Война номер четыре

Часового сменили на посту, он тоже подсел к столу, выдул своё пиво, закусил немалой миской свинины с капустой и принялся жаловаться на жизнь. Погода бесовская, война никому на дух не сдалась, арестанты того гляди подохнут в дороге, а им отвечать, и вообще из-за этих изменников родины добрые люди страдают. Какие изменники? Да простые — разводили панику среди населения, болтали про близкую войну и даже якобы видели что-то подозрительное. Тоже нашлись знатоки! Пограничная стража не дремлет, а эти помещики перетрусили, за свои земли испугались. Будут теперь на тюремной решётке в крестики-нолики играть.

Когда солдаты засобирались ехать дальше, Орсо тоже вышел во двор, заглянул в конюшню, потоптался туда-сюда по двору. Никакого плана у него не было, но теперь солдаты не обращают на него особенного внимания…

Случай подвернулся. Арестантов впихнули в карету, заперли двери на огромные замки. Возница, уже взгромоздившись на козлы, вдруг снова намотал вожжи на столбик ворот и куда-то побежал, а остальные солдаты ещё толклись у дверей постоялого двора, ругаясь из-за нескольких паулов сдачи. Орсо проскользнул в ворота мимо кареты, подошёл к зарешеченному окну со стороны улицы и легонько постучал в решётку:

— Вы слышите меня? Кто вы и за что вас схватили?

В карете раздался какой-то шорох, потом в окошке мелькнуло лицо мужчины и сердитый голос прошипел:

— Что тебе надо, проходимец? Шагай отсюда!

— Если бы я знал подробнее, кто вы и на чём попались, — тихо заметил Орсо, — я мог бы упомянуть в своём отчёте, что вы первыми заметили опасность в приграничном районе, а военные власти проявили преступное небрежение…

В карете что-то сказал слабый женский голос, и мужчина выглянул снова:

— Ты сам-то кто такой? — спросил он уже на два тона ниже.

— Я из военной разведки, еду оценить обстановку на месте. Из гарнизонов приходят невнятные новости, а генерал Писци убит. Кто вы?

— Моя хозяйка — баронесса Чекка, а я её егерь, Сельвадджо. Мы ездили на охоту в долину Качо и видели… там стоял лагерем отряд человек в сто, и на некоторых были наши мундиры, а на некоторых — айсизские… И там был айсизский капитан, а у пограничников в Айсизи нет такого звания, там после лейтенанта сразу бригадир…

— Я понял, — поторопил Орсо. — Дальше. И быстрее, сейчас вернутся солдаты.

— Я рассказал про это майору Френо из пограничной стражи, а хозяйка подтвердила, а он велел нас арестовать как паникёров и…

— Ясно, тише! — С другой стороны кареты Орсо увидел солдатские ноги в растоптанных сапогах и поспешно убрался вдоль забора прочь от ворот. Солдаты забрались на подножку кареты, возница свистнул, хлопнул вожжами, и они укатили. Орсо вылез из сугроба, в который пришлось шагнуть, чтобы спрятаться, отряхнулся от снега и побежал обратно во двор. Зандар уже рассчитался за обед и запрягал лошадей.

Не задерживаясь лишней минуты, они выехали с постоялого двора и двинулись в противоположную от кареты сторону — на восток. Выпивка солдатам стоила всего два ана, а вот сколько пользы она принесёт…

Часть 19, где рождаются подобие плана и оперные страсти

Саттина своеобразно порадовала: там было уже не в пример теплее, чем в столице, но пасмурно и сыро. Мелкий дождик сыпал и днём, и ночью, но в снежок уже не превращался, тополя остро пахли едким соком и на обочинах зеленела новая трава. Дома, на юге, такая погода длилась от силы неделю-другую, а здесь, похоже, растянется до самого лета. Зандар расцвёл, перестал кутаться в шарф и застёгивать куртку, а Орсо уныло задумался, что ловить шпионов, бегая по лужам, должно быть, ещё интереснее, чем скакать за ними по снегу…

С Адой они встретились в предместьях Саттины, женщина долго обнималась с Совой и вычёсывала ей гриву, беззлобно ворча на нерадивого конюха. Повозку с двумя упряжными конягами Ада поручила Зандару:

— Ты пойдёшь через границу — тебе лучше знать, где и как. Передашь письмо доктору Мурье — адрес заучи наизусть, это в Лохо. Там вашим можно ходить безопасно, но в чём и насколько им доверять — смотри сам, тебе виднее. Дальше действуй, как скажет доктор, и если не будет других указаний — возвращайся в Андзолу. Мы, вероятно, задержимся тут, в приграничье, до лета. Норку найдёшь… я надеюсь?

— Найду, — уверил Зандар, поклонился Аде, махнул шляпой Орсо и погнал колымагу по наполненным водой колеям. Орсо уже усвоил, что норкой здесь называли плохо охраняемый участок на границе, через который шастали туда-сюда те, кому очень надо. Иногда норки «копали» сами пограничники за мелкую оплату вроде контрабандной выпивки и табака. Пока с Айсизи был прочный мир, это никого особенно не волновало — крупные партии контрабанды через норки не таскали, у тех были свои пути. Но как тут сейчас всё изменилось?..

Без Зандара стало как-то не по себе, зато с Адой ситуация сразу должна была стать понятнее. Про короткий разговор с пленниками-паникёрами воспитанник рассказал при первом же удобном случае. Ада похвалила его изобретательность:

— Доброе слово и кружка пива дают больше, чем просто доброе слово… Ущелье Качо я знаю, но это ведь довольно далеко от границы! Значит, настоящих айсизцев там не могло быть, а значит, это шуточки с нашей стороны. Да, кому-то не повезло, что баронессе со своим егерем приходится гулять так далеко от дома…

Орсо фыркнул от смеха, но вообще-то веселиться было не над чем: Джакомо — или кто-то другой за его спиной? — в самом деле не брезговал никаким средствами, чтобы толкнуть страну к войне. Да ещё с Айсизи.

Айсизи — это вам не Бар-Аба, где дикие царьки носятся на диких конях за своими дикими подданными, пытаясь стребовать с них подати. Это не Айя, царство торгашей, готовая откупиться от любых неприятностей горами золота. И даже не Девмен, живущий в последнее столетие в основном старой славой. Айсизи — могучая морская республика, чей коммерческий флот, уступая андзольскому по тоннажу, заметно превосходит его по численности. У Айсизи больше укреплённых портов, больше численность морского десанта, есть две весьма труднодоступных бухты, где устроены военно-морские базы… Значит… значит, воевать с Айсизи на море может только дурак! А значит, война на море — это то самое страшное, что грозит Андзоле, та топка, в которую этот бес, «брат» Мауро, планировал бросить молодых дворян из столицы, куда утекут деньги из казны, куда призовут молодых мужчин из городов и сёл. Полк на суше может удержать вверенный ему участок, даже если уменьшится до нескольких рот, но корабль с неполной командой в море не пойдёт и воевать не сможет! Необходима полная комплектность команды и боезапаса. А это дорого…

Впервые Орсо задумался: а что будет, если найдутся силы, способные и, главное, желающие остановить войну? Как вообще её можно остановить? Взять за шиворот Джакомо? Но этого будет мало: если военная машина придёт в движение, затормозить её ещё труднее, чем разогнать. Хороший вопрос, надо выяснить…

С этим вопросом Орсо и обратился к опекунше, когда вечером, проводив Зандара, они сидели в обеденном зале гостиницы в Саттине. Ада одобрительно оглядела воспитанника:

— Растёшь, соображаешь!

К теме борьбы Ада вернулась чуть позже, довольно неожиданно. Хмурое и холодное утро вынудило Орсо и его опекуншу просидеть в гсостинице почти до обеда без всякого разумного занятия. Оставалось разговаривтаь, благо тема имелась.

— Когда мы говорим о больших исторических процессах, — Ада сидела у окна в неудобном гостиничном кресле и по привычке заплетала бахрому портьеры, — надо помнить, что они возникают, движутся и угасают по определённым законам. Кто знает эти законы им умеет их применять — тот владеет силами движения истории.

— И откуда берутся эти законы? — Орсо отвлёкся от перестановки бронзовых фигурок на негорящем камине; ему хотелось схватить карандаш и бумагу и поскорее начать записывать слова Ады. Это был, по сути, тот самый вопрос, который он не мог обозначить словами, но который имел самое прямое отношение к тому, чем ему (так он считал) предстояло заниматься!