Адаптатор

В это время бомж, который подумал, что ему привиделось по пьяни, как мужик сбрасывает себя с недостроенной многоэтажки забрел в Сосновку. Здесь было много недостроенных домов и он хотел либо что-нибудь свистнуть, чтобы хватило на бутылку, либо выпросить у хозяев денег на опохмел. Заглядывая во дворы, он увидел мужчину, который варился в кипящей ванной, подливая из бутыли щелочи в ванную. Бомж посмотрел на свою руку со шрамом — как-то однажды капнул немного щелочи на нее, еще в детстве и его передернуло. Последней каплей для него стала фраза Виктора: «Ух, хорошо пробирает» и выплюнутый кусок легкого. Бомж мгновенно протрезвел и рванул пулей из этого поселка, снова зарекшись пить.

Когда кислота начала выкипать, бутыли закончились, а ванная истончилась наполовину, Виктор вытащил ее и слил подальше от дома, залив заново, но на этот раз щелочью. Многие считают что щелочь «легче» кислоты и это большая ошибка. Кислота заставляет белки сворачиваться, что создает защитный слой. Щелочь же растворяет и растворяет до самого конца. Если бы не умение отключать болевые рецепторы, мужчина несмотря ни на какую силу воли до конца бы не дошел. Но он мог, а потом зафиксировав адаптацию, выбросил прохудившуюся во многих местах ванную и лег в горячие угли, накидывая на себя дрова и спрессованные угли. Зря, что ли, у него в прошлой жизни было прозвище Кощей? Виктор уже хорошо прогрелся и не чувствовал жара, когда зазвенел его мобильный телефон и пришло сообщение от Игоря:

«Ты дома?»

Виктор позвонил в ответ, но ему никто не ответил. Это было странно.

«У меня тут связь плохо ловит, я к тебе заехать хотел, поболтать»

Это было еще страннее. Он неплохо общался с Виктором, но тот ни разу не изъявил желания перевести их отношения наниматель — исполнитель в дружеские. Это было и неудивительно учитывая намеки Виктора и их совместную работу, которая с точки зрения постороннего была как минимум подозрительной. Игорь не раз давал намек что возить из леса ящики попахивает криминалом. Однако оплата была слишком большой, чтобы тот мог позволить себе отказаться, ведь у него жена беременная, да еще и воспользовавшись щедростью Виктора, он хотел взять ипотеку.

«Приезжай, я дома» — Ответил Виктор нахмурившись. Он вылез из углей, затушил их и после того как ополоснулся, отправился в свой арсенал, если так можно назвать кладовку. Внутри нее, кроме инструментов, на стене висел меч и метательные кинжалы, которые он сам настрогал из толстого листа нержавеющей стали с помощью болгарки, универсального точильного станка и чьей-то матери. Не особо он доверял покупным ножам, предпочитая сам выверять баланс. Да и нравилось ему что-то делать своими руками. А вот жилет со множеством кармашков для ножей, он как раз купил, чтобы не заморачиваться самому. Его-то он и надел, а поверх него толстовку на молнии. В случае если он ошибся, то снять все это добро можно будет за несколько секунд. Но лучше перебдеть, чем недобдеть. Пару секунд смотрел на меч, но решил его не брать — он против чудовищ, а не людей. Тем более если люди будут в бронежилетах, которые очень плохо рубятся и только затупят его. Вместо этого решил обойтись кастетами. Даже не для того, чтобы не поранить руку — это-то как раз сделать будет непросто, а чтобы утяжелить ее. Обычно именно в такой экипировке Виктор ходил на разведку груза и где-то в лесах до сих пор валяется еще один такой жилет с метательными ножами, который он бросил избегая внимания силовиков.

Через двадцать минут Виктор понял что оказался прав. Вместе синей «приоры» Игоря, к их дому ехало гораздо больше машин. И на то, что они едут к соседям, он не поставил бы и ломаного гроша — нет у него соседей, дома не заселены. Не став дожидаться, пока дорогие гости вломятся к нему в дом, Виктор вышел к дороге. Там ехал бронеавтомобиль Камаз патруль-а с гражданскими номерами и гелендваген 6×6 сзади него. Это уже говорило о многом. Кто-то, кто имеет выходы на военных, но при этом не хочет чтобы его с ними связывали. Определенно к нему приехали те, кто продавал ему пайки, аптечки, ОЗК и прочий армейский скарб. Машины остановились и из них очень быстро, четко, демонстрируя выучку его окружило шесть солдат без отличительных знаков с автоматами, помятый Игорь и… Шнур, который стоял позади одного из солдат, который выглядел как командир. Нет, никаких знаков на этом мужчине с закрытой балаклавой лицом не было. Просто именно он невербальными знаками отдавал приказы.

— Виктор прости, но когда тебе и твоей беременной жене угрожают оружием… — Хмуро начал говорить Игорь.

— Заткнись, — Ударил его в живот тот, кого Виктор выделил командиром. Он же спросил у Шнура, — Это он?

— Он, он, — Оскалился его бывший сослуживец, — Витек, ничего личного, просто бизнес.

— Взять его, — Скомандовал командир. Не было ни попыток договориться, ни угроз, ни просьб. Просто по-военному короткая команда. И возможно, Виктор бы даже не стал сопротивляться, чтобы выяснить кто их главный. Зачем его вязали и так понятно — ради денег, а также, возможно, чтобы сделать из него козла отпущения. Но следующая фраза Шнура похерила все на корню.

— А, вспомнил, у него же еще дочь тут должна быть.

Два солдата, что уже скручивали Виктору руки за спину внезапно почувствовали, будто пытаются согнуть две стальные балки. Плавным шагом отступив назад, с громким хрустом он вывернул свои руки. Любой другой человек после такого манерва получил бы вывих, но Виктор, оказавшись сзади одного из солдат, схватил его автомат, который тот завел для удобства за спину, из-за чего бедолага повис на оружейном ремне как кукла. Сняв оружие с предохранителя, Виктор подстрелил сначала второго выкручивателя, а потом одного из тех, кто стоял в окружении. К этому моменту опомнились остальные и увидев убитых товарищей начали стрелять, грамотно отступая за машины. Виктор стал двигаться ломаными движениями, мешая прицельной стрельбе. Но плотность огня была такова и он находился в таком уязвимом положении, что одна пуля черканула его по голове, из-за чего на миг он потерял равновесие.