Ясновидящая

– Природа все разрешает! – буркнула Яна.

– Жизнь, когда живешь не так, как хочешь, похожа на смерть, – сказал, поднимаясь, мужчина.

– Убью! – снова замахнулась женщина толстой ручищей. Наверно прихлопнула бы, как муху, если бы Яна не стояла между ними. Это придало мужчине храбрости.

– Каковы желания, таков человек. Без желаний он труп! – заявил он и гордо посмотрел на жену. – Все, хватит! Я развожусь! Не будешь управлять собою сам, будут управлять тобой другие. Я не расист, но блондинки мне больше по нраву!

– Нельзя запретить человеку быть дураком! – в свою очередь заявила женщина, но более смирным голосом.

– Вот ведь как бывает во время любовных припадков, – сказал мужчина, обращаясь больше ко мне, чем к жене, –  Очаровываешься на время, а страдаешь всю жизнь.

– Ладно, забудь, что я тебя ударила! – Совсем примирительно пробормотала женщина и ласково поглядела на мужа, – пойдем лучше купаться!

Он шагнул к ней, они взялись за руки и побежали к изумрудной воде.

Яна ухмыльнулась и снова легла на свою раскладушку. Блаженство!

На соседних лежанках две подружки вели разговор:

– Ты еще встречаешься с Игорем, Ир?

– Да, часто…

– Ну и как он?

– Да как тебе сказать, Свет? Для любви – хорош, для работы хорош, для рыбалки хорош, для брака – нет.

– Извини, Ир, но, когда я увидела, как он ест мороженое вилкой, я сразу поняла, что у него незаконченное высшее образование.

– Да, Свет, чего-то ему не хватает…Да и зарабатывает он маловато…

– Если у него нет денег, о чем с ним можно говорить?

Яна спокойно уснула; все-таки сказалось напряжение последних великих дел, и потому уже не видела, как невдалеке у кафе разгорелась драка; все-таки пить водку под горячими лучами солнца не все могут, а некоторым даже вредно. Драка отличалась той особенностью, что в нее вовлекались разнимающие, дрались мужчины, а разнимать кидались их жены и подружки и сами невольно увлекались борьбой, они дрались ожесточенно, а некоторые находили просто упоении в бою. На отдыхе мужчин без женщин не бывает и потому каждый получил мощную поддержку; некоторые мужчины   просто вышли из борьбы и теперь восхищенно наблюдали, как их подружки молотят других мужиков или их жен. Зачинщики вскоре снова отправились пить, а драка продолжалась…

Яна рано вставала, пила кофе в летнем халате на широкой террасе и просматривала свежие газеты. К морю она была равнодушна, искупалась и назад; похоже, она очень далеко ушла от своих предков – рыб, и была больше приспособлена для суши, как млекопитающие, к примеру, лань, а что касается воздушного бассейна, то здесь она летала только мыслью; лучше полежать в тени зонтика, солнца и под ним достаточно для ее чувствительной кожи. Может быть, потому еще она не любила море, что в нем нельзя читать, а читать она должна постоянно.

Читать мировую прессу для нее неиссякаемый источник удовольствия, насмешек и яда; она читала прессу при любой возможности. Сколько мыслей рождают отдельные заметки, сколько эмоций вызывают, сколько рождают ответных чувств! Яна потешаюсь искренне, читая, к примеру, о примерах воровства или коррупции. Известно, животное не крадет, оно берет необходимое. И человек не крадет. Он берет сколько, сколько ему недостает. Если жена дает мало карманных денег, что же остается, как не идти воровать! Разве в том его вина, что он таким родился, что он так устроен, что это свойство лежит в его натуре? Ибо он все-таки смесь титанического с демоническим по происхождению, и это все объясняет. В вопросах коррупции теория божественности происхождения человека терпит полный крах. И Яна с этим согласна: не мог Господь Бог создать коррумпированного человека, ибо самому ему ничего не нужно; таким человека создали другие Отцы – Основатели, внесли в него, так сказать, свою лепту.

Да, людям надо. И все берут. Только одному надо больше, чем другому, этим они различаются. И если один не берет из страха, разве он при этом перестает быть человеком? Он бы тоже взял, но боится! И другой бы взял, но совестится. И, к своему удовлетворению, она наблюдала, что факторы, которые мешают человеку быть человеком, то есть брать, становятся все менее выраженными, словно тают; вот уже о совести говорить почти не приходится! И о чести. И о страхе! Хотя страх тоже присущ человеку так же, как жадность и стремление к счастью. Но страх преодолим, хотя труднее, чем барьер совести. Так что с совестью еще надо работать, понизить планку. А о страхе брать, она бы сказала так: не бойтесь! Надо бояться другого: не успеть! Другому тоже надо!

Ограниченных людей нет. Чтобы это понять, спросите любого – сколько ему надо для полного счастья?

О прессе можно говорить бесконечно, даже смаковать эту тему. Сколько лжи, неверных сведений, неточных данных, намеренных выпадов, грубости выражений публикуют ежедневно, и при этом не знаешь толком, то ли удивляться, то ли восхищаться.

Таким же свежим чудесным утром Яна вышла к завтраку в ресторан, он был полон, за одним столиком она нашла свободное место и подсела к молодым людям, парню и девушке, в самом начале цветения своих натур; юноша был высок и строен, его голова была гладко выбрита, как нередко сейчас в моде, он был очень симпатичным, с прямыми чертами лица и большими темными глазами. А его спутница была просто очаровательна, немного полновата, но в ней все было немного крупно: и большие светлые глаза, и округлое прелестное лицо, и полные губы. Он называл ее Машей. Она его Игорем. Они заказали кофе; Яна сидела напротив и незаметно, по привычке, разглядывала своих гостей, не переставая с ними разговаривать о пустяках. За это время она проникла в каждого из них и разглядела много поистине удивительно, того, что ни один из них не знал о другом. Есть люди, у которых наружное лишь отчасти тождественно внутреннему, и доля этой части разная…

Они пили кофе, разговаривали обо всем; девушка пила изящно и часто, невольно бросала вокруг себя мимолетные, легкие и быстрые, словно молнии, взгляды на других посетителей, особенно мужчин; она безотчетно, по своей природе, хотела нравиться, требовала любого мужского восхищения.

Яна откинулась на сиденье и задумалась. Мужчины и женщины – чем не вечный повод для наблюдений? Мужчина и женщина – это два самых странных, загадочных и таинственных существа на земле. Их влечет друг к другу, они проявляют интерес, но что с ними происходит, когда они сливаются, словно два атома, в одну молекулу? Почему их сущности настолько деформируются, что они перестают быть собою, стремятся вырваться на свободу, вернуться на свою орбиту. Но ничего не поняв, снова устремляются к новым соединениям! От временных соединений чаще всего ничего не остается, кроме детей. Может быть, потому все соединения временные, чтобы было больше детей?

Молодые люди разговаривали без умолку; каждый с видимым удовольствием брал от другого то, что другой мог предложить; Яна была свидетелем непрерывного обмена улыбками, нежными словами, кокетливыми взглядами; Маша была полна нежности, от которой доставалось даже ей.

Яна видела, она тогда будет чувствовать себя человеком, когда будет ощущать себя женщиной. Только рядом с мужчинами, вокруг них, в них самих она будет чувствовать себя самой собой, будет испытывать самое большое удовольствие, высшее наслаждение. Здесь она дойдет до тонкостей, до изыска, до ослепительного блеска. А юноша, напротив, человек камерный, лабораторного или кабинетного типа; для него тишина и сосредоточенность очень важные предпосылки для напряженной работы мысли. В то время как в его подруге чувственность начинала господствовать, в нем, наоборот, зрелость ума начинала преодолевать чувственность и стремилась к осмыслению окружающего. В нем были способности ученого или государственного деятеля. Аналитический острый ум позволит ему подняться довольно высоко…

Отпуск пролетел очень быстро, как все хорошее; здесь мыслям не на чем задержаться; Яна сделала вывод: у тех людей жизнь проносится мимо, ничего не оставляя после себя, кто живет хорошо, беззаботно. У них жизнь коротка, не успевают ею насладиться. Проблемы порождают мысли, жизнь замедляется для их осмысления. Но хочет ли кто-нибудь продлить свою жизнь, проведя ее в муках и страданиях, и бесконечных решениях проблем?..