Адаптатор

— Я боялся только того, что ты окажешься на другой планете. Но, как оказалось, ты слишком любишь держать все под контролем, Император Ралек Третий, и слишком любишь шоу. Я правда могу адаптироваться к чему угодно… Даже к самореплицирующимся нанитам.

Тело Виктора рассыпалось на составляющие, стоило ему отключить свою способность на миг. Нанороботы в его теле, которые доселе были заключены в костном мозге, мгновенно начали поглощать все окружающее и самореплицироваться. И с каждой секундой их количество росло в геометрической прогрессии. Целая планета исчезла за восемь минут, а система надолго стала карантинной зоной. Так землянин Виктор отомстил Императору Ралику Третьему за уничтожение семи миллиардов землян, а главное — за свою дочь Анну.

Анна проснулась ночью от стона отца. Это был не первый раз. Так часто бывало, когда они приходил домой пьяным. Он не был плохим, никогда ее не бил, а когда бывал трезвым, относился к ней с невероятной добротой и нежностью. Он просто был грустным. Десятилетняя девочка уже и не помнила, когда он последний раз улыбался, наверное, это было лет пять (для нее половина всей жизни) назад. Когда еще с ними была мама. О нет, она не умерла, она их бросила. Об этом ей рассказал не папа, а бабушка по материнской линии, которая приехала лишь однажды — забрать вещи мамы. Эта женщина спокойно рассказала совсем-совсем маленькой тогда Анне, что ее маме она мешает. У мамы появился жених из Франции, который гораздо больше достоин называться ее зятем. Отец, который в это время собирал вещи мамы, тогда впервые на ее памяти разъярился настолько, что чуть не ударил женщину. Анна таких слов и не слышала из уст всегда вежливого и спокойного отца. Он тогда вытолкнул бабушку взашей и выбросил вещи прямо на лестничную площадку, после чего долго гладил и успокаивал ревущую девочку, которая не понимала, чем же она помешала маме.

Сейчас ей было десять лет, и девочка стала гораздо взрослее и самостоятельнее. У папы не было денег на сиделок, а бабушка по линии папы приходила только в совсем исключительных случаях, когда Анна заболевала. Бабушка была старенькой и постоянно болела, но Анна помнит ее добрые руки, успокаивающий голос и запах пирожков. Бабушка умерла два года назад, и именно тогда папа начал пить. Не сказать, что бы каждый день, но раз в неделю он напивался до такого состояния, что спал прямо в коридоре или вообще не доходил до дома. В такие моменты Анне было страшно, и она могла до самого утра просидеть у окна, боясь, что папа не придет и тоже ее бросит. Будучи пьяным, он, бывало, запирался в своей комнате и орал, плакал, клял себя и маму последними словами, бил руки в кровь и крушил мебель. Когда же он трезвел, всегда извинялся и смотрел на нее виноватыми глазами. Этот виноватый и грустный взгляд со временем стал постоянным. Но Анна все равно любила папу и пыталась ему помочь в меру своих сил.

Она сама добиралась до школы с первого класса. Сама делала уроки, мыла посуду, научилась готовить простенькие блюда вроде салатов, макарон, картошки, котлет и пельменей, убиралась в доме и даже смогла сладить со стиральной машинкой. Из-за постоянно занятости она не гуляла, да и подруг у нее особо не было — кому нужна замухрышка, у которой нет крутого телефона и красивых платьев? Но на самом деле еще одной причиной была зависть. Анна была очень красивой девочкой, которая даже без ухода за собой затмевала все остальных одноклассниц. Милое личико, длинные и красивые натуральные светлые волосы и большие зеленые глаза привлекали внимание. Зачастую неприятное. Так, ее однажды чуть не утащил за собой нехороший дядя, это уже потом она узнала, что такие называются педофилами. Ей повезло, что она всегда носит с собой перочинный нож, подаренный папой на день рождения, и, полоснув мужчину по руке, девочка смогла убежать. Анна не рассказывала об этом случае отцу, но после этого ножницами кое-как обрезала свои прекрасные волосы и всегда старалась прикрыть лицо чем-нибудь. Медицинской маской или капюшоном. Тогда одноклассники в школе начали называть ее чучелом и совсем игнорировать. Конечно, они попытались над нею поиздеваться, но девочка, наученная горьким опытом, просто достала нож, и этого хватило. Обидчики попытались нажаловаться на Анну, но девочка была всегда скромной отличницей — она не хотела, чтобы ее папу вызывали в школу, а потому им никто не поверил.

И вот сегодня папа снова пришел пьяным, благо на этот раз чистый и даже сам смог раздеться. Девочка накрыла его одеялом, завернула оставленный для него ужин в пищевую пленку и, сделав уроки, пошла спать. Для кого-то такая жизнь могла показаться ужасной. Но Анна так не считала. Она видела по старенькому уже телевизору, что некоторые родители бьют детей, заставляют их делать то, что они не хотят, а то и чего похуже. Ее папа же, несмотря на свои недостатки, всегда старался ее побаловать. Даже когда денег не было, он все равно приносил ей конфеты или не ел сам, отдавая все ей. Сейчас стало получше, но девочка боялась, что и с этой работы папу уволят за пьянство и снова станет туго.

— Аааа, твою мать, что же так больно-то! Аааа, — крики отца чем-то отличались на этот раз. Они были полны не горя, а именно физической боли.

Выпустив из рук плюшевого мишку — тоже подарок отца, девочка засеменила в комнату папы прямо в пижамке. И открывшаяся ей картина была ужасна. Схватившись за голову, отец бился в кровати, а из его носа текла кровь.

— Папа, папа, что с тобой? — впервые Анна была так напугана и растеряна.

— Головаааа… Аааа, голова болит!

Впрочем, девочка была самостоятельной и смогла взять себя в руки, она схватила мобильный телефон отца. Дрожащими от волнения руками она только с третьего раза смогла набрать 103.

— «Скорая помощь», слушаю вас, — в трубке раздался усталый женский прокуренный голос.

— У меня тут папа… Ему плохо… У него болит голова и из носа кровь течет! — пропищала девочка внезапно осипшим голосом. Из-за чего и так детский голос стал казаться еще моложе.