Свора

Поганые заправилы. **

– Мэм, репортеры внизу попытались зайти в парадную. Одному человеку все же удалось, – она вспомнила о неподражаемых умениях Вэнса проникать в любые щели, оставленные другими по неблагоразумию. – Дуайт Мастерс хочет встретиться с Вами и не прекращает звонить в дверь. Я должен как-то отреагировать?

– Пропусти его, – вдова сознательно нарушила данное еретику слово и втянулась в новую игру с умопомрачительными правилами на выживание. Майкл с сомнением поглядел на женщину, но промолчал и вышел. Через пятнадцать минут Виктория, одевшаяся в просторное темное платье, сидела у себя в кабинете на втором этаже и, раскуривая сигарету, поджидала непрошеного гостя с идентичными проблемами. Собака преданно заглядывала ей в глаза, лежа под креслом. – Я не вижу ни одного повода выслушивать Ваши оправдания в двадцать пятый раз.

– Вы же согласились меня впустить. Значит, заинтересовались, – фирменная хрипотца сменилась приглушенным басом. Вместо традиционного костюма на нем висела мешковатая куртка поверх темной футболки, подчеркивающей выпирающий живот. Длинные темно-коричневые волосы с проседью были тщательно спрятаны под невзрачной серой кепкой, а

заплывшие от бессонницы глаза скрывались под солнцезащитными очками с черными линзами. – Я пришел к Вам не как к потенциальному сопернику, а как к будущему Президенту. Не смотрите на меня так. Мы знаем, к чему приведет эта история. Можете слушать тупоголовых знатоков, живущих лишь подачками от правительства, но лучше Вам выйти на улицу и спросить у народа, кого он желают видеть на столь важном посту.

– С каких пор Вас интересует мнение публики? До этого Вы спокойно им пренебрегали, при этом умудряясь отстреливать неугодных.

– Меня оно действительно не волнует. Я – политический мертвец. И все благодаря моему другу Гроверу. Иногда мне казалось, что он играл за себя самого. Не командный человек. Хотя весьма трудолюбивый, – опустивший на красный кожаный диван, выделяющийся на фоне застекленной лоджии, Мастерс снял головной убор вместе с очками и отложил на изогнутый подлокотник. – Я бы назвал его преданным, если бы не та история. Он, кстати, Вас уважал. Редкость для отставного солдата-коррупционера, обвиненного Вашей же шайкой.

– Забавно, – проанализировав кровавый след, тянущийся за ней с момента возвращения в Город, Виктория поднялась и, подойдя к высокому дубовому комоду, извлекла оттуда бутылку коньяка с двумя стаканами. Не осведомляясь о желании посетителя, она разлила напиток и поставила на середину стола. – Он так рьяно убеждал меня идти в большую политику, словно собирался стать моим верным оруженосцем, а в доказательство верности готов был принести Вашу голову.

– Он бы принес, – серьезный взгляд свидетельствовал о том, что Секретарь не шутит. Подтянув к себе стакан, мужчина придерживал его большим и указательным пальцами, попутно впиваясь в Королеву своими лисьими глазами. – Сами знаете – этих бойцовых собак нужно либо держать в клетке на цепи, либо отстреливать.

Третьего не дано.

– Зачем Вы здесь? Посочувствовать убийце моего брата? Или помянуть всех убитых разом? Если так, то допивайте коньяк и убирайтесь, – слабо улыбнувшись, Дуайт отпил немного целительной жидкости и, медленно поднявшись, подошел к главному полукруглому столу и положил на него руки. – И что дальше? Будете играть в менталиста и убеждать меня нанять Вас на работу? Вы уже продемонстрировали свои блестящие стратегические способности и едва не угробили страну. А еще Вы содержали наемного убийцу в моем клубе и в любой момент могли устранить меня, если бы я стала мешаться под ногами. И приберегите свои нравоучительные сентенции для биомасс, собирающихся поставить галочку рядом с Вашей фамилией. Уверена, свои полтора процента Вы честно отработаете.

– У Вас короткая память, мисс Маргулис. Я ведь лично заявил в кабинете Эдема, что не собираюсь баллотироваться на столь желанный пост. Облегчу задачу избирательным комиссиям и избавлю от ненужной бумажной волокиты, – приложив руку к сердцу, Мастерс не переставал улыбаться во всеоружии, будто просчитал все ходы наперед и готов объявить шах. – Я собираюсь выступить в эфире какого-нибудь канала, когда они перестанут крутить эту предсмертную чушь, и сделаю это пресловутое официальное заявление, а еще попрошу

поддержать Вас.

– Благодарю, но такого черного пиара мне не нужно. За Вами тянется след из трупов невинных.

– Господи, какие двуличные инсинуации! – театрально вздохнув, Премьер-министр явно жаждал упасть на колени для усиления эффекта оскорбленной добродетели. – А Ваша организация точно считается антиправительственной? Мне казалось, вы там издаете какие-то памфлеты и буклеты язвительного и изобличающего содержания. – посмеявшись над своей искрометной шуткой, он прокашлялся и вновь принял серьезный вид. – Давайте будем честны: мой электорат стабильный хотя бы ввиду приемлемой экономической ситуации. Доллар остался на прежней отметке? Черт, это же прекрасно! Налоги не подняли? Замечательно! Не закрыли бизнес на серьезный карантин как поступило большинство западных и восточных стран? Они должны быть благодарны! Им не нужно ничего другого, кроме стабильности! Маунтан это понимал, а Вы с Волкером продолжаете раскачивать общую лодку и перекраивать старые схемы вместо улучшения существующих. Стоит задуматься – может, в этом причина неудач? Но тут проблема поколений. Суть в другом. За меня может проголосовать добрая половина жителей Республике. Еще я оттяну голоса у Волкера, ибо тот бездействует, празднуя свою победу. И вот, представьте: я отдаю эти голоса Вам. Что будете делать?

– Пошлю Вас к чертовой матери. За Лоуренса и за Томаса…

– Боже, да оставьте мертвецов в покое! – ударив по столешнице кулаком, Мастерс вынудил пса подскочить на лапы и напрячь мускулы, обрисовывавшие пружинистое тело. Ему хватит минуты, чтобы кинуться на нарушителя спокойствия и разорвать глотку. Но женская рука удержала животное за холку и повалила на пол. Все произошло так быстро, что Секретарь не успел испугаться. Взглянув на успокоившуюся собаку, он осторожно опустил голову и произнес: – Это в прошлом. Вы их не вернете, а месть в Вашем положении ничего не исправит. Но если Вы получите Президентское кресло, то сможете найти всех, кто способствовал гонениям на Вашего супруга, кто систематически убивал Ваших преданных людей и нарушал правила, которые сам же и создавал. – вздрогнув, Виктория прикусила губу и опустила глаза на потускневший от солнца паркет. – Вам больше не придется с кем-то договариваться или перед кем-то оправдываться. Теперь с Вами будут считаться. Бояться будут только Вас.

– А взамен Вы хотите гарантии неприкосновенности и кресло Государственного Секретаря? – так и есть. Дуайт уверенно кивнул, в упор глядя на потенциальную союзницу. – Почему я должна Вас выбрать? Вас, а не Армана?

– Я уже отвечал на этот вопрос – потому что я не притворяюсь Вашим другом, – политик понимал, что подобный аргумент не котируется. Мало кто может назваться чьим-то другом вне политики и в ее области. – Тринадцать лет назад Волкер заставил Вас поверить, что без него Вы не проживете ни дня. Что он единственный способен удовлетворить Ваши потребности и защитить от влияния злобного и опасного внешнего мира. Он приковал Вас к себе надежными цепями, понимая, что Вам не уйти, не сбежать и не освободиться. Он использовал свои стандартные психологические трюки. И не скрывал этого. Подавление, усмирение, угнетение – вот весь Ваш хваленый Кардинал. Но у меня нет к Вам никаких претензий. Вы, наверное, думали, что это любовь. Нездоровая, токсичная, но любовь, неправда ли? – ее затошнило. Накатившее головокружение приглушило все звуки на фоне угасающей реальности. – Хотите печальную истину? Все его чувства – ложь, фальсификация. Это не любовь. Я любил свою вторую жену и в самый ответственный момент помог ей уйти, исполнив последнюю просьбу. Мне было больно, мне было тяжело, но я сделал это и не жалею. А Волкер мучает Вас, истязает, кормит бредовыми обещаниями и наращивает контроль.