Мой личный принц

— Мы свободны и независимы! Имеем право на достойное будущее! Так почему наши дети вынуждены голодать, побираясь на улицах? Мужчины не получают достойной оплаты, а женщины продают себя?

— Равенство! — кричали остальные главному возмутителю спокойствия. Я пыталась его разглядеть, но никак не получалось.

— Отвратительно, — проворчала Амалия, пряча лицо за раскрытым веером. — Эти помойные крысы совершенно неспособны на благодарность. Разве король не дал им возможность жить? Чем они недовольны?

— Видимо, этого недостаточно, — ответила я, слыша в ответ негромкое фырканье. — И не забывай, ты говоришь о родине моего отца.

— Гремлин, нечем здесь гордиться, — ядовито отозвалась Амалия, и мне захотелось стукнуть ее зонтиком. Я скрипнула зубами, почувствовав, как машина замедлилась.

— В чем дело? — оживилась кузина, вытягивая шею.

— Активисты, — с удивлением произнесла я, и мы услышали голос водителя. Того самого, наполовину лепрекона.

— Ваша светлость, дорогу перегородили. Придется подождать, — кузина недовольно засопела.

— Двигайся вперед, Локхернай. Только не передави детей, — будничным тоном приказала герцогиня.

Эльф-лепрекон ничего не ответил, лишь тронулся с места. Послышалось шипение, и конденсат вырвался из трубы в воздух. Нас немного тряхнуло, раздались сигналы клаксонов других машин. Кто-то возмущался вынужденной остановкой, гвардейцы не успели справляться с наплывом протестующих. Королевский охранный корпус отстал, пытаясь пробиться через плотное кольцо из людей и волшебного народца, окруживших площадь.

— Возмутительно, — процедила Амалия, одергивая юбку. — Из-за них мы опоздаем к мессе.

Надо же, раньше я не замечала за сестрой подобного рвения к святилищам.

Ответить никто не успел. На машину навалилось крупное тело, и Мали заверещала так, что я вынужденно прикрыла уши. Раздался грохот на крыше, затем что-то мелькнуло в окне. Маленький клурикон смотрел на нас, повиснув вниз головой. Существо щурилось, вглядываясь в салон.

— Ах ты паразит! - рассердился Локхернай, заметив нового пассажира. — Пошел вон, ворье!

Он резко затормозил, сбрасывая несчастного на брусчатку. Меня толкнуло вперед, однако я успела удержаться. А вот клурикон нет: он скатился кубарем, больно ударяясь о землю и раздирая ткань своих серых штанов. В суматохе демонстрации этого почти никто не заметил. Следующий за нами автомобиль мог попросту наехать на клурикона.

Мой порыв оказался стремительным. Я быстро открыла дверцу, услышав истеричный крик сестры в спину:

— Далия!

Подхватив юбки, я едва не упала со ступенек, но быстро спрыгнула и поспешила к существу. Он со стоном перевернулся набок. Из коленки текла кровь, а подняться самостоятельно у него никак не получалось. Не заботясь о чистоте подола, и тем, что могла помешать движению, я осторожно присела рядом, коснувшись плеча клурикона. Шрам изуродовал одну сторону его лица, оставив слепым на правый глаз, и рассек губу. Светлые волосы спутались и намокли от крови из раны на голове.

— Вы в порядке? — спросила я на островном языке. Удивление в единственном видящем глазу существа промелькнуло всего на секунду.

— Далия, вернись сейчас же! Боги, какой позор! Клуриконы — воры, гремлин! — кричала позади Амалия. Но я и без нее знала, чем занимались эти родственники лепреконов.

— Вам нужна помощь, — я оглянулась, сжимая маленькие пальчики, чуть дрогнувшие от моего прикосновения. Стук трости позади заставил застыть на мгновение. Не глядя, я произнесла:

— Надо отвезти его в госпиталь, ваша светлость. Он может быть серьезно ранен, — мне не было дела до того, что герцогиня подумает в этот момент. Но она, к моему удивлению, не стала отвечать. Лишь спросила:

— В чем величие страны, Далия? — я повернулась, ошарашенно открыв рот. Она хочет знать ответ на этот вопрос сейчас?!

— Ваша светлость...

— Ответь, — холодно потребовала Рошель Дюваль, сжимая набалдашник трости, и приподняла подбородок. Амалия что-то кричала, размахивала руками, требуя от водителя каких-то действий.

— Единство народа и сильный король, — раздраженно сказала я первое, что пришло на ум. Через секунду герцогиня кивнула, повернулась к нашему водителю и скомандовала:

— Локхернай, отвези клурикона в центральный госпиталь, — звон монет слышался так отчетливо, словно вокруг люди и нелюди не скандировали в унисон друг другу.

По лицу полулепрекона было видно, что решение герцогини ему не понравилось, но ослушаться он не мог. Лишь поклонился, выдавив из себя:

— Да, ваша светлость. Как прикажете.

— А мы? — ахнула Мали.

Я не успела оглянуться, как стонущего клурикона подхватили на руки и понесли в сторону нашей машины. Я поднялась и оттряхнула юбки, с удивлением услышав голос ее светлости, невозмутимо ответившей на вопрос Мали:

— Пешком, дорогая. Прогулки хорошо влияют на работу мозговых клеток и повышают тонус мышц.

Она внезапно обернулась ко мне, пригвоздив взглядом к месту, и протянула:

— Мои внуки рассуждают так же. Они добры и глуповаты, но я надеюсь, что твои мозги помогут исправить эту досадную оплошность. Хотя бы в отношении Эрика, — тяжело опираясь на трость, ее светлость пошагала дальше, не дожидаясь охраны и нас с сестрой.

Я смотрела ей в спину, переваривая услышанное. Уже хотела последовать за герцогиней, но мое запястье с силой сдавили пальцы Мали. В голубых глазах сестрицы сверкали настоящие молнии. Будь она обладательницей какой-нибудь боевой стихии, давно бы прикончила меня. Меж камней на дороге пробилась парочка отростков.

— Не думай, что можешь вот так просто влезть в мое счастье, — прошипела Амалия, а я отдернула руку и отступила. — Ты никто и звать тебя — никак! Я вижу, как ты пытаешься втереться в доверие к королевской семье.

Кто бы говорил.

— Интересно, а король или принц Абель знают о фавне, с которым ты видишься по ночам?

— поинтересовалась я, замечая страх, мелькнувший на лице.

— Не понимаю о чем речь, — отвела взгляд сестра, пытаясь сделать невозмутимый вид.

— Все ты знаешь, Мали, — процедила я, ощущая раздражение и усталость. — Что задумала? Или не помнишь, какое наказание следует за заговоры?

Она посмотрела на меня, точно на сумасшедшую. Махнула веером, подхватила юбку и двинулась вперед.

— Мали! — крикнула я нетерпеливо.

— Отстань от меня, гремлин! Твои больные фантазии, мне неинтересны. Кому-то стоит поменьше читать, — огрызнулась она, не оборачиваясь ко мне.

Глава 17

Храм богов находился неподалеку от площади, окруженный высоким забором. За ним раскинулся зеленый сад под магическим куполом, защищавшим его от холодов. Высокие окна, живописные витражи, стройные кольцевидные башни и остроконечные шпили создавали архитектурный образ всего строения. Серая кладка могла выглядеть непривлекательно с внешней стороны, но внутри отделка поражала воображение. Удивительные картины, изображения спасителей нашего мира от ужасного зла. Лепнина, позолота и яркие краски, которыми мы любовались только втроем. Королевская стража перекрыла вход, не пропуская больше никого.

Монахи в подвязанных рясах неустанно молились, рассевшись по скамьям, скрывая лица за широкими капюшонами. Огни свечей едва дрогнули, стоило нам войти и оглянуться на колонны, поддерживающие свод. Мали поспешила догнать герцогиню, идущую вперед прямо к алтарям со статуями каждого бога, которому было поднесено подаяние.

— Помолюсь Исиде за наш брак с его высочеством, — радостно прощебетала Мали, а я настороженно посмотрела на нее. Взмахом руки она заставила увядшие цветы вновь ожить.

— Я очень рада видеть такое рвение, деточка, — прокомментировала ее слова герцогиня, не особо утруждая себя молитвами.

Надо было догадаться, что сестрица не станет каяться передо мной. В памяти что-то шевельнулось, и я сделала вид, будто молюсь. Устроилась на самой дальней скамье, ближе к мраморной колонне, откуда открывался отличный вид. Едва Амалия подошла к статуе богини, преклонив колени, я затаила дыхание. Попыталась поймать ускользавшее воспоминание, но ничего не вышло.