Десятый лицей

– Это ненормально – требовать от ребёнка всего этого! – Говорила Лика.

В конце концов встал вопрос: переезжать ли небольшой семье Забориных в другой город, чтобы расширить саму семью или нет. Отец всё же выбрал остаться на прежнем месте, и, насколько было известно Лике, отношения его с той женщиной постепенно сошли на нет.

Единственной, с кем Юля могла посоветоваться в девичьих вопросах, была её двоюродная сестра, жившая в Москве. У них были тёплые, доверительные отношения.

«Посмотри, – писала Юля, – даже моя сестра говорит, что это всё бред!»

«Ладно. – Ответила Лика. – Я поняла. Ты не видишь того же, что и я, ещё и обсуждаешь меня со своей сестрой. Вот с ней и дружи тогда!»

Как правило, ссоры девочек длились не больше суток, но в этот раз дело казалось серьёзным. Когда вечером Юля спросила у подруги про домашнее задание по английскому языку, то получила сообщение следующего содержания: «Я знаю, но не скажу. Спроси у кого-нибудь другого. У своей сестры, например!» Лика не видела смысла скрывать обиду. Юля ответила: «Я уже и забыла об этом! И вообще, как только я надумала мириться, ты отказываешься! Мне двойку из-за тебя поставят!» Но Лику это не волновало. Она видела только то, что произошло днём.

К утру следующего дня в пятом «Г» было практически невозможно найти человека, который не знал бы, что Юля и Лика поссорились. Мальчики отнеслись к этому как к чему-то обыденному, а вот среди девочек началась настоящая война. Они выбирали стороны, ругались друг с другом, удивительно, что не дрались.

Юля часто жаловалась Лике на их общую одноклассницу Соню Фишкину. Она говорила, что этот человек никогда не дружил по-настоящему, а всегда лишь использовал людей. По словам Забориной, с некоторыми людьми Фишкина вообще дружила только ради денег. Юля терпеть не могла Соню. Но она поборола свою ненависть к ней, когда поругалась с Ликой. Соня первая бросилась жалеть и утешать Юлю, услышав о случившемся. Сторонники нашлись и у Лики: Арина Шмидт на дух не переносила кудрявую одноклассницу, Настя Малеева примкнула к Лике по непонятной причине, а за ней потянулись некоторые другие девочки, среди которых у неё был авторитет.

– А это правда, что вы с Юлей поссорились из-за английского? – Спрашивала Настя.

– Нет. Мы поссорились потому, что Юля слишком много обсуждает меня с другими людьми. – Спокойно ответила Лика. – Заметьте, что я никому ничего первая не рассказывала. Я пришла, а все уже знают про ссору!

– А мне Юля никогда не нравилась! – Добавила Арина.

Юля и Лика больше не сидели вместе на уроках английского языка. Пересев к Арине, Лика услышала такой разговор:

– Алён, а ты за кого в этой ссоре? – Спросила Рита Елисеева.

Рита не застала начало ссоры, потому что болела, но эта тема обсуждалась каждый день среди учеников пятого «Г». Алёна Клыкова рассказала ей всё, что знала сама, но додумывать ничего не стала.

– За Юлю.

– Ну и глупая! Нужно быть за Лику. – Ответила Рита.

Большую часть времени мальчики и девочки не слишком много общались, но теперь мальчики тоже стали выбирать стороны. Лику видели в роли зачинщицы конфликта, а Юлю – в роли жертвы. На одной перемене к Лике подошёл Илья Кищук и сказал прямо в лицо: «Ну ты и стерва!», а затем пошёл дальше по своим делам.

Лика переносила бесконечные споры лучше, чем бывшая лучшая подруга. Юля стала выкладывать у себя на страницах в социальных сетях даже те фотографии, на которых сама выглядела не слишком красиво, главное, что ещё хуже на них получилась Лика. Даже это не сильно её задело.

Как-то раз Лика бежала по стадиону на физкультуре и обогнала Соню и Юлю:

– Что, ты типа крутая, да? – Сказала Юля.

– А что, автограф дать? – Ответила Лика тем же задиристым тоном и побежала быстрее, подальше от неё.

Ссоры между одноклассницами стали настолько серьёзными и частыми, что о них узнала классная руководительница. Чтобы не разбираться в причинах и следствиях самой, Наталья Владимировна забрала всех своих учениц с двух уроков в субботу и отвела их к школьному психологу.

– Девочки, я очень надеюсь, что Ирина Михайловна нам поможет, мы все помиримся и будем жить дружно. – Сказала Наталья Владимировна и ушла вести свои уроки.

Кто бы мог подумать, что у одиннадцатилетних девочек может быть столько ненависти и претензий друг к другу? Ссора Юли и Лики обсуждалась всего один урок, а второй час психолог посвятила ссорам между другими девочками.

Слушая всё это, даже когда дело касалось её самой, Лика сохраняла холод в душе и усмешку на лице. Про себя она смеялась над этой ситуацией. Юля сидела в слезах через пару человек от неё, вспоминая обидные слова Арины, которые не предназначались для её ушей, но стали последней каплей.

Ирина Михайловна отпустила девочек к началу математики. Когда они вернулись, Егор Демельков – лучший друг Ильи Кищука – подошёл к Лике и сказал:

– Это из-за тебя их всех повели к психологу!

Ссоры продолжались ещё около недели, но потом затихли. Всем просто надоело ругаться.

– Так я не поняла, вы с Юлей подруги или нет? – Спросила Карина Турчанова.

– Нет, мы же поссорились.

– Ну, подруги, бывает, ссорятся, потом мирятся…

– Это не тот случай. – Ответила Лика. Она и сама была удивлена, как легко ей стало, когда дружба с Юлей прекратилась. По крайней мере, Лике больше не надо было защищать кого-то, кроме самой себя.

Глава 3

Прошёл первый месяц учёбы – сентябрь. Дети стали лучше ориентироваться в здании лицея, запомнили имена учителей и расписание. Первым уроком в четверг был английский язык. Лика не любила этот предмет, потому что при невысоком уровне знания языка ей пришлось столкнуться с требовательной учительницей.

В начале пятого класса мама наняла девочке репетитора, который планировала учить детей с нуля, то есть начиная с алфавита и транскрипции. Занятия проходили так же в группах, но всё-таки лучше, чем в младшей школе. Первая жизненная мудрость, которой репетитор поделилась с Ликой и другими своими учениками, заключалась в том, чтобы ни при каких обстоятельствах не говорить учителю, что занимаешься с репетитором. Лика приняла это к сведению и не делилась этой информацией даже с одноклассниками, чтобы они не сболтнули лишнего в случае чего.

В тот день программа урока была несложная: ученики пели английскую детскую песню, записанную на прошлом уроке. Лика не нашла текста в своей тетради, поэтому смотрела в записи Арины, но под конец урока решила всё же переписать себе слова.

Наталья Николаевна оглашала оценки за работу на уроке. Дети должны были выставить их себе в дневник, а после звонка поднести его учителю на подпись. Лика была занята и попросила Арину поднести её дневник вместе со своим.

– Лика! Я же тебе поставила четыре, а не пять. – Строго, не крича, сказала учительница, зачеркивая неправильную отметку.

Девочка быстро извинилась за ошибку, но это не помогло: её уже начали обсуждать.

– О, Болотова себе вместо четырёх пять поставила! – Сказал Демельков Кищуку как можно более презрительно и осуждающе. Тот поддержал.

Лика терпеть не могла, когда люди вмешивались туда, куда не должны были, поэтому попросила их следить за собой.

– Сама рот закрой! Сейчас ещё плакать из-за нас побежишь! – Сказал один из них.

Всего две фразы, сказанные мальчиками, вывели Лику из равновесия, настолько агрессивно они прозвучали. По непонятной ей самой причине пятикласснице стало обидно. Она дошла с Ариной до лестницы, потом развернулась, сказав, что не хочет идти на завтрак, и пошла к кабинету, где должен был проходить следующий урок. У неё получилось себя успокоить.

Так часто бывало, что, когда она сдерживала слёзы, у неё начинала болеть голова. В этот раз Лика решила попросить у Натальи Владимировны таблетку.

– У тебя болит голова? – Спросила она, хотя ученица ясно выразилась, какая таблетка ей была нужна. Лика кратко описала ситуацию, которая с ней произошла. – Ну, я подходила к мальчикам, они сказали: «Мы Лику не обижали». А вообще, знаешь, это мальчики, из-за них не нужно расстраиваться.