Змеиная осень

Ответ напрашивается — убийцам он не нужен. Возможно, они даже не умеют им пользоваться… а это говорит о том, что убили здешние, не провалившиеся. И за это же говорит то, что его не забрали — здешние вполне могут не знать (да и откуда им знать?), что фотографии внутри телефона могут храниться не во встроенной памяти, которая убилась вместе со смартфоном, а на съемной карте памяти, которая вполне могла уцелеть! Прокол, как ни крути — при условии, конечно, что фотки были именно на карте памяти.

Какой у него был смартфон? Не айфон точно, а в тех, что на Андроиде, слот под карту есть почти всегда…

Я заёрзал. По приезду — пулей в Анклав! Если, конечно, разбитый смартфон не выкинут поутру при приведении комнаты в порядок. И забрать его желательно тихо, не привлекая внимания, чтобы опять не нарваться.

Кто мог это сделать? Колдуны? Легко, для них пробраться в Анклав — раз плюнуть, да и взрыв они могут устроить без проблем. Если так — это полбеды. А если Виталика грохнули, что называется, «потерпевшие»? Мало нам одного доппеля в городе, их, теоретически, может оказаться очень много, и далеко не все они безобидны и хотят просто сидеть тихо. Нечисть — она и есть нечисть. Особенно сейчас, когда на них практически официально объявлена охота.

Одни задачки… Могли ли доппели устроить взрыв? Наверное, да. Но это подразумевает взрывное устройство — доппель, принявший облик колдуна и получивший его энергетику и знания, всё равно вряд ли сможет метнуть огненный шар. А если сможет? Блин, надо бы у колдунов уточнить. Тем более — вот он, колдун.

Машину подбросило на очередной колдобине, я еле удержался на сиденье. Славик выруливал по раздолбанному перекрёстку — направо, к заброшенным очистным и к реке, уходила не менее убитая грунтовка, по обе стороны заросшая жухлым кустарником.

— Слушай, Юр, ты о доппелях что знаешь? — спросил я сидящего рядом колдуна как можно непринуждённее. Надеюсь, получилось.

— Да то же, что и все, наверное, — помедлив, ответил тот. По глазам было видно — вопрос задел, доппель-то тогда рассыпался у нас на глазах.

— Если доппель скопирует колдуна, сможет он пользоваться его умениями?

Глаза Колтырина расширились — видимо, примерил ситуацию на себя, — но ответил он твёрдо:

— Не сможет, точно. Внешность и ауру доппельгангер копирует, но внутреннюю энергетику — нет, — он замолчал, видимо, чтобы не прикусить язык при тряске, и, когда дорога стала малость ровнее, спросил: — А что?

— Да ты ж сам видел тогда, что, — максимально убедительно пожал я плечами. — Вот думаю, что они ещё могут уметь…

— Колдовать не сумеют, — отрезал Колтырин.

Ну вот и ответ на вопрос — если Юрик прав, конечно. Значит, взрывное устройство. Причём такое, которое и само уничтожилось без следа…

Или не без следа? М-да, Волк, вот тебе и развлечение на очередные выходные. Анклав, милиция. Хотя милиция дело скорее всего уже закрыла — других пострадавших-то нет.

Что мне нужно сделать?

Раздобыть карту памяти Виталика и внимательно, не торопясь её просмотреть на моём смартфоне. А для этого надо зарядник… да это, если разобраться, не так сложно, его можно раздобыть в том же Анклаве — не насовсем, так в аренду. Жаль, хороших знакомых в Анклаве нет, ну не считая Ники, с которой мы вместе сюда попали. Если она вообще захочет со мной разговаривать — я ж не поддержал её, не стал «окукливаться» в Анклаве, как она. Ассимилировался вместо этого.

Ладно, чёрт с ним. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Дорога стала лучше — в окрестностях Кикино за ней присматривают деревенские. Вдоль тянутся столбы телефонной линии — за ними тоже следят, подновляют периодически. А вон уже и частокол видно — это, конечно, не та стена, что сооружена в Вокзальном, особенно со стороны Болота, но тоже внушительно и добротно. Раньше дорога проходила прямо сквозь два ряда домов, сейчас она идёт в объезд, огибая огороженную деревню справа — в своё время разровняли бульдозерами. Ну правильно, негоже устраивать из цитадели проходной двор. И любой, кто захочет проехать мимо деревни, будет вынужден катить чуть не километр под прицелом автоматов с вышек, поставленных вдоль стены хоть и редко, но грамотно.

Напротив ворот Славик тормознул — на вышке есть люди, негоже шпарить ходом. Машины Патруля здесь, конечно, знают, но нарываться не стоит.

— Салют, патруль, — шутовски козырнул один из деревенских, с «калашом» наперевес. — Что забыли в наших краях?

Рядом с ним был ещё один, с СКСом. Визуально оба знакомы, но имён я и не знал никогда.

— Привет, Толик, — прищурился Пашка. — Мы до Виковщины. Слышно что оттуда?

— Да ничего, — пожал плечами Толик. — Она как была брошена, так и брошена. Мужики вон неделю как со стороны Ладоги приехавши — ничего не говорили.

— Ясно, давай! — Пашка махнул рукой. — Слав, поехали.

Королёв вырулил на объздную.

— Ох уж этот местечковый говор, — проворчал Пашка. — Я когда впервые приехал сюда лет тридцать с лишком назад, так ухо резало это «приехавши», «пошедши»…

— Так они ж так привыкши, — не удержался я. Колтырин аж хрюкнул, а Пашка — тот откровенно заржал, видимо, не слышал этого анекдота.

Машина тряслась по дороге вдоль стены, справа расстилались деревенские поля — отсюда они идут аж до самой реки, километра два, а то и больше. И, в принципе, место удобное — с вышек отлично просматривается и ничуть не хуже простреливается. Это не наше Болото с его гаденькими туманами и периодически появляющимися кракозябрами… а ведь не так далеко, если разобраться.

Со стороны деревни несло дымком — конец сентября, а откровенно прохладно, топят вовсю. В свитере, куртке и шапке-плевке, натянутой по самый брови, конечно, не холодно, но всё равно в такую погоду лучше дома сидеть — хорошо хоть, ветра нет.

УАЗик продребезжал по мосту через ручей — неширокий, но с подболоченными берегами, заросшими камышом. Само собой, стрелковая вышка напротив — ручей вроде и препятствие несерьёзное, но если не по мосту — небось, и «шишига» не пройдёт. Деревня закончилась, забор ушёл влево, дорога выпрямилась, потом пошла в сторону, выводя на поле. Впереди, примерно в полукилометре, темнел еловый лес, дорога, уже заметно хуже качеством, поднималась на пригорок, именуемый тут «Двугорьем» — правда, где тут те самые две горы, я понятия не имел.

— Ну что, мужики, смотрим в оба. Деревья близко, подлесок густой, летяг никто не отменял, — и Пашка, щёлкнув предохранителем, смачно передёрнул затвор своей «ксюхи».

Глава 5. Пятница, 22 сентября. Утро

Больше всего при езде по лесу хочется раскрыть брезентовый тент машины, но этого делать не стоит. Обзор сразу в ноль, а те же летяги, скажем, отлично умеют складывать перепонки и рвут с размаху брезент на раз, оказываясь с тобой нос к носу, да ещё и внезапно. А оборотень у меня на глазах без особого труда вырвал лапой дверь «ренж ровера». Так что ну нафиг, лучше уж головой вертеть на 360 градусов…

Колтырин заверил, что крупной органической жизни поблизости не ощущается, но всё равно было не по себе. Особенно вспоминая доппелей, которые не распознаются как нечисть. Откуда я знаю, может, обычные звери умеют маскироваться! Хотя каких зверей тут считать «обычными»… Лисы, зайцы опасности не представляют, а вот волки, возглавляемые оборотнем — обычные звери или нет? Так-то!

Хотя ехать было спокойнее, чем в приснопамятное Волково. Во-первых — дорога шире, всё же по ней хоть нечасто, но ездят. Во-вторых — там лес обступал со всех сторон, а тут мрачные лохматые ели подступают вплотную к дороге лишь справа, а слева уходит вниз поросший деревьями склон. В одном месте — вообще широкая прогалина.

Видимо, проследив мой взгляд, Плотников пояснил:

— Это и есть Двугорье. Раньше здесь по зиме на лыжах катались, с этой вот горы. Народу собиралось — тьма… От Дома Культуры сюда на лыжах ходили.

Вот так. Напоминает о себе мирная жизнь, хотя уже тридцать с лишком лет прошло… Впрочем, почему нет? Плотникову хорошо за полтинник, в эти места он приехал после армии и сверхсрочки в Афгане, уже в сознательном возрасте — вот и помнит.