Нарисуй меня

- Приходите завтра, Марина, а лучше через неделю. Да, через неделю. Я вынужден ограничить ваши посещения.

Что?

- А сейчас, пожалуйста, уходите. – он уже успокоился немного, но голос по-прежнему жесткий. – Вы чуть не избили собственную сестру!

Берет под локоть и быстрым шагом ведет меня по коридору мимо регистратуры, гардероба, мимо охраны. Почти выталкивает меня на улицу.

Стою в полном шоке от происходящего и вижу через стеклянные двери, как он что-то говорит охраннику, указывая на меня рукой.

Да я ничего не сделала! Но доказывать ему что-то бесполезно, а идти скандалить я не умею. Что с ним произошло? Раньше вокруг меня только и ходил, все помощь предлагал. А потом ты его послала, Риша, помнишь? Неприятный внутренний голос заставил мысленно вернуться на несколько недель назад. Тогда Юрий и правда расстроился, но это же не помешало ему взять деньги от Генварского.

Максиму набираю сразу же как только выхожу с территории больницы. Он должен знать. Ксения! Неужели и правда жива? Но откуда тогда По ее знает? Мысли несутся вперед, рисуя самые фантастические картины в голове.

Длинные гудки, он не отвечает. Как же не вовремя! Набираю Кате, мачехе По, она же должна была вернуться в ее палату и тоже тишина. Да что ж такое!

Макс, наверное, еще в своем бывшем офисе – обещал позвонить мне, как только освободится. Наверняка, с Грином о чем-то спорят. Или Алекс узнал о диагнозе?

Ловлю такси, называю адрес бизнес-центра, где еще должен быть Максим.

Я уже начинаю беспокоиться – почему не отвечает?!

Входящий раздается, когда машина уже подъезжает к зданию. Наконец-то!

- Макс, ты где? Надо поговорить и это срочно!

В телефоне тишина на несколько секунд, а потом раздается уставший голос Генварского.

- Я еще в офисе. А ты где? Что случилось?

Я ожидаю Макса на улице – внутрь подниматься не решилась – сейчас все кажутся подозрительными и такие новости нужно точно не при всех сообщать.

Он выходит через несколько минут вместе с Дугиным, о чем-то спорят.

- Привет! – Его теплые губы на моих. Я не успеваю ответить, потому что Макс целует так, что вышибает все напряжение из тела. Сразу становится легко и свободно. Обвиваю руками его шею, прижимаю к себе еще сильнее…

- Кхм… ну я пошел, - раздается рядом насмешливый голос Дугина. – Ну хоть у кого-то будет хороший вечер!

Когда Макс выпускает меня из своих объятий, я вижу лишь спину Дениса. Неловко все-таки.

- Так что случилось? Ты встревожена.

Еще раз оглядываюсь по сторонам – нет никого вроде. И только после этого выдаю Максу все, что произошло сегодня в больнице.

- Жива? Ксения? – Макс неверующе смотрит на меня. – Уверена? Так и сказала?

- Даже фамилию ее назвала, - киваю головой. – Но Львов меня просто выгнал. Ты же говорил, что платишь ему отдельно, ну чтобы знать, кто По навещает и вообще…

Макс не отвечает, он уже набирает номер на мобильном. И я уверена, что звонит он злобному врачу.

- Абонент отключен, - Макс уже ведет меня к своей машине. - Ладно, поехали в больницу. Разберемся на месте.

Он сам за рулем – его бывший водитель теперь, наверное, возит Грина, но как по мне так в этом только плюс. Можно спокойно разговаривать в салоне.

- Ты думаешь это правда? Такое вообще возможно?

- Не думаю. Я не знаю, Марина. Сложно поверить – столько лет прошло. Какая месть? За то, что тогда расстались? Что не был рядом, когда она дом подпалила? Мелодрама какая-то!

- Мелодрама?

Он не реагирует на мое возмущение, продолжает рассуждать вслух.

- Хотя, знаешь, сейчас ей самое время появиться – я не юрист, но как дочь Андрея наверняка могла претендовать на наследство. А ее этого лишили. Если она и правда жива, - Генварский усмехнулся. – Андрей не мог не знать. Сейчас компания продана. И за очень большие деньги.

- Ты думаешь, она может оспорить сделку? Столько времени прошло, есть же срок исковой давности, это как-то так называется. И вообще она официально мертва!

Макс не отвечает, продолжает нервно стучать пальцами по рулю машины.

- И если это месть, тогда чего она хотела? Чего добилась?

Вопросы виснут в воздухе, я уже не знаю, что и думать. А если По ошиблась? У нее ведь точно какие-то отношения с мужчиной были, она его так ждала, когда очнулась. И он тоже во всем замешан. Два миллиона так и лежат спрятанные.

- Приехали!

В больнице прием посетителей уже окончен, но Макс пробивается к заведующему - высокому плотному мужчинк, который явно торопится домой.

- Ваша подруга устроила дебош сегодня! – он тычет в меня толстым пальцем. – Напала на пациентку. Спасибо скажите, что мы полицию не вызвали!

Открываю рот от возмущения, но Макс так на меня посмотрел, что я тут отошла в сторону. Подальше от мужчин. И рот, разумеется, тут же закрыла.

- Где Львов? И мы можем поговорить с Полиной? – Генварский говорит вежливо, но таким тоном, что ясно – без ответа не уйдет.

- У него давно закончилась смена, а ваша сестра спит. Она же на лекарствах. Не верите? Ну так идемте.

По и правда спала – в этом не было никаких сомнений. Я видела, как медленно поднималась ее грудь, как пальцы во сне чуть сжимали одеяло.

- Мы завтра придем. – пообещал Макс заведующему.

- Не раньше, чем в обед. До этого времени вас все равно не пустят!

Добираемся до дома уже поздно вечером – строить догадки не осталось сил. Все дорогу я сыпала предположениями, одно сумасшедшее другого. Макс задумчиво кивал головой, но мой монолог практически не прерывал. Лишь дома перед сном сказал, что завтра утром кое с кем пообщается перед тем, как проведать По.

- А мне с тобой можно? – спрашиваю уже засыпая. – И с кем будешь встречаться?

- С тем, кто видел, как Ксения покончила с собой, - тихо проговорил Макс. – И лучше, если я буду один. Не спорь. А теперь спи!

Утром пытаюсь еще раз напроситься с ним, но получаю категоричный отказ.

- Нельзя. Но я расскажу тебе то, что узнаю.

- А это не опасно? Если человек солгал тогда, почему сейчас скажет правду?

- Нет. Не думаю. Ты не поверишь, он мне сам звонил пару недель назад, встретиться предлагал, но мне некогда было. Вот сейчас думаю, что зря.

Молча киваю, хотя на душе кошки скребут. Но Максим уверен, и эта его уверенность постепенно передается и мне. Все будет хорошо. Мы со всем разберемся, всему найдем объяснение.

Макс уезжает, обещает быть на связи, а я впервые за последние дни снова хочу рисовать. И не просто рисовать. Я хочу закончить картину. Его портрет. За сегодня, конечно, не удастся, но если не буду отвлекаться, то многое успею за полдня. А ждать одной в пустой квартире, не зная, чем себя занять, я точно не хочу.

В итоге последние сто метров перед домом родителей Максима я чуть ли не в припрыжку бегу. Я даже придумала название картины. Сначала хотела традиционное – что-то типа «Портрет любимого» или «Любимому», а пока ехала, решила – «Нарисуй меня». Необычно и с намеком.

- Марина! – меня окликает незнакомая женщина. Я только что проскочила мимо нее. – Подождите!

Это лишнее, я и так уже остановилась. Не такая уж и незнакомка, где-то я ее видела. Что-то знакомое. Взгляд останавливается на клатче в ее руке. В черно-белую клетку. Как шахматная доска.

- Я ведь видела вас! – подхожу чуть ближе и пытаюсь рассмотреть лицо, скрытое большими темными очками. Они на ней и тогда были. – Вы ко мне подошли, на презентации Ольги. Я помню, у вас еще веер черный был.

Она молча кивает, а потом снимает очки.

- Я – Ксения. Давно хотела с вами познакомиться.

Глава 61

Максим

Жива, значит.

Ксения.

Не поверю, пока своими глазами не увижу. Столько лет. Где же ты была, Ксюша, все эти годы? Месть, значит? А ты изменилась…

До дачи Федора Матвеевича Неклюдова два часа тринадцать минут пути. Далековато забрался. Тихий пенсионер, о котором я и забыл. Видел его пару раз с Навроцким сто лет назад. Да, Андрей, где ж ты дочурку прятал? Чего не рассказал?