный влажный воздух и тут же насторожился — услышал шаркающие шаги и тихий, короткий всплеск. Развернулся, и увидел сгорбившуюся фигуру — плавные шаги, но напряжённое, то и дело вздрагивающее тело — как трясутся иногда одержимые.

Босые ноги.

Кудри до плеч.

— Какого хрена, Клаус, — успел выдохнуть Пятый, вместе с облачком пара, прежде чем из воды показалось тёмно-зелёное щупальце. Не церемонясь, оно обхватило Клауса и, как тряпичную куклу, уволокло в воду.

Пятый выругался себе под нос, отшвырнул в сторону чемодан, пиджак и, не разбегаясь, перенёсся прямо в воду.