Страница 36 из 60
— Думаю, вы хотите перейти к делу.
Мы хотели. Но меня интересовало, как он так быстро высох, ведь это было невозможно.
Но официанта принесла кофе, который выглядел гуще моторного масла, и Атлас заказал зеленый чай.
— Что вы хотите знать? — наконец, спросил он, сцепив ладони перед собой. У него было много серебряных колец на пальцах, я не замечала этого раньше. Наверное, потому что еще не была так близко к нему в свете дня и общественном месте.
Я посмотрела на Декса, пытаясь понять, кто должен начать. Он кивнул мне. Видимо, это была в основном моя история.
— Атлас… — начала я. — Я не знаю, как это сказать, но, думаю, твоя мама преследует меня.
Конечно, официантка в этот миг принесла его зеленый чай, странно посмотрела на нас троих и быстро ушла. Вряд ли она будет рада принести нам что — то еще.
Он взял нитку пакетика с чаем, двигал его туда — сюда в горячей воде, ничего не говоря минуту. А потом:
— Откуда ты знаешь, что это моя мать?
— Что с ней случилось? — спросил Декс, вмешиваясь. Не долго я была у руля. — Ты соврал нам.
— Я вам не врал, — просто сказал он сухим тоном, который у него хорошо получался, глядя на чашку.
— Врал. Ты сказал, что она утонула. Ты не уточнил, что она утонула в луже своей крови. Она убила себя? Кто — то убил ее? Что случилось в том доме?
Нога Декса стала подпрыгивать, в нем гудел адреналин, и я опустила ладонь на его бедро, напоминая ему сохранять спокойствие. Он уже был на взводе.
Атлас поднял голову и посмотрел в глаза Декса.
— Гарри сказал, что она утонула, потому что не мог смириться с правдой того, что она делала, и чем она была. Он так и не смог. Потому убил себя.
— Думаешь, он убил себя? — прошептала я.
Он посмотрел на меня, но его глаза ничего не выдавали.
— А есть другие варианты? Что он пошел купаться?
— Что его завлекли туда, — предложила я.
Он слабо улыбнулся.
— Тогда ты знаешь о ней.
— Есть теории, — сказала я. — Но нам нужно услышать правду от тебя. Обо всем этом. Вы оба врали нам с самого начала, и нам нужно знать, почему.
Его глаза закрылись, ресницы были темными. Он вдохнул и резко выдохнул, словно вдруг погрузился в медитацию.
— Я все расскажу, — тихо сказал он, Дексу пришлось склониться, чтобы его слышать. — И когда я закончу, больше ничего не скажу. Не смогу. Поверьте мне в этом.
Я опустила тут же ладонь на ногу Декса, заглушая его, зная, что он хотел парировать.
— Ладно, — сказала я Атласу.
— Что бы я ни сказал, — его глаза все еще были закрытыми, — вам стоит мне верить, ради вас самих.
Его глаза открылись, и теперь они были не зелеными, а серыми. Тусклыми, как серый цвет Вуали. Моя ладонь на ноге Декса стала кулаком.
— Слушай, — прошептал Декс, — ты знаешь, что твои глаза только что поменяли цвет?
— Да? — спросил он, не выглядя изумленно. Он посмотрел на меня. — Я из длинного рода ведьм. Это качество мне передалось.
Ведьмы. Максимус был прав.
— Твоя мать была ведьмой, — сказал Декс.
— Все еще ведьма, — сказал он. — То, что она мертва, ничего не значит.
— Ты… ведьма? — спросила я. — Парень может быть ведьмой.
Он снова не повеселел. Его глаза были тусклыми.
— Тут важен не я. Дело в женщинах. Дело в роде. Я не врал, когда сказал, что я в родстве с Эдгаром Алланом По. У него был ребенок вне брака за два года до смерти. Женщина, Ясинда, была ведьмой, взяла его фамилию, хотя он не хотел ничего с ней делать. У нее родился сын, и он женился на ведьме. У них родился сын и женился на ведьме. И так далее. Кровь передавалась поколениями и смешивалась с силой.
— Так ты на самом деле сын ведьмы, — Декс потер ладонью челюсть.
— Да, — сухо сказал он. — И я такое уже слышал.
— Твоя мать, ведьма, вышла за потомка По. Не Гарри, — сказала я.
— Нет. Она вышла за моего отца, Виктора.
Мы с Дексом напряглись.
Атлас с тревогой посмотрел на нас.
— Вы видели его в доме?
Декс кашлянул.
— Эм, его часть.
Атлас кивнул.
— Ясно. Это был Виктор. Он был ужасным. Просто ужасным. Мучил меня, был жестоким с мамой. Ненавидел зверей, людей, особенно меня. Ненавидел все и обожал вредить другим. Он был психопатом, и, пока я рос там, я каждый миг боялся, что мы с мамой умрем от его рук.
— Боже, — тихо сказала я, Декс громко сделал глоток кофе, глядя на Атласа.
— Он хотел управлять ею, хотел ее силу. Она не была особо сильной ведьмой или пророчицей, но умела работать со стихиями. Вода, огонь, ветер. Особенно вода. Птицы были ее фамильярами. Но он ненавидел это, ненавидел то, что она могла то, чего не мог он, — он сделал глоток чая, выглядя спокойно. — Это была судьба, как видите. Ведьме суждено выйти за сына По. Так получается. И после многих поколений суждено выйти за мужчину с плохой кровью. У нее хотя бы был я, это ее успокаивало. И она терпела насилие, пока однажды ее терпение не лопнуло.
Он оглянулся на кофейню рассеянно, словно вспоминал, где был. Он заметно расслабился и сдержанно посмотрел на нас.
— Она убила его.
Черт.
Саманта По убила своего первого мужа. Я не была удивлена.
— Это была самозащита, — Атлас пожал плечами. — Но это было сделано ритуалом. Худшим. Черной магией. Она не должна была трогать такое. И его убийство нарушило шансы на продолжение рода, и я не… поддамся судьбе, как они сказали.
— Что за ритуал? — спросил Декс.
— Я пришел со школы и увидел отца на кухонном столе, как на алтаре, он был разрезан в нескольких местах.
Я чуть не подавилась кофе, ладонь дрожала, и я опустила чашку.
Твою мать.
Конечно, Атлас был таким странным.
— Я думал, что у меня было плохо, — присвистнул Декс.
— Тебе все еще было плохо, Декс, — сказал Атлас, и я не стала спрашивать, откуда он знал о Дексе. Похоже, он знал все о нас. — Не давай чьей — то ужасной истории перекрыть это. И у меня все еще была мама.
— Твоя мама попала в тюрьму? — спросила я.
Он терпеливо посмотрел на меня.
— Когда знаешь черную магию, когда заходишь так далеко, ты можешь все. Нет, она не попала в тюрьму. Она смогла скрыть все мороком, сказала людям то, что они хотели слышать. Никто не любил Виктора, и когда она сказала им, что он бросил нас, никто не стал проверять и искать его.
— Откуда взялся Гарри? — спросил Декс. — Потому что он выглядел так, словно боялся бы графа Чокулу*.
Он искренне хоть раз улыбнулся, хоть и не разжал губы.
— Она вышла за Гарри, потому что он любил ее, и он был самым безопасным и скучным человеком. Она так окутала его мороком, вертела им, могла делать все. И это помогало, ведь она была проклята. И все еще проклята.
— Проклята? — повторила я.
Он кивнул.
— Да. В этом и проблема.
Я посмотрела на Декса, он приподнял бровь.
Этого было много. Сначала Атлас с его меняющимися глазами рассказал нам, что его жестокого отца убили ритуалом черной магии (может, потому Декс и нашел его ногу на стене), и теперь его мать была проклята.
— Прошу, объясни, — сказала я Атласу, крутя чашку кофе в руках.
Было неприятно видеть предвкушение на его лице. Вряд ли Атласа было легко испугать, ведь мы сидели в этой закусочной.
— Это было ее наказание, — осторожно сказал он. — Не знаю, от кого. Я не знаю, бывает ли такое, когда переходишь черту, когда используешь темные силы. Но проклятие — не просто идея. Это существо.
— Какое существо? — Декс нахмурился.
— Демон, — тихо сказал он.
Мои вены наполнились ледяной водой. Я тут же посмотрела на свою грудь.
— Ты его видела? — спросил Атлас. О, он знал, что я его видела.
Я кивнула.
— Думаю, да, — мой голос прозвучал как писк.
— Жутко, да? — отметил он, потягивая чай. — С этим нам обоим приходилось жить. Он был привязан к ней поводком, не отпускал ее. Она была навеки прикована к нему.
— Так не она держит его на поводке.
Печальная ухмылка.
— Нет. Он держит ее на поводке.