Страница 18 из 30
Возницын посмотрел на него. – А сейчас с вами будем думать. Осипов, иди в штаб и ищи моего брата, передай, чтобы успел на совещание. Только пошустрее давай. Времени мало.
– Так точно, – он бегом вылетел из кабинета, чуть не наступив на автоуборщик.
– А ты, Давидов, шуруй в комнату отдыха. Тащи… – Иван задумчиво поморщился, считая мебель в помещении. – Шесть стульев и три стола. Я тут пока наведу красоту.
– Есть, – рядовой вышел на центральный проход.
Иван включил и отфокусировал проектор и подвинул мебель. Дневальный протёр столы влажной тряпкой. Давидов принёс недостающие столы со стульями и расставил их. – Разрешите идти? – поинтересовался он у Возницына.
– Красавчик, шустро справился, иди на завтрак.
Рядовой вышел, Иван остался рассматривать кабинет. Уставы в печатном издании на полках, полотнища гербов и флагов хранились в стеклянной витрине. Он стоял возле регалий, безрадостно в них всматривался и погружался в мысли: – Ради чего всё это? Цветные тряпочки, которые выносят отсюда пару раз в год, вешают на палку и с важным е*лом проносят перед строем. «Смотрите все. Какие мы сильные, как мы умеем воевать и защищать страну. У нас есть палка с цветастой тряпочкой». Лучше бы почаще вывозили молодняк на полигон. Что они будут делать, если на часть нападут? Зачитают противнику наизусть Устав? Посмотрим сколько ребят выживет с таким уровнем подготовки. А если бы хоть один солдат дочитал Устав Гвардии от корки до корки, не раздумывая бы разорвал контракт. Хотя… Вряд ли. А куда им идти? Обратно в рабочеобязанные? Лучше уж рабочих палками бить или шкурой своей рисковать на границе, чем жить в их условиях и на их положении, и самому лезть под удары палками. А есть ли среди них те, кто действительно хочет служить? Добровольно и на чистой идее, либо от большой душевной боли… – он закрыл глаза, тяжёлые воспоминания не давали покоя: – Нашёл, давай посмотрим, – всплывал юношеский голосок брата в мыслях. Шорох пожелтевшей бумаги, запах старых картонных папок из архива. Иван до хруста сжал кулаки и потёр глаза, пытаясь остановить накатывающие слёзы. – Мама… Папа… Будь вы рядом, всё могло бы быть иначе…
– Товарищ старшина… – вернулся запыхавшийся Осипов. – Товарищ старшина, Вы слышите?
Иван не сразу обратил на него внимание, он посмотрел на парня мутным взглядом, поглощённым раздумьями. – Ммм?… А… Вернулся? Где командир роты?
– Его не было в штабе.
Иван повернулся к рядовому и нахмурился. – В смысле не было?
– Я пришёл в штаб, спросил про него на входе. Дежурный сказал, что его не было сегодня по журналу приходов. Я выбежал на улицу, осмотрелся, прошёлся рядом и посмотрел за углы. Нигде его не было.
Иван прищурился в недоумении и боязненном смятении. – Ладно, я понял. Иди на завтрак.
Осипов вышел из кабинета, Иван взволнованно смотрел по сторонам. Он вскинул руку с коммуникатором и набрал Николая, но ничего не было слышно, только шелест и шорохи помех в наушниках. – Недоступно. Потеряно соединение, – отозвался электронный женский голос.
– Да почему, бл*ть?! – громко выругался старшина. Он проверил коммуникатор и подумал: – Сигнал ловит прекрасно, что за ху*ня? – и попробовал повторно связаться с братом.
Шорохи, скрежет… – Недоступно. Потеряно соединение.
У Возницына сбилось дыхание, глаза широко раскрылись, жуткие мысли не давали покоя. Он боязненно прошептал: – Коля… Жопой чую, что-то не так… Лишь бы ты был цел и невредим…
Глава 6.
– Смирно! – прозвучал звонкий крик дневального у входа.
– Вольно, – спокойно отмахнулся от него Вдовин.
Офицеры батальона и сержантский состав заходили комнату и рассаживались по местам. Следом за ними вошли двое офицеров СС, прикомандированные к бригаде. Возницын выключил автоуборщик, тот подъехал к своей станции на зарядку и очистку.
Вдовин сел за стол с монитором, положил сбоку наплечную сумку, перед собой – информационный накопитель. Он осмотрел сидящих. – Все на месте? – Иван поднял руку. – Да, старшина, – буркнул подполковник, положив сцепленные руки на стол.
– Отсутствуют сержант Ерофеев: он повёл роту на завтрак. И старший лейтенант Возницын.
– С Ерофеевым понятно. А твой брат где? – будто допрашивая, спросил Вдовин.
– Не могу знать, товарищ подполковник. Последний раз я его видел перед построением. Он сказал, что направляется в штаб. Я послал за ним рядового, но тот его не нашёл. Я неоднократно пытался с ним связаться… Но его коммуникатор не на связи.
Вдовин насупил мощные брови и поджал губы, раздув ноздри, так он просидел несколько секунд, смотря в точку на полу. – Ладно, старшина. Если увидишь его, пусть ко мне зайдёт, – он осмотрел собравшихся и добавил: – А мы начинаем, – Вдовин положил накопитель на порт монитора и вывел на экран план-карту окрестностей. Иван закрыл оконные шторы на стенном пульте. Подполковник встал сбоку от экрана и начал совещание: – Итак, товарищи. Что мы с вами имеем на данный момент? На нашем участке границы участились случаи нападения на погранпосты и караульные наряды. Пятеро пропавших без вести за этот месяц. От них остались только коммуникаторы. Те, кто это творит с нашими рядовыми, работают чисто, следов не оставляют. Атакам подвергаются заставы нашей бригады, седьмой горной и девятой отдельной бригады, – он водил указкой по карте. – Помимо этого, в приграничных поселениях рабочеобязанных и в городах покрупнее работают вражеские агитаторы. Они рисуют послания на стенах домов, провоцируя рабочих. Пару недель назад, в посёлке имени Седьмого Октября, силами СС была раскрыта ячейка диверсантов. Они готовили печатные листовки для распространения. К большому сожалению, арестовать не удалось никого. Видимо, им заранее сообщили, что готовятся аресты.
– Разрешите уточнить, – поднял руку один из офицеров.
– Говори, Михайлов.
– Откуда диверсанты берут бумагу и печатные станки? Эти вещи доступны лишь государственному аппарату и ведомствам. Разве нет?
– А вот мы и подходим к сути. Спасибо за вопрос, капитан. Действительно, бумагу выпускают лишь два завода по всей Империи. А такие станки, на которых всё печаталось, уже давно никто не производит. СС сообщает, что станки были украдены из законсервированного склада. В сорока километрах от самого посёлка, вот тут, близ областного центра, – он показал указкой и прокрутил колесо на древке, увеличив масштаб. – А что касается бумаги, то она произведена не в Империи.
– Чего?… Как так?… Что происходит?… – взволнованные перешёптывания заполнили комнату.
Вдовин упреждающе прокашлялся и продолжил: – Образцы бумаги отправили экспертам-химикам в столицу. Они дали заключение, что такая древесина на нашей территории страны не растёт. Бумага была сделана из сибирских пород сосен и елей. Причём, на качественном оборудовании. Химики, также, обнаружили следы смазочных материалов, которые производятся только в двух странах. В Республиканских Штатах и в Азиатском Союзе, – ещё один из офицеров поднял руку. – Да, Гриша, – Вдовин показал на него указкой.
Майор с шевронами СС сжал кулаки и взволнованно заговорил: – Это что же получается, Федя?! Свободной Сибири помогают азиаты? Или, того хуже, они получают помощь из за океана. Они поставляют им оборудование для производства и ресурсы? А раз так, то боюсь, что им продают не только станки и варочные котлы для дерева.
– Всё правильно говоришь. Но, почему твои сослуживцы в Управлении проворонили такое у себя под носом – это отдельный разговор. Разведка доложила, что некоторые члены Азиатского Парламента помогают Свободной Сибири. Они поставляют повстанцам учёных, инженеров и технологов, ко всему прочему. Паршивость всей ситуации такова, что Империя тоже с сотрудничает с азиатами. И как после этого будут складываться отношения между нашим Верховным и Азиатским Парламентом, никто не может сказать. Ситуация ухудшается и осложняется тем, что мы не можем отправить разведчиков в Сибирскую Федерацию. Есть подозрения, что их руководство также поддерживает радикалов. Но прямых связей, ни нам, ни международному сообществу, выявить не удаётся. А Генералитет Гвардии и СС не хочет рисковать из-за угрозы иностранного вмешательства.