Полотно Вирда

– Что за честь победить того, кого не боишься? Вот если бы ты, воин, снял шлем, увидел бы перед собой свой страх и победил его… Вот тогда бы ценна была твоя победа.

И поверил Сигвард говорящему. Снял шлем и отбросил в сторону. И обуял его ужас. Задрожала рука с мечом, дрогнул щит, закричал Сигвард так, что горы содрогнулись, и побежал прочь. Но не далеко он смог убежать – сорвался в горную реку и утонул в ней. Утонули вместе с ним Неуязвимые Доспехи и Несокрушимый Щит. А Шлем Бесстрашия остался добычей дракона.

Эйнар тяжело вздохнул и потёр переносицу. Сказание, конечно, красивое… Но что в этой истории правда, а что нет? И в каких горах искать этого дракона?

Единственный выход, который он сейчас видел, это спросить мать. Она знала все сказания, песни и легенды. И рассказывала их как-то по-своему. Так что верный совет могла дать только она.

– Эй, парень, – обратился к Эйнару один из торговцев. – Мы в залив заходить не будем. Здесь тебя высадим.

Хотя даны обещали довезти до Ароса, спорить с ними Эйнар не стал. День пути ничего не решает. И будет даже лучше, если он вернётся домой не на чужом корабле.

Эйнар взял оружие и щит, дождался, когда кнорр подойдёт к берегу, и спрыгнул на мелководье. Несколько десятков шагов по песчаному дну, и вот он уже под кронами дубов и сосен. Почти дома!

Эйнар, усталый и прихрамывающий, брёл по лесу и злился. Могли бы и доставить до обещанного места. Хотя… Даны – они и есть даны. Чего от них ждать? Говорят одно, делают другое…

Эйнар остановился на краю оврага и пощупал колено. Опять разболелось. И виноват в этом он сам – надо было поберечь ногу, когда спрыгивал с кнорра. Теперь придётся идти медленнее. Хорошо ещё, что сейчас самые долгие дни в году и можно не делать привал на ночь.

Осторожно, держась за ветки, Эйнар спустился, сделал несколько глотков ледяной воды из ручья, ополоснул лицо и задумался.

Завтра дома должны отмечать Мидсомар. Все соберутся у большого костра на праздничную трапезу, приготовят мясное рагу, пожарят треску и форель. В полдень пойдут в священную рощу приносить дары Одину, Тору, Фрейру. Вечером мужчины будут пить мёд и пиво, девушки есть пересоленную кашу, чтобы во сне будущий муж принёс им воды. А его мать останется в роще, принести дары Фрейе.

Скорее всего, она и сегодня ночью отправится собирать травы. Может, лучше не идти прямиком домой, а попытаться найти её на лугах у реки? Тогда можно будет спокойно поговорить наедине.

Эйнар поднялся и пошёл в глубь леса.

Он уже почти дошёл до реки, когда ему стало казаться, что кто-то смотрит в спину. Не замедляя шага, Эйнар бесшумно и плавно достал из ножен меч. Осторожно, стараясь не повредить колено, повернулся… и не увидел ничего подозрительного.

Кусты. Деревья. Обычный ночной лес. Эйнар уже хотел продолжить путь, но тут сквозь стрекот сверчков услышал справа чьи-то шуршащие шаги.

Он стремительно сдёрнул со спины щит и развернулся в сторону опасности. Совсем близко застыли серые тени и поблёскивали пять пар зловещих глаз.

Эйнар замер. Волки! Но откуда они здесь взялись? Зимой – это понятно, они всегда крутятся неподалёку, но летом живут своей жизнью и не подходят близко к людям. Странно… Голодными звери не выглядят… Что им тогда нужно? Зачем крались за ним? И сейчас, встав полукругом, пристально смотрят?

Волки – звери Одина. Как и ворон… Может, это одноглазый бог следит за ним? Отправится ли Эйнар сражаться с драконом или струсит и останется дома.

Надеясь спугнуть хищников, Эйнар громко стукнул мечом о щит. Волки не шелохнулись. Но поворачиваться к ним спиной всё равно нельзя. Лучше попытаться обойти их стороной или остаться на месте и дождаться…

Вдруг со стороны реки послышался женский голос:

Ты веди меня, луна,

Через сонные луга,

По дороге из цветов,

Ароматных вересков.

– Мама! Стой! – Эйнар, забыв про опасность, ринулся вперёд. – Тут волки!

Но волки и не думали нападать, наоборот, развернулись и исчезли в зарослях дёрена и бересклета.

Эйнар остановился и увидел мать. Она с изумлением смотрела на сына.

– Эйнар?!

– Мама! – Эйнар обеспокоенно огляделся. – Я только что стаю волков видел.

– Это я их призвала. – Мать подошла к Эйнару и обняла его. – Я так рада тебя видеть!

Эйнар вдохнул еле уловимый и родной запах вербены. Мама…

– Почему ты один? – Рагна сделала шаг назад. – Почему пешком? Где остальные?

– Мама… – Эйнар устало прислонился к дереву. – Сразу столько вопросов.

– Ты ранен?!

– Нет. Ушибся, когда свалился со скалы в море.

– Опять нога… – Рагна нахмурилась. – Эйнар, ты идёшь не по своему пути.

– Вот ты мне и подскажешь сейчас, куда я должен пойти.

– Сейчас?! А домой ты что, не собираешься?

– Пока – нет. Я хочу поговорить с тобой, чтобы нас никто не слышал.

Рагна недовольно покачала головой, но спорить не стала.

– Тогда надо к реке. Там водные духи некки – они укроют от чужих глаз.

– Некки… – Эйнар покосился в сторону берега. – Эти укроют… Никто потом не найдёт. Ладно. К реке, значит, к реке.

Нить Ритуала

– Дракон Ормгротт? – Рагна оторвала взгляд от тёмной воды. – Ты должен отказаться от этой затеи.

– Мама! – Эйнар с досадой ударил кулаком по стволу дерева. – Я спрашивал не об этом. Почему ты всегда меня отговариваешь? Почему не можешь просто помочь?

– Потому что своего ума у тебя на верные поступки не хватает. Скажи, зачем тебе спасать Сверра и его людей?

– Как ты не поймёшь? Илва продаст их! Превратит воинов в бесправную скотину. И после смерти они не попадут в Вальхаллу.

– Вальхаллу они и не заслужили, – Рагна решительно взмахнула рукой. – И я что-то не припомню, чтобы ты дома сильно переживал за судьбу трэллов. Только указывал и покрикивал.

– Это другое, – продолжал спорить Эйнар. – Дома это уже купленные трэллы. А там остались те, с кем я вместе сражался. И их ещё можно спасти.

– Да зачем тебе их спасать?

– Мама, – умоляюще произнёс Эйнар. – Я очень прошу. Помоги мне. Я должен это сделать. Я сын Лютого Йоруна! Я не могу быть трусом.

– Ты не трус, а глупец. Допустим, найдёшь дракона. И что? Надеешься сразить его своим мечом? Дракона?! Да он больше громадного тролля. И шкура у него из костяной чешуи. Я уже не говорю про силу и ловкость. Сколько к нему всяких храбрецов ходило! Все мечтали победить.

– А как же Сигвард? – запальчиво выкрикнул Эйнар. – Он ведь почти справился!

– У него были зачарованные доспехи и оружие. К тому же он всё равно проиграл и погиб.

– Если я хотя бы не попытаюсь добыть этот шлем, то сожру себя сам. Изнутри. Буду постоянно винить в трусости и предательстве. Пусть уж лучше меня убьёт дракон. По крайней мере, он сделает это быстро.

– Тебя не переспоришь. – Рагна обречённо вздохнула и повернулась к реке. – Отойди в сторону и не мешай. Я буду говорить с духами.

Эйнар кивнул и отошёл подальше. Он знал, что будет. Совсем скоро мать затрясётся, словно от лютого мороза, а её глаза станут чёрными и безумными. В такие минуты Эйнар боялся встречаться с ней взглядом. Ему начинало казаться, что вместо матери на него смотрит злой дух, завладевший её телом.

Но на этот раз вышло иначе. Рагна замерла и тихо зашептала непонятные слова. Эйнар сел на траву, облокотился спиной о лежащее рядом поваленное дерево, вытянул вперёд ноющую ногу и стал ждать.

Мать замолчала и оглянулась. Взгляд у неё был задумчивый и отрешённый, словно она смотрела не на Эйнара, а сквозь него.

– На севере, в горах, где живут лопари, спрятана пещера дракона Ормгротта, – медленно и тягуче заговорила Рагна. – Путь туда опасен и долог. И на этом пути ты должен будешь под оком трёх богов клятву дать, трижды жертвы богам принести и трижды свою кровь по доброй воле пустить. Только тогда ты сможешь добыть Шлем Бесстрашия. Но перед этим ты встретишь вестника.