Привет, Яга!

Лис подвел меня к вывороченной коряге, на которую, наконец, удалось нормально сесть. Радостное волнение «аудитории» расходилось волнами и накатывало на меня. Коряга оказалась теплой и вроде даже мягкой на ощупь. Все явно чего-то ждали.

Я даже не сильно удивилась, когда совсем рядом с моим лицом, среди темных извилистых древесных жил вдруг открылся желтый и очень живой глаз. Похожий на человеческий, только намного больше. Глаз моргнул корой-веком, и я кивнула в ответ. Говорить было невозможно – язык разучился это делать. Кажется, я все-таки еще способна удивляться! Коряга медленно зашевелилась, пришлось тут же сползти с нее. 

Вокруг заклубились тягучие, одеревеневшие, но невероятно понятные мысли хозяина леса. Они были длинными, как змеи, но простыми, как сама жизнь. Я почувствовала его думы так ясно, что подняла руку и прикоснулась пальцем к одной из шевелящихся ленточек. 

- Приветствую новую Ягу на празднике по случаю рождения нового источника на который собрались все жители леса чтобы познакомиться с ним и увидеть юную Ягу - хозяйку леса которую все ждали так как всем любопытно на нее посмотреть хотя любопытство – это чувство живых и юных но хозяин леса тоже пришел так как он должен приветствовать новый источник.

Когда я «размотала» постепенно эту мысль-фразу и дошла до конца, вокруг раздался еще один многоголосый вздох. Меня ждала следующая.

- Юная Яга первой познакомилась с новым источником как и было заповедано так как она первая среди нас должна идти всегда впереди во всех новых делах таких как рождение источника ибо дело это очень важное.

Еще один общий «Уффф.»

Складывалось ощущение, что хозяин леса говорит одновременно от лица всех, так единодушно все ухали в конце каждой воспринятой мною фразы.

Теперь вокруг вились уже несколько змеек. Я выбрала ту, которая была на вид короче и поярче. На ней как будто был выписан симметричный узор:

- Мы рады мы рады мы рады мы рады мы рады мы рады мы рады мы рады мы рады тебе, Яга!

Эта теплая мысле-змейка не пропала после прочтения. Она так понравилась мне, что захотелось обернуть ее вокруг руки и забрать с собой. На память. Как будто услышав, странная пестрая ленточка тут же скользнула и действительно закрутилась вокруг моего запястья.

Лесной народ шумно обрадовался - уханье и вздохи стали раздаваться нестройно со всех сторон.

Хозяин взметнул вверх корневище, хор немедленно остановился. Очередная фраза мельтешила перед глазами, чтобы я ее поскорее прочла.

- Теперь все остальные должны пойти и поприветствовать новый источник так как они будут встречаться с ним каждый день и он будет поить их своей водой потому что источники ручьи и реки – это тоже жители нашего леса.

Мне оставалось только кивнуть в ответ. Разговаривать я, похоже, еще долго не смогу - так странно было все происходящее.

К источнику тем временем потянулось зверье. Разношерстная толпа склонилась над прозрачной водяной жилкой. Все пили понемногу и отходили, исчезая в зарослях. Лесных жителей было так много, что берег стал на время шевелящимся и живым. Я глядела на живность, которую видела до сих пор только в зоопарках. Никогда не любила животных, а вот теперь нахожусь среди них, и никаких решеток-сеток-оград! Можно было бы испугаться, если бы не чувство нереальности. Мелькали среди зверей и существа, больше или меньше похожие на людей. Чаще всего в зеленой одежде. То юркие, как лисы, то медленные, как ожившие деревья. 

Лесной хозяин пошевелился, и я поняла, - вовсе это не коряга. Передо мной разогнулась высоченная фигура. Под корой ходили деревянные мускулы. Глаза (теперь стал виден и второй), светились и жили. В голове сама по себе возникла мысль, что Лесовик прощается со мной.

В ответ я подумала, что это был самый обалденный праздник в моей жизни. Лесному хозяину, похоже, было достаточно. Или, наоборот, - все равно до моих мыслей? Он моргнул и тут же исчез, как будто его удалили с картинки леса. Я вдруг вспомнила про своего кота и тут же увидела, как Васька вместе с остальными пьет из источника.

Ко мне приблизилась одна из фигур, больше других напоминавшая человека. Она была обвешана разнородными предметами. Где-то среди этой коллекции хранилась и моя салфеточка. Я сразу узнала этого чудика и выдавила из себя разумную речь:

- Привет, Аук.

- Аук! О, как приятно, что вы помните меня! Привет, чувиха. Как сама-то? – Эхо был в своем репертуаре. Стоило с ним заговорить, и трещал он, если честно, не затыкаясь. - Экий прекраснейший день, вы не находите? Ух ты, какую цацку в презент тебе сунули! Вещуга - раритет. Это вы храните, обязательно храните, слышите! Нет у вас морального права подарок общий пофигачить и спустить ни за грош.

- Я… Э… Что-то не врубилась. Ты… вы о чем?

- Да вот об этом же! – Аук указал на мою руку, которую все грела пестрая змейка-мысль.

- А разве это надолго? Я думала… она как бы… выветрится потом. Это же мысль. Вроде.

- Вроде, конечно, да! Вы, как всегда, правы. Хотя, блин, знаешь. Если по существу, бывают такие мыслишки… Их из головы-то не уберешь никак, а уж вытянутую, да к тому же общую… Коллективное сознание! Врубилась?

- Д-да, – протянула я в ответ. Эти его смены стиля просто выбивала из колеи, хотя вообще Аук мне нравился. Сейчас – особенно, хоть поговорить с ним можно.

- Да-да. Прекрасный день! Новый источник – круть нереальная! Их все меньше и меньше рождается, вы знаете? Именно по этой причине тут все как очумелые - рады, значится. Вот-то и вот! А хотите, я вас до дому провожу?

Я очень хотела, чтобы кто-нибудь проводил меня до дома, хотя покидать чудесное место оказалось жалко. Тут было очень покойно и радостно.

Аук вдруг очутился за несколько деревьев от меня и задорно крикнул:

- Ау… – и снова он уже рядом, жутко довольный собой.

- Ух ты! – восхитилась я, чтобы порадовать лесное Эхо. – Так вот вы как… э-э-э… работаете. Здорово!