За куполом

Звук приобрел явственную четкость, что означало приближение чужака к дверному проему. Он был именно один, если судить по звуку шагов, который, кстати, ничем не отличался от человеческого. Четкая, ритмичная, уверенная поступь. Сердце Мерве учащенно забилось.

Он появился. Отсек корабля был широк, так что он был вдалеке. Отсюда он выглядел человеком: мужчина, довольно высок, стройного телосложения, спина прямая, походка строгая – без излишков.

– Отлично, он похож на человека. Нам нужно пойти ему навстречу, – шепнул всем Фокс. – Это вежливость. И так мы покажем, что требуем воспринимать нас как равных.

Он вышел вперед и двинулся к чужаку. Остальные пошли за ним. Рейнольдс, задержавшись на секунду, пробубнил:

– Будто бы мы в состоянии быть на равных…

Они встретились на середине пути. Незнакомец окинул их ровным спокойным взглядом своих карих с зелеными крапинками глаз. Они были умны и одновременно добры. Лицо худое и красивое, с ярко выраженными скулами и тонкими угловатыми границами. Идеально подходящая к нему дорогая неброская прическа средней длины волос. Одет он был в некое подобие пиджака, только без отворотов и более облегающее, и этим самым подчеркивающее его слегка худощавую фигуру. Особенностью пиджака было то, что на нем не было видно швов. Создавалось впечатление, что он весь был сделан из единого куска ткани, словно занимались им не человеческие руки, а стайка мелких проворных пауков, укладывающая свою паутину вокруг тела хозяина. Под пиджак была надета аналогичная рубашка с маленьким воротником-«стойкой», черный цвет которой мягко радовал глаз своим сочетанием с остроносыми туфлями того же цвета и серым оттенком брюк и пиджака.

Выдержав краткую паузу, незнакомец улыбнулся:

– Я от имени Федерации Планет рад приветствовать вас, представители населения Земли, у нас на борту. Этот корабль послан с целью установить контакт и дипломатические отношения с землянами для дальнейшего мирного сосуществования и взаимного сотрудничества.

И он вытянул вперед ладонь, ожидая рукопожатия. Фокс пожал руку, тоже улыбнувшись.

– Мы тоже заинтересованы в мирных переговорах. Я – Натан Фокс, дипломат Организации Объединенных Наций.

– Рад знакомству! – незнакомец взглянул на остальных.

Вперед вышел Мерве.

– Аарон Мерве, представитель СМИ.

Незнакомец кивнул.

– Абигейл Рей.

– Джошуа Райт.

– Малколм Рейнольдс.

Их собеседник пожал руку и пилоту вертолета.

– Уэс Андерсон, – смутился тот.

– Что ж, прекрасно! – Его спокойный баритон располагал себе. – Вы, должно быть, голодны? Я хотел бы обсудить наши будущие взаимоотношения за деловым обедом. Плюс это поможет скоротать время, так как для ознакомления с нашей цивилизацией мы планировали отвезти вас в свою столицу. Если кто-то из вас против полета, он может отправиться домой.

Все переглянулись.

– Вы хотите отвезти нас в свою столицу? В космос?

– Разумеется.

У Мерве перехватило дыхание детским восторгом. К этому чувству на время добавился страх неизвестности, однако гораздо более слабый. И две этих эмоции, как две дерущихся кошки, слились в борьбе между собой, после чего страх исчез во тьме глубины сознания, трусливо поджав уши.

За его спиной в восторге выдохнула Абигейл. Рейнольдс провел рукой по волосам.

Фокс оглядел товарищей.

– Думаю, все согласны.

– Тогда пройдите за мной. Ваш пилот может отправиться домой и объяснить ситуацию тем, кто вас ожидает.

Все последовали за хозяином корабля, в проем, откуда он вышел. За ним оказался длинный коридор, освещенный ярким белым светом, который не ослеплял благодаря стенам темного цвета. Осветительных приборов не было – потолок сам по себе изливал мягкое свечение. На всем протяжении коридора не появилось ни единого бокового проема или ответвления. Зато он кое-где был изрисован теми же символами, что и сам корабль. Однако в силу того, что стены выглядели скорее пластиковыми, нежели металлическими, они воспринимались не так чужеродно.

Абигейл прибавила шагу и поравнялась с хозяином корабля.

– Извините, но вы не назвали свое имя.

– У меня нет имени. То, как я называюсь, состоит из совокупности большого количества слов, многие из которых пока не имеют перевода на ваш язык и чрезвычайно сложны для произношения. Однако начальная совокупность его звуков на языке межпланетного общения довольно сильно похожа на земное имя «Амадис», которое в будущем, вероятно, станет моим прозвищем в ваших СМИ.

Абигейл не все поняла, но у нее была куча других вопросов.

– Мне, как биологу, кажется невероятным, что мы, развиваясь абсолютно независимо друг от друга, так похожи. У нас должна быть общая ДНК на ранних этапах развития – общие корни!

– Нет, все гораздо прозаичнее, мисс Рей. Я не являюсь самостоятельным живым существом. Я антропоморфный биомеханизм, созданный специально для облегчения интерфейса между человеческими представителями и непосредственно Амадисом – квантовым суперкомпьютером, созданным для принятия оптимальных управленческих решений в политике Федерации Планет. Общение с другими существами было бы для вас неудобно, а в некоторых случаях и невозможно – сказывались бы культурные, языковые и анатомические отличия. Во избежание недоразумений и создан я – людям удобнее общаться с себе подобными. Это тело всего лишь аватар, с помощью квантовой запутанности моментально обменивающийся информацией с Амадисом, который и принимает решения. Можно сказать, что мой мозг находится за десятки тысяч световых лет отсюда, а вы разговариваете с Главой Федерации Планет.

– Вы хотите сказать, что ваше правление считает наиболее благоразумным посылать робота для установления дипломатических отношений?! – удивился Мерве.

– Нет, в Федерации Планет я представляю верховную власть, каждое мое решение есть закон, и никто не вправе его ослушаться. И только я налаживаю дипломатические контакты.

– Значит, у вас монархия? – встрял в разговор Фокс.

– В каком-то смысле так оно и есть. Я понимаю, как это выглядит на первый взгляд, однако когда вы досконально узнаете меня, вам придется изменить взгляд на устройство мира. Наша цивилизация – это утопия, более совершенного общества создать невозможно, я вас уверяю!

– У каждого свой взгляд на утопию! – недоверчиво глянул на него Рейнольдс.

– Разумеется! Поэтому только логичный разум и может ее создать. Вам ли не знать! – Амадис значительно взглянул ему в глаза.

Коридор оканчивался тупиком. Но не обычной стеной, а чем-то вроде стекла молочно-белого цвета. Оно было полупрозрачное, за ним видны лишь очертания предметов, да и то только те, которые вблизи. Те же, что находились далее метра, рассеивались словно в тумане. При приближении к нему людей стекло исчезло, как пар, поднимающийся утром с влажного асфальта, от порыва ветра. Только произошло это за секунду, так что глаз еле успевал ухватить движение.

За дверью открылось огромное пространство. Это был великолепный зал, по величине сравнимый со стадионом средних размеров. В центре него находилось нечто вроде сада – плотно посаженные и уже в меру разросшиеся разнообразные растения, причем большинство из них были, видимо, не с нашей планеты. Они поражали необыкновенностью форм и цветов, одни восхищали первозданной красотой, другие притягивали хищностью и таинственностью, отдельные соревновались между собой в неповторимости, а какие-то одиноко стояли, уверенные в своей незаурядности. Некоторые – высотой от двух метров, а некоторые – не больше пятидесяти сантиметров, однако такой красоты, что сразу же приковывали взгляд. Цветки и листья играли всеми цветами радуги, смешивая их в неповторимые переливистые оттенки, а у некоторых вовсе были прозрачны и лишь обрамлялись тонкой цветной кромкой. В самой середине всего этого возвышался стеклянный куб, высотой около трех метров, с вершины которого тонким плоским потоком стекала вода, создавая красивый небольшой водопад и наполняя широкое пространство приятным слуху журчанием. Все это растянулось широкой линией вдоль всего зала, по бокам которого открывалось главное зрелище: стены зала были полностью прозрачны, слегка округлы в повторение формы корабля, а за ними открывался мир за бортом корабля – черная бездонная пропасть, усеянная миллионами серебристых песчинок, крупных и мелких. Слева, выглядывая из-за крыши, нависал бело-голубой шар, местами покрытый коричневыми и зелеными пятнами.