Неси меня, мой эльф, в свои леса

– Вы даже не представляете, насколько сильно я мечтал, что однажды вы станете моей, – шептал он, – помните, вы как-то сказали: «Я никогда не выйду замуж за тебя», но я верил, что моя мечта сбудется, не сомневался в этом.

Он ещё раз поцеловал меня в шею, и я опять отдёрнулась зажмурившись.

– Луи, давай не сегодня, – я вцепилась руками в стул.

– Расслабься, я буду нежен, – он начал расстёгивать мой ворот и покрывать шею и щёки поцелуями.

Я превратилась в один нервный комок, все мышцы были напряжены до предела.

– Ты такая нежная, пьянящая… – шептал он с придыханием.

– Луи, пожалуйста, – вскочила я, уронив стул.

– Хорошо, – выдохнул он, – я подожду ещё, но недолго, – муж снова подошёл ко мне и провёл рукой по моей щеке и губам, – очень сложно себя сдерживать, находясь рядом с тобой.

Опустив взгляд, я быстро отправилась в гардеробную, примыкающую к основной спальне, чтобы снять с себя уже ненавистное платье. Некоторые части наряда удалось снять легко, но в некоторых местах мне не хватило терпения, и я с силой рвала ткань. Освободившись от платья, я вздохнула с облегчением. Несмотря на усталость, мне совсем не спалось, и, переодевшись в пижаму и накинув халат, я решила пройтись по за́мку.

– Я буду спать здесь, – сказал Луи, когда я вышла из гардеробной комнаты, показывая на кушетку в другой стороне комнаты.

– Она слишком мала для тебя, ложись на кровать.

– Мне не хватит выдержки, чтобы спать с тобой в одной постели, – усмехнулся он.

– Я пройдусь по за́мку.

– Пойти с тобой?

– Нет. Наслаждайся королевской кушеткой.

Коридоры были пусты, где-то слышались разговоры и гул, на улице августейшие особы, одурманенные вином, распевали песни.

Я шла беззвучно, дверь в кабинет отца была приоткрыта, и я чётко смогла разобрать голоса и слова.

– Кристофер, – говорил дядюшка Марсель, – что всё же там произошло, почему Катрин упала? От лёгкой потери сознания её глаза не могли поменять цвет.

«Мм, я на самое интересное успела», – остановилась я у двери, чтобы подслушать разговор.

– У неё было удушье, воздух перестал поступать к лёгким, когда мы ещё шли, и когда она упала в обморок, кислород ещё некоторое время не поступал к тканям. Её сердце остановилось на минуту…

– Моя девочка чуть не умерла! – воскликнула Леонор.

– Почему ты не остановил церемонию? – возмутился Марсель, – она потом ещё весь банкет улыбалась гостям, вместо того, чтобы лежать в постели после такого!

Отец молчал. Мама всхлипывала.

«Нечего ответить?» – Я пошла дальше, не став больше слушать.

Спустившись вниз и пройдя к тайному выходу, я притаилась в тёмном углу и огляделась, чтобы никто за мной не шёл. Выйдя на воздух, я закрыла за собой дверь. Звёзды блестели на небе, слабый ветерок играл с листьями на деревьях.

Я не очень громко крикнула:

– Хосе!

Я не знала, как он это делал, иногда казалось, что он тоже обладал способностями и слышал меня отовсюду, но через три минуты он явился.

– Звали, Ваше Высочество?

– Звала… – строго начала я, – я тебе доверила самое ценное, что у меня было. Понадеялась на тебя, даже не на Мигизи.

– Ваше Высочество, – отвечал тот, опустив голову, – я проводил до дома.

– Почему тогда он сегодня был в соборе? Рядом с Омер-беем? – твёрдо спросила я.

– Я не знаю, – ещё ниже опуская голову, ответил Хосе.

– Во-первых, ты должен был оставить охрану у его дома, а во-вторых, должен был знать о планах императора и его приспешников.

– Вы не давали таких указаний.

– А мне каждый твой шаг комментировать? – всё ещё давила я. – Может, по часам расписать приём пищи? Или поход в уборную?

– Нет, Ваше Высочество, нет, – перебил меня он, – я буду внимательней.

– Ещё один шанс, – я ткнула пальцем ему в грудь.

– Спасибо, – поклонился он, – какие указания сейчас?

– Следи за всем, что происходит в замке, – строго ответила я и, чуть смягчившись, добавила, – и готовимся к свадьбе Мигизи. Ты уже подобрал костюм?

– Нет ещё, – выпрямился он, – думаю, какой камербанд выбрать: синий или красный.

– Синий тебе больше подойдёт.

– Я тоже к нему склонялся. С вашего позволения, – поклонился он и скрылся.

Я решила посидеть ещё немного в саду, в тишине и наедине со своими мыслями.

Ветер трепал волосы, окутывая тёплыми свежими потоками воздуха. Луна светила своим полным кругом, создавая причудливые и жуткие тени. Я села на скамейку в яблоневой роще и, поджав под себя ноги, облокотилась на спинку и закрыла глаза.

– Малыш, ты успел разглядеть папу? – говорила я чуть улыбаясь, положив руку на живот, – какой он был красивый. Эти тёмные волосы, зачёсанные назад, белая рубашка и чёрный фрак. Хорошо, что он ничего не помнит, – усмехнулась, – а то я на его месте сошла бы с ума. А на своём – умерла.

В очередной раз, погрузившись в воспоминания, согревающие душу и успокаивающие мысли, я не заметила, как уснула.

– Катрин, дочка, – послышался голос Фазилет, – вставайте!

Я открыла глаза: небо уже посветлело, а воздух стал заметно прохладней.

– О Аллах! Вставайте скорей, – помогая мне подняться, тараторила женщина, – если кто-то увидит, где вы проводите первую брачную ночь, то позора не оберётесь!

– Тётушка Фазилет, – выпрямляясь и ёжась от холода, сказала я, – это останется нашим секретом?

– У нас уже столько секретов, что я могу начать вас шантажировать!

– Ах вы коварная!

– Да поднимайтесь вы уже!

– Тётушка Фазилет, представляете, – поднявшись на ноги и медленно начав идти, говорила я, – мой муж, выполнив свой долг, перевалился на другой бок и уснул. Что мне оставалось делать? Я вышла погулять и, видимо, уснула.

– Как он посмел? – возмутилась женщина, – я бы с такой женой три ночи подряд не спала!

– Скажете тоже!

– Я побегу на кухню, – торопилась она, – наши господа не будут ждать, пока я наговорюсь с вами!

– Лёгкой работы, – крикнула я ей вдогонку.

Вернувшись обратно, я незаметно прошла в свою комнату. В за́мке стояла гробовая тишина, и сделать это не составило труда. Войдя в комнату, я увидела спящего на кушетке Луи, руки он держал в замке́ на груди, а ноги свисали на пол.

– Это всё же был не кошмарный сон, – выдохнула я.

Подвинула пуфик и положила ноги мужа на него, а потом, укрыв его тонким пледом, решила принять ванну.

Погрузившись в тёплую воду и опять улетев куда-то к океану в своих мыслях, я чуть не уснула и не нахлебалась воды. Благо в соборе зазвонили колокола, призывающие горожан на утреннюю службу. Их звон был слышен в каждом уголке нашего небольшого городка. Я открыла глаза, вода уже была не такая тёплая, и, быстро вымывшись, вытерев волосы почти насухо и переодевшись, зашла в комнату.

Луи потягивался на своём спальном месте.

– Ты когда вернулась? Я довольно долго тебя ждал. Уже хотел пойти искать, но забоялся, что меня увидят, а потом возникнут неудобные вопросы.

– Правильно сделал, что остался, – я подошла к кровати и скинула с неё покрывало.

– Что ты делаешь? – удивился он вставая.

– Они придут проверить.

Порывшись в шкафчике у зеркала, я нашла небольшие ножницы.

– Подойдёт, – шепнула я себе под нос.

– А я предлагал, – говорил Луи, подходя и приобнимая за талию, – провести вчерашнюю ночь, как подобает молодожёнам.

В этот момент я со всей силы полоснула себя по шраму на левой ладони, оставленному от ножа, когда я спасала Гюстава. Распарывать плоть тупым предметом оказалось намного больнее. Кровь не заставила себя долго ждать, показавшись на ладони бархатным ручьём.

– Боги! Как больно, – на глазах непроизвольно выступили слёзы.

– Что ты делаешь?! – воскликнул Луи, отойдя на полшага.

– Я же сказала, – говорила я, залезая на кровать, – они придут проверить.