Адаптатор

— Я не издеваюсь, мне нравятся маленькие миленькие слоники, — Ответил ей он через противогаз, из-за чего его голос звучал глухо. Внезапно раздался гул, яркая вспышка и по земле прошла дрожь, — А вот и наш обелиск, будь он неладен. Включай фонарик и иди в паре метров от меня.

— Хорошо, — кивнула девочка, поджав губу. Она понимала почему не должна приближаться — если возникнет опасность, то удар должен принять на себя отец. Аня чувствовала свою беспомощность и бесполезность, но ничего с этим поделать не могла. Кроме того, стоило отойти от костра, как лес такой успокаивающий и красивый, становился тревожным и угрожающим. Непонятные шелесты, звуки, птичьи крики пугали городскую домашнюю девочку. Не добавляли спокойствия рассказы отца о вирусе и мутантах, из-за чего ей казалось, что стоит отвернуться, оступиться и ее тут же сожрут. Ей хотелось подбежать к отцу, прижаться к нему, с ним она чувствовала себя в безопасности несмотря ни на что. Однако она терпела. Тем более что отец шел спокойно, уверенно, он вызывал в ней совсем иные чувства чем ранее. Если до своего изменения, Аня видела виноватого, сломленного мужчину, о котором нужно заботиться, то теперь заботились и защищали ее. Как в детстве она снова увидела эту широкую спину, которая защищала ее от всего мира и за которой хотелось спрятаться. Так сделала будущая-прошлая она и причинила отцу боль, которая не прошла до сих пор. Где-то минут через пятнадцать ходьбы, они вышли к небольшой полянке. Точнее, это был кусок выжженой земли, внутри которого до сих пор тлели обгоревшие ветки. По центру стоял обелиск — шестигранная в сечении колонна метров шести высотой и метр у основания, которая сужалась к верху. Она была так черна, что будто поглощала весь падающий на нее свет. Отец поднял руку сжатую в кулак. Это был знак остановки, после чего он указал пальцем на землю и на свои глаза — стой и смотри вокруг. Аня кивнула, а Виктор достав из ножен меч, осторожно, по спирали начал подходить к обелиску, туша угольки. Через минут десять такого хождения, не увидев опасности, он подошел вплотную и прикоснулся рукой прямо в резиновой перчатке. Но обелиск, видимо, это не смутило, потому что перед лицом Виктора возникла висящая прямо как в фантастических фильмах голограмма. Аня не видела с такого расстояние что в ней было, но она и так знала что это список. В течении нескольких минут, которые девочке показались вечностью, отец что-то перебирал, отматывал назад, вперед и наконец, выбрав пару позиций, закончил. Список исчез, а в место него появился круглый светящийся портал из которого выпали три цилиндра размером со средний палец, которые Виктор ловко подхватил и не дал им упасть на землю. После этого он вернулся к дочери.

— Пойдем, возьмешь парафлакс, о котором я говорил тебе ранее. Смотри по названию, так как списки могут перемешиваться случайным образом, — Сказал он, — Опасности вроде бы нет, но я буду рядом.

Аня кивнула и подошла к обелиску. Ее рука дрожала от волнения и страха, она все не решалась прикоснуться к нему, пока отец не взял ее за другую руку и кивнул. Тут же ей стало легче и она активировала список. К удивлению девочки, он был на совершенно понятном ей русском языке. Вот только позиций было столько, что глаза разбегались. И если Виктору потребовалось пять минут, чтобы найти нужное, то у нее все двадцать. Но вскоре она все же нашла «Парафлакс Синтениум», который действительно не имел ни описания, ни каких-либо различий со стоящими рядом позициями. Зачем же его вообще добавили? Отец сказал ей, что таким образом над землянами и другими истребленными видами издевались. Мол, спасение всегда было рядом с вами, вы просто сами виноваты, что его не увидели. Подтвердив покупку на восемьдесят кредитов, перед нею появился портал. Несмотря на то, что она ждала его, все равно растерялась и цилиндр поймал отец. После этого они отправились обратно. Отойдя метров двести, Виктор обрызгал их специальной смесью для дезинфекции, причем несколько раз. Только тогда Аня начала задавать мучающие ее вопросы.

— Пап, а как ты схватил бутылочку? Разве не я ее купила? — Вместо ответа, Виктор вдруг размахнулся и ударил со всей силы мечом. От неожиданности Аня прикрыла глаза, а когда открыла их вновь, увидела, что отец рассматривает круглый черный шарик с подобием камеры похожей на глаз.

— Дрон, следовал за нами все это время, — пояснил Виктор, — Но если знаешь что и где искать, найти можно. Любой закупающийся получает такую штуку себе на хвост. Так что если к обелиску мы подходить не будем снова, то за нами следить не будут. Пока что система работает в автономном режиме. А насчет твоего вопроса — любой может украсть то, что купит другой. Именно поэтому рядом с обелисками часто разворачивались бойни. Не только нужно было справляться с мутантами, но и с желающими халявы, которые ждут пока ты ослабнешь, чтобы напасть. Мейкеты очень любят такие сцены. И ведь даже не обвинишь их в этом, это уже мы сами, люди, так поступаем.

— Не все же такие?

— Не все, но многие. Слишком многие.

— А почему у тебя три цилиндра? — Вспомнила Аня, что отец купил их больше.

— В остальных двух так сказать концентрат первичного вируса, — Вытащив металлический цилиндр, который в свете фонаря оказался красного цвета, объяснил Виктор, — Одного такого инъектора хватит, чтобы заразить пару миллионов человек, особенно если вылить его в водопровод. Причем стоят они по одному кредиту, как бутылка воды.

— Тогда зачем нам скафандры защиты и дезинфекция? — Удивилась она.