Страница 23 из 28
Кисти как в верхней, так и в нижней «рамке» в кулаки не сжимаются. Сжатая кисть закрепощает сознание, не даёт нам пролиться вовне, в пространство схватки и заполнить его. При этом большой палец и мизинец «тянут нити». То есть находятся в натяжении, но не напряжены. По тем представлениям, о которых нам поведал наказитель, от сердца к пальцам тянутся некие тончайшие нити. Когда они натянуты, тело «звонкое», и тогда ты в кулак собран. Если же они «провиснут», то ты начинаешь «теряться», что не позволит тебе быть в Миге. Вот потому их и держали за счёт пальцев руки. (Рисунок 60.) Хотите – поверьте, хотите – при своём оставайтесь!
Рисунок 60.
Открытая рамка («петух») по положению тела и ног вполне сходна с закрытой. Руки согнуты в локтях под тем же прямым углом, только разведены в стороны. Кисти на уровне лица. (Рисунок 61.) Преимущественно используется в развёрнутом бою (против нескольких противников). Так лучше окрест слушать, поучали наставники. Опять же, хотите – поверьте, хотите – при своём оставайтесь! Ведь так мы устроены, что только то нам мило, что нам не уныло! Или то, что мне подпевает!
Рисунок 61.
Опять же, любое положение рук – это условность, чтобы было от чего оттолкнуться. На самом деле руки, как и тело, в бою не могут находиться «в положении», но должны быть «живыми», то есть текучими. А точнее, руки, в бою ищущие. Что это значит, мы расскажем чуть ниже. Они – что головы смотрящие!
Вот, пожалуй, и всё, что можно сказать об основах стояния и перемещений. Немного, но в этом вся суть! И не стоит забор городить вокруг да около. Сами же описания стоек и перемещений, которые было принято выкладывать во всех приличных руководствах по карате, повторимся, тут совершенно излишни. Ибо всякая указка – «делай так» – неизбежно свяжет вас по рукам и ногам. А бой – это то место, где любое «надо делать так» губительно. Избегайте сего!
Если вы не понаслышке знакомы с восточными боевыми искусствами, то, наверное, хорошо знаете такие понятия, как центр тяжести и центр силы, в них используемые. Центр тяжести человека находится приблизительно в области пупка – в зависимости от телосложения. Примерно с ним совпадает и центр силы. Это так называемые дань-тянь, хара. Согласно восточным представлениям, вся сила исходит отсюда, и чем ниже расположен центр тяжести, тем устойчивее и сильнее человек. А соответственно, и все стойки с перемещениями на Востоке были приземистыми. Это вполне согласуется с физическими воззрениями. Но в Спасе было иное понятие средоточия сил. Сила человека, как говорили наставники, в Горнем, там, где истинный наш корень. И потому не так важно, как глубоко, но как «высоко» ты пустил корни! Именно прорастая в Горнее, человек становился характерником, или присным Господу.
Да, ещё об одной основе, связанной со стоянием, стоит напомнить здесь. Мы об этом говорили в Смаге, но каждое слово, сказанное об основах, никогда не будет лишним. Упражнение в стоянии – это прикладное мироустроение, нечто сродни созданию колыбели для взращивания новой жизни, нового человека. А мир, творимый упражняющимся в стюке, в традиции Спаса имел сходные названия с детской люлькой. Само пространство создаваемого ими мира именовали зыбкой (люлькой), его верхушку – очепом. Кроме того, стояние равносильно жизни! Стоять – значить жить и быть в силе.
Упражнения Спаса в стоянии должны были сделать для человека осознанной ось мира – Меру, проходящую в его теле. Без этой оси невозможно было «собить мир», то есть собрать вокруг себя пространство. Действия же в бою для казаков-характерников представлялись «в своём мире», или собранном пространстве, которому ты хозяин. Вот поэтому стояниям, как и закалке характера (оси Меры), уделялось немаловажное значение. Как это выглядело в той традиции, в которой мы вскармливались, мы уже рассказывали в Смаге, а потому обращайтесь к ней. А кому недосуг в прошлом копаться, кратко напомним. Принимая удары сподручника на себя, их «пускали» на серёдку, при этом они поглощались Свилёй (мерой нашей ходячей), входя внутрь её, а она от этого «становилась основательнее». Свиля, как говорили в этом случае, «закалялась». А само действие было призвано «выковать характер», или некий внутренний стержень из меры, на который затем можно было и «мир намотать» и который, достигнув нужной основательности, стукни по нему, звенеть начинал. Мера – она всегда есть, поучали наставники. А вот характер – дело наживное! Удары сподручника, который уподоблялся в этом случае кузнецу, были очень лёгкими. Только при соблюдении этого требования упражняющийся сохранял достаточную созерцательность и возможность «вбирать» в себя эти удары.
В стоянии мы «к Богу тянемся», поучали наставники в Спасе. Оно сродни молитве. А потому характерники не просто стоять велели, но с молитвой это сочетать или с думой о Вечности, которая и есть молитва. Стоишь и зришь Вечность, но без образов. Ум должен быть безóбразным. Никаких тебе представлений о Господе! Просто зри природу незримого, а значит, и безóбразного, и однажды ты ощутишь, как Некто уверенной дланью тебя за чубару возьмёт и по жизни поведёт, через смерть в Вечное!
Мы же, раз уж решили искать соответствий за морем (потому как за морем всегда всё лучше!), скажем о китайском «столбовом шаге» (чжань-чжуан). А в Китае сказывали, что самое главное во внутреннем делании – стержень обрести. Назывался этот стержень у них чжун-шу – срединная земля. Понятие земли здесь используется как основа! Для этого был «столбовой шаг»: материнский шаг (му-чжуан) и к нему другие его разновидности. Когда стержень создан, на него начинали наматывать ци. Что отражено в чань-сы-цзин, или «наматывании шелковичной нити». При этом образовывался кокон. Завершались же работы в столбовом стоянии «собиранием сути» (шоу-гун).
Было в Спасе ещё кое-что, касающееся стояния. Выше мы говорили о стоянии с опорой в Небеса. Суть его состоит в том, чтобы распрямиться и встать прямо, или, как говорили в Спасе, встать пред Господом. Без этого не стать человеком. Но было так называемое сердечное стояние. Оно же «светлое стояние», или «стояние в Бозе». Насколько мы поняли, оно заключалось в том, что ты не опираешься уж ни на землю, ни в небеса, а в сердце. То есть всего себя, все свои помыслы, все свои чаяния, собираешь в сердце, отдаёшь себя «на волю Божью». При этом ты «не в присядке стоишь, не макушкой небо подпираешь, а, будто какая планета, в пространстве на воле Божьей держишься». Так говорилось нам.
В Горнее укоренялись не макушкой, но сердцем. Это вначале мы прорастаем в небо через макушечное усилие, «переворачивая» себя «с ног на голову». С этого мы и начали свой рассказ о стоянии в Спасе. И так, «стоя на голове», мы развязываемся с тягой земной, «становясь на крыло». То есть, обучаясь «стоять в небе», мы делаем закладку в обретении инакого состояния, в котором и ведётся «совсем другой бой». Как говорили наставники: «Оборот происходит!»
Но небо – не Небеса. Да, нужно всё вначале перевернуть, чтобы вырваться из липкости очевидности и обрести лёгкость. А дальше… Дальше начинается дорога в Небеса. И тут укоренялись в них через «сердечное усилие». В итоге человек переставал зависеть как от земли, так и от неба. Такого уже не сшибёшь. Ведь как сшибают? Выбивая опоры. Для земного выбей землю, и он сшиблен будет. Для смотрящего вверх – выбей небо. И он сшиблен уже. Как это делалось? Об этом чуть позже. А пока об «опоре безопорной». Не выбить её у того, кто в сердечном усилии находится. Поднял на такого руку – оказался сам под собой. Оторвал ногу, чтобы вред ему нанести, – сам на себя накатил. Что это значит – «сам на себя накатил»? А то, что любое твоё действие против тебя же и окажется.