Страница 1 из 28
Лгало… и Подлыгало…
Том 7. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть IV. Любить нельзя бить, или Беседы о бойцовом Спасе…
Конец или начало?
Ну вот, пришло время для нового сказа – рассказа о бойцовом Спасе. В отличие от предыдущего нашего повествования, здесь для нас открывается больший простор и, соответственно, имеются большие возможности показать прикладную сторону Спаса, в частности то, что называют бойцовым Спасом во всей его красе. Ибо бойцовый Спас как-то поближе к нам будет. Бойцовый Спас – это о земном, о насущном, о том, что с нами каждый день случается. И вечный бой! Покой нам только снится! Вот вроде есть враг, а значит, нужно всякий миг быть готовым отразить его вражество.
И здесь можно повести повествование в привычном ключе – по образцу. Рассказать, какими могучими были древние воины, как они «одним махом семерых убивахом». Богатыри, не мы! А потом повести свой сказ о том, каким образом они достигали этого, раскрыв при этом несколько «секретов». Есть образец, почему бы им не воспользоваться? Наверное, мы так и сделаем. Да и охотников за подобными «секретами» всегда много было, и по сей день число их не убавляется. Но хотелось бы, ведя рассказ в подобном ключе, не соврать прежде всего самому себе. Ведь то богатырство, которое нас всех влечёт, Бога несение, есть следствие всё той же ПРОСТОТЫ, о которой мы только и говорили в предыдущем сказе. И секрет секретов не раз открывали. И так ведь это! Сколько раз нам скептики недоверчивые говорили с недоверием: «Как-то просто у вас всё это получается (в смысле единоборств). Не должно так быть! Если всё так просто, то почему же у нас так не выходит?» А потом их же озарение охватывало: а может, и правда, вся суть в простоте?!
Именно в простоте! Недаром преподобный Амвросий Оптинский говорил: «Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено, там ни одного». И в словах его не отвлечённая метафора, но указка прямая! «Со сто» тут на Век нам путь указывает, на полноту, о которой маета наша. Так что если кратко сказать – воин, «ищи Простоту, Ладу родную сестру, а не почесть в первенстве, и она найдёт на тебя». Так вот поучали наставники Спаса. И в словах их суть сутей высказана! Не пройдите мимо!!!
Спас есть Спас, и он всегда богоискательство. И неважно, бойцовый он или нет. Бой же, как ни странно это прозвучит, даёт наибольшую возможность узреть Его – Спаса. А рассказы о неких «тайных» и «запредельных» тренировках, раскрывающих необычные способности человека, всё же больше художественный вымысел, направленный подогреть себя ли, товар ли, хотя иногда очень и очень увлекательный. Взять, к примеру, книгу «Ассасины» Виталия Гладкого. Книга захватывает буквально с первых строк, и особенно впечатляет один из главных её героев Ярилка – Вилк. Будучи учеником волхва Морава, он овладевает «концентрацией Живы» и посредством её побеждает всех своих врагов. Конечно, в этом вымысле не всё вымысел. Есть в нём и какая-то доля истины. Вот об этом, что есть вымысел, а что есть быль в «науке хитрой», мы и попробуем рассказать тут. Сказ наш не почести ради, а испытание, как себе не соврать да прямым остаться!
Только тут возникает вопрос: насколько мы правомочны это сделать? Ведь выступать здесь в качестве третейского довольно сложно. Чтобы утверждать что-то наверняка, о том, к примеру, как оно было у предков в древности седой, нужно иметь весомые доводы, которых ни у кого нет. Ведь прямым свидетелем тех времён никто, понятное дело, не был. А письменных источников весьма мало. Да и то большинство из них сомнению преданы. В данном вопросе, а именно как там было у наших предков в те далёкие времена, мы мало чего можем сказать вразумительного. Только выдать свои домыслы, как это и делают все без исключения, утверждая: «было так!» Но вот рассказать о том, что представлял собой казачий Спас в не столь далёком прошлом («ишо до леварюции»), мы худо-бедно можем. Благодаря наказителю нам всё же удалось немного вникнуть в суть «хитрой» науки казаков-характерников, и в частности в её бойцовую составляющую. Не всё в ней для нас ясно и по сей день, но что прояснилось, то мы и вынесем на ваш суд. Правда, концовка «науки» этой весьма и весьма неожиданная! Впрочем, весь Спас таков. Свойственно ему пилить сук тот, на котором сидит. И… А Спас – это всегда о полёте! Потому-то и пилятся все суки, на которых и не сидишь вовсе, но которые тебя за штаны поймали и держат.
Но прежде всё же хочется дать ответ тем «критикам от Востока», которых весьма немало, хотя и поубавившихся за последнее время, о том, были ли на Руси вообще какие-либо боевые утехи.
Русский человек, как свидетельствуют и наши этнографы, и многочисленные иностранцы, бывавшие на Руси в древности, умел и любил драться. Обыкновение состязаться в воинских играх составляет у восточных славян, в частности у русских, древнюю традицию, и это обстоятельство привлекало внимание этнографов и историков, которые в подавляющем большинстве случаев рассматривали это явление бегло, при изучении других явлений народной культуры русских, украинцев и белорусов. Большей частью они привели в своих работах описание народных боевых игр, бытовавших в тех или иных местах. Некоторые исследователи сделали при этом ряд ценных наблюдений и замечаний. Так, Д.К. Зеленин впервые попытался исследовать вопрос о значении воинских состязаний в похоронно-поминальной обрядности. В.Я. Пропп обозначил место некоторых из таких игр в составе аграрных праздников. Не менее любопытна работа А.А. Лебедева «К истории кулачных боёв на Руси», изданная в 1913 году, т.е. задолго до процветания «восточного чуда». В ней он исследовал государственное законодательство о кулачных боях, отношение к ним церкви. В работе отмечены отдельные правила состязаний, возрастное деление бойцов, военно-прикладное значение кулачного боя, отдельные его виды, приурочивание боёв к некоторым датам народного календаря, использование приёмов боя на кулаках в судебных поединках. В 1856 году в журнале «Русская беседа» вышла работа И.В. Беляева «Борцы в древней Руси», в которой он исследовал обычай состязаний в борьбе в Древней Руси и убедительно показал, что в Средневековье борьба была одним из самых распространённых на Руси воинских состязаний.
В работе Д.К. Зеленина «Восточнославянская этнография» о кулачных забавах славян сказано буквально следующее: «Из прочих развлечений восточных славян необходимо назвать кулачные бой. Они распространены повсеместно и не связаны с каким-либо определённым временем года, но, как правило, происходят зимой, между Рождеством и Масленицей».
И этим далеко не исчерпываются упоминания о рукопашной схватке на Руси. Достаточно ли этого, чтобы перестать отрицать «серость и убогость» наших предков, и перестать насмехаться и обвинять во лжи тех, кто хочет напомнить (всего лишь напомнить!), что «и наш Бог не убог»? Во всяком случае, идти наперекор очевидному можно, лишь обладая недалёкостью. Утверждать, что «у русских не могло быть какого-либо боевого искусства, так как у них «не было таких лабораторий, как шаолиньский монастырь», равнозначно тому, как говорится у нас в России, что против ветра слабиться.
В той же работе «Восточнославянская этнография» Д.К. Зеленин рассказывает и о бытовании кулачного боя на Кубани, то есть у казаков: «В станице Кавказская на Кубани на Рождество и в другие праздничные дни девушки устраивали на улицах общий хоровод, а парни – кулачные бои, причём всё население станицы делилось на две враждебные партии. Бой идёт во всё время пения хоровода; как только прекращаются песни в нём, парни один по одному убываются с той и другой стороны к хороводу, и бой слабеет».
В 1911 г. в Москве группа любителей начала заниматься боксом. Русский бокс имел непосредственную преемственную связь с русским кулачным боем. Характерно, что первые чемпионы России – Павел Никифоров, Нур Алимов (Кара Малай) и другие – были сильнейшими кулачными бойцами. На основе приёмов русского кулачного боя складывается техника и тактика первых русских боксеров, упоминал К. Градополов.