Летаргия

– Да…, – задумчиво проговорил чиновник. Он оценивающе посмотрел в окно, за которым светило яркое солнце, и откуда доносился громкий разговор отдыхавших, и неожиданно произнес:

– Ты, кажется, еще в школе увлекался театром. Это оттуда твоя страсть и заинтересованность этим искусством?

Левин кивнул головой. Они продолжали разговор. И чиновник согласился с ним, сказав, что также считает, что театры в столице и провинции – несовременные, и не соответствуют новому времени, и что старые режиссеры не дают пробиться молодым. Подобные консерваторы на корню душат самые смелые и дерзкие начинания бросающих вызов времени молодых реформаторов. В общем, надо сдвинуть современный российский театр со старых накатанных рельсов и повернуть лицом к прогрессивной Европе и новому развитию потребуются поистине титанические усилия. Но как бы было хорошо дать толчок этому затхлому болоту в провинции, а заодно и построить в театре прибыльный бизнес.

– О каком бизнесе идет речь, если театр – это искусство? – удивился Левин.

– Ну, бизнес можно построить везде, даже на продаже воздуха, в нашем случае будем строить, соединив торговые площадки, общепит, ресторан и театр.

– Несовместимые вещи, – высказался Левин.

– Ошибаешься, друг. В Москве мы уже так и сделали: соединили рестораны с торговыми точками в виде ресторанов и арт-галерей, создав единое пространство для развлечения. Проект получился успешным. Клиентам нравится, нам тоже, так как увеличился доход и выросла прибыль. Я театры вообще не люблю, – признался вдруг чиновник и поморщился, – но что делать: назначили, надо работать.

– Нельзя под маской искусства прятать кич и ширпотреб, иначе это не искусство, – нахмурился Левин. В душе он был художником и творцом и не совсем был согласен с конечной целью данного вопроса.

– Ну, об этом никто и не говорит. В бизнесе главное, деньги, – усмехнулся чиновник. Он склонил свою крупную и породистую голову и прищурил холодные глаза.

– А как воспринимают наверху? Не секрет, что ни одна передача не выходит без их одобрения, при том, что у нас нет цензуры, – спросил Левин.

– Реалистично воспринимают, – ответил чиновник и прибавил. – . Сколько ты получаешь на своем заводе?

Левин ответил

– А если я предложу тебе возглавить наш театр в качестве директора и режиссера и развяжу тебе руки для полной самостоятельности. А чтобы тебе понравилось мое предложение, назначу хорошую зарплату, намного выше, чем у тебя на заводе. Но самое главное, – предоставлю свободу действий. Мне все равно, как ты реформируешь театр, главное результат. Ну, что по рукам? Родион призадумался: предложение чиновника показалось заманчивым: у него будут развязаны руки, он сможет вернуться к юношескому увлечению театром, сменить род деятельности, который в глубине души ему порядком поднадоел, так как казался рутинным и скучным. Интересным было и предложение о деньгах, да и повышение статуса – льстило его самолюбию. И он согласился.

Но тут к ним пришли и пригласили на шашлыки. Мужчины поднялись и вышли во двор.

– Если вы дадите мне театр, я обещаю, что превращу его в современный арт-проект, в котором найдут себе место для отдыха и развлечения все желающие, особенно молодежь , – говорил Родион, следуя за чиновником к беседке с мангалом, у которой шумела мужская кампания.

– Отвечаешь за базар?

Родион уверенно кивнул.

– Хорошо, я пробью тебе эту должность и предоставлю свободу. Спонсорам важен итог – деньги. Они уже обкатали похожий проект в столице, там театр и ресторан соединили, это притянуло народ и они получили хорошую прибыль.,– многообещающе ухмыльнулся чиновник и подмигнул.

Так в ожидании шашлыка решилась судьба театра, имевшего вековые и славные традиции и не менее славную историю.

В первый же год своей работы на новом месте, Левин переименовал театр в студию или экспериментальную площадку, на которой можно было воплощать любые новаторские идеи. Чем он энергично и занялся, используя всем известные пьесы русских классиков.

Как и обещал своим высоким покровителям и спонсорам, он безжалостно расстался с пережитками советской эпохи, которые, по его мнению, тормозили процесс преобразований. Поменял название театра, который теперь гордо именовался « Экспериментальный Театр-студия на холме ».

В театре заканчивался ремонт. И по его коридорам и помещениям взад и вперед сновали рабочие в касках и заляпанных краской спецовках. Острый и въедливый запах краски и ацетона, сырой штукатурки казалось, пропитали все вокруг. Уже переделали парадный вход и лестницу, гардеробную. И теперь рабочие заканчивали ремонт в зрительном зале. Разобрали и увезли на дачи местных чиновников хорошую и добротную мебель, заменив лаконичной и современной в минималистическом стиле, от стен отодрали мозаичные панно и панели, а портреты известных актеров и писателей отнесли и поставили в углу директорского кабинета, который теперь занимал сам Левин. Саму сцену разобрали, сравняв ее по уровню со зрительным залом. По замыслу Родиона между выступающими на сцене актерами и зрителями в зале не должно теперь быть никаких искусственно возводимых барьеров, отделяющих друг от друга, все должны стать участниками идущего на сцене спектакля, его благодарными зрителями и судьями.

Серые стены зала отштукатурены и не побелены, и от этого прежний красивый уютный зрительный зал напоминал зал крупного сетевого торгового центра.

Актеры репетировали каждый день, где придется. Иногда им приходилось надевать на лица респираторы и маски, чтобы меньше дышать запахами краски, и они становились похожими на спасателей МЧС. Родион предложил актерам в свободное от репетиций время ремонтировать на свой вкус свои гримерные комнаты. И молодые актеры с энтузиазмом принялись за дело: решительно сдирали обои, счищали старую штукатурку, и сами ровняли стены, стремясь поскорей закончить надоевший ремонт.

Театр превратился в современную и авангардную площадку для молодежи, отторгнув из своих стен людей пенсионного возраста. Этим людям театр был вторым домом, но с приходом Левина им больше не было места в его обновленных стенах. К тому же Левина страшно раздражали все эти аккуратные и седовласые старушки в кокетливо сдвинутых черных беретиках, в старомодных белых блузках и н воротниках жабо и крупными брошками, они казались ему пережитками прошлого века, пугали его и молодых актеров, устроившихся в театр из любительской театральной студии , в которой сам Родион занимался. Их старомодный вид казался ему укором и сбивал с движения в новое стремительное будущее.

Ожидалось открытие сезона. И на премьеру, о которой говорили, что она будет необычной и смелой, ожидался приезд высоких гостей из Москвы, а также спонсоров, вложивших средства в проект создания единого развлекательного и совмещенного с театром пространства.

Перед Левиным стояла задача удивить своих гостей и показать избалованной и искушенной публике что-то абсолютно новое и оригинальное.

Глава 3

В августовском воздухе разливалась прохлада, которая обычно бывает ранней осенью, и является предвестником грядущей зимы. Парк был современным и ухоженным, но в это время выглядел малолюдным.

В этой части города он был продолжением леса, только руками людей и придавшим ему нужное совершенство и завершенность четких и строгих форм. Ровно постриженные кусты акаций и роз росли единой шеренгой вдоль замощенных светлым камнем дорожек, черные фактурные скамейки смотрелись особенно изящно и гармонично вписывались в облагороженный и красивый ландшафт берез, корабельных сосен и пушистых елочек. Охранники в светлых униформах медленно прохаживались по дорожкам или дремали в своих небольших серых будочках, разбросанных по территории. По плиточной дорожке молодая женщина катила коляску, прошли мимо, бодро размахивая лыжными палками две старушки, занимавшиеся скандинавской ходьбой.

За парком на площади Левин заметил собравшуюся толпу людей и подумал, что это палатки для уличной торговли. Однако, когда он приблизился, то увидел, что это стихийный митинг.