Страница 60 из 151
Брат, которого Ульфа назвала Бранном, был увеличенной копией еще одного юноши, совсем мальчишки, на вид Мира дала бы ему не больше двенадцати лет. Он косился на нее, скалил зубы, но даже его глаза все еще оставались человеческими – светло-карими, с темными крапинками.
Мужчины обступили Ульфу, но по их опущенным плечам было видно, что биться они не будут – их привела сюда скорбь, горе, тяжким бременем лежащее на сгорбленных спинах. Широкоплечая девушка, возвышающаяся над отцом, дрогнула – упрямое выражение лица сменилось мягким сочувствием.
- Я дала слово этой девушке, что помогу найти ее друга.
Три пары глаз уставились на замершую позади Миру. Лица магов не выглядели осуждающими, наоборот, выражали заинтересованность.
- Дочь, время ждать не станет. – мягко сказал мужчина. – Мы поможем в ваших поисках, но, прошу тебя, навести мать.
- Мы все просим! – выкрикнул мальчишка.
Большая рука Ульфы легла на голову младшего брата и с любовью зарылась в темные вихры волос. Ее взгляд обратился к Мире с немым вопросом. Могла ли она настаивать на поисках Орты, когда речь идет о умирающей матери?
- Иди. А я останусь здесь и...
- Нет. – твердо прервал Миру старший из братьев. – Ты – чужачка. Оставаться в лесу – это все равно, что покончить с собой. Если Ульфа дала тебе обещание, то исполнит его. Но для этого ты должна выжить.
- Я обещаю тебе, что мы вернемся. – глядя прямо в глаза Мире сказала Ульфа.
- Я тебе верю. – ответила она.
Три волка потрусили вперед, а большая волчица с благодарностью уткнулась носом в ладонь Миры, прежде чем подставить ей свою спину. Мира прижалась к телу зверя и вдохнула терпкий запах ее шкуры. Значит, здесь, в северных лесах, живут целые семьи зверомагов, предпочитающих оставаться в теле животного, нежели в облике человека. Как жаль, что расспросить обо всем Ульфу пока не удалось, но, быть может, после того как они найдут пропавшую Орту, у них будет время поговорить.
Орта. Обиженная, уязвленная девчонка, оказавшаяся одна в ночном лесу. Если ее все еще не нашли, то идет третий день поисков. А если нашли, то нюх Ульфы приведет их к одалю Ларты. На жителей хутора свалилась необходимость искать еще и ее, не только свою сестру и дочь. Что делает Лоти? Он не жалеет себя, когда пытается помочь кому-то. В первый день поисков Орты он вернулся, едва стоя на лапах, еще несколько таких вылазок и он умрет от усталости прямо в снегу. Пожертвовав своими сестрами, Лоти наверняка чувствует ответственность перед ними, поэтому ему нужно найти носительницу силы Короля, чтобы доставить ее домой.
Небольшая стая вышла из леса прямо к реке – в этом месте русло сужалось, но течение было куда сильнее, чем у хутора Ларты и Холгера. Старший волк подошел к переправе и терпеливо дождался, пока его дети остановятся рядом. Судорожно вцепившись в мех Ульфы, Мира старалась не свалиться в ледяную воду. Оторвав взгляд от скользких камней, она увидела Черную, стоявшую на другом берегу.
От женщины в ней осталось только тело – живот, крошечная грудь, шея и голова, все остальное покрылось странными наростами, будто бы чешуей, черной, матовой, напоминающей кору дерева. Ноги повторяли лапы птиц, каждый палец на руках почернел, отвердел, когти стали длиннее. На бледном лице Мира видела только огромные глаза, смотрящие прямо на нее. Черная не двигалась, замерев чуть в стороне от переправы, ее спутанные волосы обрамляли лицо, неопрятными колтунами ниспадая на плечи. Сейчас Мира не чувствовала опасности, которая исходила от духа в доме Браты, не чувствовала вообще ничего, кроме противного жжения где-то внутри головы, будто Черная пытается пробраться в ее мысли, как это делал Король Ясу.
Поскользнувшись, Ульфа едва смогла удержаться на четырех лапах. Миру сильно тряхнуло, но она не упала. Подняв глаза, она увидела, что Черная исчезла, будто ее никогда и не было там, на другом берегу, зовущей и ждущей, замершей среди деревьев.
Убежище стаи представляло из себя глубокую пещеру внутри холма с узким, в человеческую величину, входом. Деревья здесь росли не так часто, как в других частях леса, не позволяя незваным гостям приблизиться к логову незамеченными. Волки встретили собратьев спокойно, но на Миру смотрели недружелюбно, скалили зубы, готовые напасть, если она сделает что-то не так. Она впервые подумала о том, что оказалась в логове диких зверей, пусть и магов, отринувших все человеческое. Пот заструился по спине от внезапно нахлынувшего страха, а волки это почувствовали, заволновались, окружили Ульфу плотным кольцом.
- Не пугайте девчонку. – раздался слабый, но не утративший властности голос. – Кыш!
Недовольно ворча, стая разбрелась кто куда. К прибывшим из пещеры вышла седая женщина, опирающаяся на толстую ветку вместо трости. Былая сила еще сохранилась в ней – мышцы на руках перекатывались, небрежно накинутая на плечи куртка из неокрашенной кожи открывала плоский, мускулистый живот. Но лицо то и дело сводило от спазмов, боль пробегала по телу, не позволяя выпрямиться, но, чтобы поприветствовать семью, волчица расправила плечи, тут же поморщившись.
- Ульфа!
Приобретая облик человека прямо на ходу, девушка бросилась в объятия матери и сжала ее так крепко, что та усмехнулась, зарывшись лицом в темные волосы дочери. Через мгновение она отстранилась, взяла юную волчицу за подбородок и, заглянув ей в глаза, сказала:
- Я думала, что умру, так и не увидев, какой ты стала. Бранн, возьми брата и принесите нам что-нибудь поесть. – окинув взглядом замершую в нерешительности Миру, она добавила: - Что-нибудь, пригодное для человеческого желудка.
Они вошли в пещеру, оказавшуюся невероятно огромной, просторной, словно ее вырыли специально для стаи. Заняв место у костра, мать Ульфы жестом пригласила девушек присоединиться к ней.
- Меня зовут Рагнгерд, я – Альфа стаи Седых Спин и мать Ульфы. А также Бранна, Гуннара, сорванца Дьярви... Разве всех запомнишь! - Альфа усмехнулась и вздохнула. – Муж зовет меня Гердой. Если тебе так будет легче, чужачка, зови меня так же.