Свора

– Мне говорили, но я не верил, – с трудом справившись с широкими ступеньками при помощи трости, прокурор, принципиально оставшийся в том же непрезентабельном костюме, дошел до выживших смертников и улыбнулся. При этом сознательно проигнорировав Регента, или же самопровозглашенного Короля – как его извращенному Величеству будет угодно. – Я восхищен, мисс Маргулис.

– Вы живы.

– Как видите, – констатировал Санденс, постучав тростью по наспех перебинтованной ноге. – Не уверен, что мне повезло. Но я точно более везуч, чем Дуайт. – несмотря на прожженный цинизм, ему было тяжело вспоминать о близком друге. Возможно, единственном. – Хотя он успел передать мне свою последнюю волю, попросив поддержать любые Ваши начинания. – не дав удивленной Перри возразить, хранитель заживо похороненного законодательства перебил: – Признаться, я собирался бежать из Города. Он меня в каком-то роде предал. Но меня остановил Ваш человек, спасший мою шкуру от звероловов, перевязавший мою рану и доставивший к врачу на осмотр. И тогда я понял, что дело отнюдь не в амбициях. Дело в преданности. Так что я, наверное, присоединюсь к Вам.

– Вы будете в меньшинстве.

– Где Вы видели страну, в которой генеральный прокурор поступал разумно? – улыбнувшись, он гордо доволок искалеченную ногу до заранее выбранного места и стал возле фанатика. – Здравствуйте, святой отец.

– Ты жалок, Санденс! – прокричал Мануэль, пытаясь отсрочить дату разрушения своей молодой империи, явно трещавшей по швам. За спиной слышались взволнованные перешёптывания.

– Только потому что мой костюмчик от Армани выглядит более потасканным, чем твой? Да брось, Арман, научись признавать поражение. Я видел, что ты сотворил с Городом. Готов поспорить на сотню, что старик Пеймон не оценит вида уничтоженной площади. А улица Короля Баала… Боже, да ты камня на камне от нее не оставил. Как думаешь, за кем из нас придут раньше? – Кардинал побледнел и отшатнулся, борясь между состоянием бесконтрольной ярости и животного страха перед алчными демонами. Во время этой внутренней баталии он упустил момент, когда Мартин покинул его ряды.

– Мисс Маргулис, простите меня, – повторив излюбленную фразу, министр обороны поднес руку Королевы к губам и запечатлел невесомый поцелуй. Все произошло так стремительно, что никто не успел проанализировать ситуацию. – Я не хочу остаться на задворках истории, не хочу быть пущенным в расход. – смутившись, Виктория кивком головы указала на свободное место возле горстки ренегатов.

Его примеру ожидаемо последовал Майкл, не раздумывавший ни секунды. Став позади почитаемого Отца, пусть и растерявшего на время свой божественный ореол, он призывно посмотрел на Догвелла. Тот до сих пор не мог отойти от потрясения, вызванного новостью о беременности. Так вот, что имел в виду Михаил при упоминании весомых причин. Сцепив зубы, полицейский обратил взор к застланному дымом небу, прорываемому непобедимым солнцем, выругался и примкнул к коалиции мятежников. За ним увязались остатки апостолов, готовые пасть ниц от одного ласкового взгляда Пророка. Мэтт Раф, возглавивший группу выживших офицеров СБР и военной разведки, без лишних напутствий переметнулся в соседний лагерь и, вытянувшись по струнке, дотронулся кончиками пальцев до виска, отдавая честь новому руководству. Все это выглядело излишне помпезно, но спектакль удался – массы уловили четкий сигнал.

Так военные, символизировавшие силу государства, дали понять, чего стоят самодуры и узурпаторы.

– Михаил. Рафаил, – полуобернувшись к оступившимся последователям, Рокуэлл больше не стал прибегать к тактике божественного происхождения. Вместо этого он сурово поглядел на них, но продержался недолго. – Спасибо вам. – этого было достаточно для возвращения утерянного блеска в глазах. – Вы справились.

– Ты убил моего брата! – сжимая в кулаке разбитые очки, прокричал разозленный Монтегю. Его не пугала вооруженная охрана и аура неприкосновенности советника – он все равно подошел к нему вплотную. – Это были не террористы. – выплюнув последнюю фразу с ненавистью, Рэндалл перевел взгляд на заметно нервничавшую представительницу ООН. – Мои поздравления, мисс Шантел. Ваши страны снова нарушили суверенитет другого государства. Все это – Ваша вина. Это катастрофа. – не поправляя растрепанные волосы, посол швырнул собственные очки под ноги убийцам и, повернувшись, вдохнул смрадный воздух. – Воистину. Демократия никогда не была настолько прекрасной, как в день своей смерти. – перейдя невидимую черту, он предпочел компанию тех самых сепаратистов и диверсантов, против которых боролся на протяжении всей головокружительной карьеры.

Кто бы мог подумать.

– Все кончено, Джеймс, – заключил Симмонс, всматриваясь в непроницаемое лицо эмиссара. – Очень жаль. – не собираясь вступать в дискуссию с оккупантами, министр направился к вдове и грустно улыбнулся. – Вы знаете, мой выбор давно сделали за меня. Маунтан бы этого хотел.

– А что думаете лично Вы? – полюбопытствовала хозяйка клуба, пытаясь разгадать чужую тайну, чем несказанно повеселила прожжённого чиновника, привыкшего исполнять приказы.

– А разве это важно? – усмехнувшись, Курт поспешил влиться в неразрывную цепь сторонников альтернативного кандидата.

– Сделай что-нибудь, Джеймс! – рассвирепев, Кардинал окончательно растерял весь напускной лоск и превратился в того, кем являлся на самом деле – монстра. – Ты меня слышишь? А ты что делаешь, Кен? Куда собрался?

– Извини, Арман, я не могу сотрудничать с убийцами, – нервно помявшись, Зингер поборол себя и аккуратно скрылся за мощными спинами политиков и агентов.

– Джеймс! Почему ты стоишь? – зарычал Мануэль, теряя остатки самообладания.

– Невероятно, – одними губами прошептал Деранжер, впервые сталкиваясь с не подчинившейся пропаганде толпой. Их обрабатывали годами, но они пошли по другому пути, сделав свой выбор. Пусть и не вписывающийся в принятые рамки европейской практики. Отстраненно улыбнувшись, мужчина с театральной обреченностью повернулся к выигравшей стороне и встретился глазами с Перри. – Ты победила. Ваше величество. – поклонившись, он насладился произведенным эффектом, а затем направился к лестнице и скрылся в наплыве митингующих.

– Это поразительно! Мы только что стали свидетелями исторического события! – подражая лучшим традициями американских репортажей, ведущая новостей Эмис смотрела прямо в камеру. – На наших глазах один из сторонников кандидата в Президенты Волкера покинул площадь. Чего нам ждать теперь?

Судорожно разрабатывая новый план действий, Регент выискивал средство спасения. Внезапно ширма людского обожания спала, обнажив ненависть, ярость и склонность к разрушению. Зубы стучали от избытка эмоций, а искусанные в кровь губы превратились в месиво. Последний удар нанесли трое до боли знакомых персонажа, беспрепятственно прошедших через кордон, чтобы принести присягу новому лидеру. Выжившие эдемовцы добрались до места сборища убийц, не скрывая восхищения и глубокого почтения. Илай остановился на ступеньке, словно встретился с божеством, и опустил голову. Кларк неспешно осмотрел каждого союзника, отмечая полезность собравшихся, но резко стушевавшегося при виде носителя креста. Курц, едва шевеливший рукой на перевязи, полез в карман, достал оттуда трубку и рассмеялся.

– Я знал, что у Вас есть план “Б”, но не думал, что он настолько масштабный, – направив мундштук трубки в сторону священника, чье присутствие вызывало недоумение у многих, вестник хмыкнул. – Мои поздравления. И главное, что к потерям можно причислить только организацию, государственность, суверенитет и Джеймса. Зря Вы его отпустили.

– Боже мой, Винсент! – их диалог прервал громкий окрик ведущей, подобравшейся ближе всех к месту действий, но в итоге откинувшей микрофон при появлении испуганного эдемовца. Последний выживший член клуба. – Винни, я здесь! – проталкиваясь через напирающих зрителей, Сандра заключила журналиста в крепкие объятия и поцеловала в потрескавшиеся, искусанные до крови губы.