Страница 73 из 104
Дотарахтев в предрассветных сумерках до речки, мы сделали привал или, как сейчас называют туристические гиды «санитарную остановку», да и сказывалась усталость от нервного напряжения. Всё делалось молча, вышли, оставив в кузове одного бойца наблюдать за обстановкой, а сами занялись важным и благородным делом. И тут нас взяли в плен.
«Хэнде хох, фрицы!» - Прозвучало сзади голосом очень похожим на голос Ледкова.
«Тьфу, на вас, окаянные! – выругался Птицын. - Встал пописать, заодно и покакал! Лёд, Бурят, вы что, слепые совсем стали, своих не узнаете!»
На всех напал нервный смех. Отсмеявшись, Лосев сказал: «Мужики, мы взорвали батарею пушечную, «кипиш» там большой сейчас, надо бы уходить быстрее отсюда».
Мы быстро погрузились на грузовики и, повернув на восток, покатили немного быстрее - надо было уходить, потому что сейчас по тревоге будут подняты большие силы и выставлены новые заслоны. Рассвело. Проехав километров семь, мы сделали еще остановку, и разведчики разбежались по сторонам, чтобы поточнее сориентироваться на местности, где мы сейчас находимся относительно Гусенево.
Сергей Ледков рассказал мне, что у них приключилось.
- Идем мы, командир, не суетимся, Бурят вперед ушел, затем Ивашев, я следом метров через двадцать иду, а группа метрах в ста сзади топает. Первым передо мной шел Слава Ивашев. Вдруг автоматные выстрелы, вся очередь прямо в Славку и попала - наповал. Мы рассыпались между деревьев и стали отступать, отстреливаясь. Оказалось, что мы нарвались на вторую тройку эсэсовских разведчиков. Грамотно они нас гоняли, окружая, причем, втроем нас пятерых. Темно, никого толком не видно, те хорошо за стволами деревьев прячутся, и не поймешь, сколько их, хотя, судя по местам, откуда велась стрельба, я насчитал троих, но не уверен был. В общем, дело решил Бурят. Ардан, чего добавишь?
«А что сказать, - ответил Ардан, - услышал выстрелы, залег сразу, не увидел я их, но и они меня пропустили, видать, немного раньше я прошел, чем этот сектор попал в зону их видимости, а вот парней они засекли и, Славку жалко… В общем, они рассыпались веером и стали твою группу в клещи брать, а вы героически драпанули, паля в небо. Ну, я осмотрелся еще, похоже, они тройками ходят, и по огонькам выстрелов отстрелял их сзади всех.
- А что же надо было делать?
- Затаиться и обойти их, как они вас, а вы палили, показывая им, где вы бегаете. Но мне было легко работать, они на вас все внимание сосредоточили, однако.
Я взял нить разговора в свои руки: «Понятно, при неожиданном контакте в темноте, когда не видно количество врага теряемся, надо тренировать нас против Лавриковцев».
«А дальше, - продолжил Сергей, - вынесли Славу поближе к нашим позициям, заберем после задания, похороним по-человечески. Потом снова рванули за вами, только решили по центру леса идти. Дошли до ручья, то есть замерзшей речке, но решили зайти еще дальше и вышли к деревне, а возле нее, смотрим, батарея закопанная стоит, мы стали подползать ближе, у костра два часовых, заползли сзади и в ножи взяли. Они закутанные в тулупы крестьянские сидят, неповоротливые. Там же и ящики со снарядами, мы затворы повытаскивали на всех четырех 105-мм гаубицах, еле сняли, примерзли, падлы, с собой забрали и в лесу выкинули, а ящики со снарядами толом обложили и машинкой подорвали. Вот хорошо рвануло-то».
Оказалось, что мы проехали дальше, и теперь надо было возвращаться к позициям батальона капитана Щеглова.
- Э, славяне, Бурята тоже касается, снимаем все немецкое, а то еще свои же и пристрелят.
Вперед запустили Орлова и Грачева, они должны были предупредить пехоту, что едут наши, Ледков, а с ним Лосев, Воронов и Конышев ушли на поиски Славы Ивашева.
Проезжая на немецкой технике через деревню ребята улыбались, а нам махали девчонки из медчасти 1075-го полка, румяные от мороза. Приветствовали нас и встречающиеся солдаты и командиры среднего командного состава. К нам в грузовик взобрался командир полковой разведроты капитан Островский Николай, на что я сразу спросил у него, не родственник ли он писателю Николаю Островскому, но оказалась, что всего лишь однофамилец. Переговорили по поводу нашей операции, кратко рассказал, что в зону ответственности наших полков переброшен полк СС «Дойчланд», то есть «Германия» с батальоном разведки и о наших с ними встречах этой ночью. Капитан же рассказал, что присутствовал при допросе двух пленных в штабе дивизии у Панфилова.
Сегодня было 18 ноября. Проезжая мимо штаба дивизии, сказал Ломову остановиться, раз мимо проезжаем, надо бы доложиться лично моему штатному начальнику ПНШ-2 по разведке штаба дивизии.
Подойдя к избе штаба, у входа встретил часового. Сказав, что мне надо, он позвал дежурного офицера, которому я подробнее объяснил цель моего визита к ним. Тут же вышел начразведки дивизии.
- О, Кольцов, заходи, как раз мы тут совещаемся, может, что-то свежее добавишь.
Я зашел в комнату. Вокруг стола над картой склонились штабисты и что-то обсуждали, в центре стоял Панфилов.
- Здравия желаю, товарищ генерал-майор, здравия желаю, товарищи!
- Здравствуй, Кольцов, какие новости привез?
- Добавить к словам пленных эсэсовцев по новой дислокации противника нечего, а вот о том, чего лишились фрицы в результате нашей операции, доложу.