Точка

Естественно, он не размышлял ни минуты. На тот край вселенной, на этот – лишь бы прочь от регулярных пассажирских и транспортных перевозок. С тех пор, как все космические эксперименты стали проводиться с использованием биороботов, целый отряд таких, как Джерри, тихо тлел на надежных и высокооплачиваемых перевозках, мечтая хоть о какой-то экспедиции. Да хотя бы на Луну. «Хотя лучше на Сатурн», – привычно пронеслось у него в голове, как и всегда, когда он возвращался к этим мыслям.

Через час после звонка он уже пил белковый коктейль, услужливо поднесенный ему роботом–официантом в зале ожидания Московского, отделанного искусственным мрамором в традициях знаменитого московского метрополитена, аэровокзале. Коктейль, как и личный отсек, обустроенный с уютом московской квартиры конца 20го века, входил в бонусное обслуживания работников воздушных перевозок. Такой же комфорт был обещан и во время полета, и по прибытию. Хотя и время в пути из Москвы до Барселоны на кораблях нового типа составляло не больше 40 минут, Джерри собирался воспользоваться своими привилегиями в полной мере.

В Испанию он прилетел в прекрасном настроении. Встретившись с остальными участниками проекта, Картер сильно удивился их мрачному, подавленному состоянию. Оба – и Орлиевский, и Родригес – были молчаливы и не излучали оптимизма. Разговаривал только Магометов. Как начал в такси из Барселоны, так и не замолкал все 20 минут полета до дома Орлиевского, находящегося на самой границе с Францией. Магометов не умолкал вплоть до появления этой странной жены капитана.

Когда Анна вошла в гостиную, душа Джерри пела уже намного тише. И дело было вовсе не в опасности задачи. Это скорее прибавляло эксперименту очарования. Удивляла гнетущая атмосфера, царившая в комнате. Лейтенанта не оставляло ощущение, что что-то заставляет этих двоих согласиться на эту затею. «Плохое начало», – подумал Картер.

И тут вошла эта женщина. Несколько вещей потрясли Джерри. Первое – ее красота. Второе – ее явная агрессия в его сторону, достаточно неожиданная для Картера. Ну а третьим был очевидный для Джерри сексуальный подтекст этой агрессии, и он готов был клясться на крови, что добром это не кончиться. Все это пахло неприятностями похлеще кастрации или суицида. Связь, возникшая между двумя абсолютно незнакомыми людьми, была столь очевидна, что, как ни пытался он не поверить самому себе, чувство острого дискомфорта не исчезало. Как только его мысли возвращались к предстоящему полету, перед ним возникало лицо Анны. И это было очень плохо.

Одним словом, ожидая вестей в своей московской квартире, Картер уже не так лучезарно размышлял о ближайших планах. Единственное, в чем он был уверен, что в любом случае, будь даже это мероприятие трижды мрачным, заведомо обреченным и даже смертельным, это все равно лучше, чем регулярные рейсы ТрансАтлантического Космического Альянса.

Он стоял голый перед распахнутым окном и разглядывал двор с детской площадкой, желтым песком и пробивающимися одуванчиками. На скамейке у песочницы развалилась огромная пушистая кошка. Кристаллик чипа на ошейнике играл под солнечным лучом. Джерри потянулся, подставляя поджарое тело под струю весеннего воздуха. Радость жизни и предвкушение новизны возвращались к нему вместе с Московским солнечным утром.

Он уже размышлял, не позавтракать ли ему в центре, как в голове зазвучал Магометов.

–Доброе утро, лейтенант! Поговорим?

–Я голый. Давайте так, – прикрыв глаза и развалившись снова на скомканном одеяле, ответил Картер. Проводник в его мозгу изобразил улыбающееся лицо Тамерлана.

–Ну хоть лицо покажите, мне много не надо, – усмехнулся Магометов, и Картер подтвердил видеосигнал. Теперь эти двое ясно видели друг друга сквозь полуприкрытые веки.

–Как идет подготовка? – спросил Джерри. Тамерлан тяжело вздохнул, давая понять, что не все гладко, но и не трагично.

–Идет- идет. Но есть пара вопросов. Джерри, – проговорил он после секундной паузы. – Вы ведь летали на системе КП-6?

Джерри постарался расслабить вдруг напрягшуюся спину. Мини шаттлы КП входили в нулевой доступ секретности, и сам факт доступа к ним подразумевал полное отсутствие распространения любой информации.

–Я понимаю, лейтенант, я все понимаю,– быстро заговорил Тамерлан. – Я не хочу спрашивать ни о чем таком, что может… смутить. Мне нужна одна единственная деталь.

–Какая? – сухо проговорил Картер.

Тамерлан замолчал. Он уже и так винил себе, что заговорил об этом в сети. Что вообще произнес это название – КП-6. Надо было немедленно закруглять разговор.

–Вы прилетайте-ка, Картер, – заговорил он совершенно другим голосом, медленно и вальяжно. – Не виделись давно, не говорили. Чаю с бубликами попьем…

Сначала Джерри решил, что Магометов спятил, потом пронесся мыслью по разговору, и пришел к точно такому же выводу. Все это заняло секунду или полторы.

–Бублики свежие? – с той же купеческой интонацией спросил он.

–Свежайшие, – кивнул Тамерлан, – вылетай, брат.

Джерри кивнул. Разговор был закончен. Через час он снова ехал на аэровокзал, пил коктейль и смотрел старые фильмы в телевизоре а-ля «Рубин». Только на сей раз его путь лежал на полуостров Крым.

Поселок Кастрополь мало известен как курорт, не то что Коктебель или та же Ялта.

Он был построен в 70ые годы двадцатого века вокруг нескольких домов отдыха, служивших прекрасной возможностью отдохнуть по профсоюзной путевке советскому рабочему человеку. Что такое профсоюзная путевка никто из членов команды шаттла уже толком пояснить не мог, но жилье, которое им предложили на время переоборудования «Венеры», их полностью устраивало. Строение пустовало, храня в себе дух и России, и Украины, всего того постмодернизма, объединившего в себе архитектуру социалистических республик. Уже позже, в начале 2000х, поток отдыхающих тружеников сильно поредел, возрождающийся бизнес Украины попытался было обновить постройки, приблизив их к стандартам турецких отелей, но до конца довести начинание не успел, так как Крым уже вновь принадлежал России. Ну а с этого момента на полуострове уже стояли задачи посложнее ремонта старинных пансионатов. И только несколько лет назад, уже после войны и продажи Крыма, новая волна строительства захлестнула полуостров. Вся береговая линия была изрыта ковшами роботов-экскаваторов. Некоторые постройки сносились, некоторые перестраивались до неузнаваемости. Новые хозяева действовали быстро, слаженно, меняя облик Крыма, словно в игре-стратегии последнего поколения. Здание, в которое поселил команду Магометов, было одним из последних, незатронутых реконструкцией, но и ему оставались считанные дни. Но сейчас, весной 2034 огромная бетонная постройка с симметрично выступающими в сторону моря балкончиками-верандами, так и застыла на дороге в новый этап своей жизни, занеся ногу над пропастью между своим почти европейским прошлым и совершенно азиатским будущим. Тем не менее, вода, свет и туалеты работали, даже уровень комфорта в отношении поесть и поспать был вполне сносный. Иногда в коридорах образовывалась случайная фигура, так как некоторые комнаты все-таки были обитаемы. А в остальном – тишина, покой, уют. И полнейшая конфиденциальность, что особенно радовало Тамерлана.

Конфиденциальность была задачей номер один. При текущем уровне онлайн коммуникаций, защитить приватность даже собственного мыслительного процесса представляло определенную задачу, любые рабочие таблицы и программы немедленно занимали свое место во всемирном хранилище информации. А этого необходимо было избежать.

–Есть одна идея, – протянул Родригес. Они сидели вчетвером на пустом пляже, потягивали красное вино. Заушная клипса каждого в отключенном состоянии осталась в комнатах. И даже так полной уверенности в своем «одиночестве в сети» у Тамерлана не было.

–Какая? – он с надеждой посмотрел на Адэхи. Тот отхлебнул винца и шумно выдохнул.

–У меня есть старый ноутбук. – сказал он.