Страница 2 из 29
***
Дорогой я мысленно посылаю подальше всех распрекрасных иностранцев. С тараканами и без. И хотя я понимаю, что с Мишкой случай особый, что ему только годик и что пусть лучше он вспоминает какую-нибудь солнечную Калифорнию, чем наш суровый край, но все-таки сердце щемит. Нянька? Ну и пусть, что русскоговорящая. А все-таки не мама! Но мама-то как раз и бросила. А у пацана бронхит, острая форма, аллергия на этом фоне, и вообще не далеко до астмы. И так можно сказать повезло — этот дядька из Америки как раз искал ребенка на усыновление, а мы усиленно искали семью для Мишки. Как там друг на друга вышли обе стороны я в подробностях не знаю, но свершилось чудо — и теперь американский гипотетический папка на всех парусах прилетел сюда. Можно, наверное, потерпеть. Разгрести, в кои то веки весь хлам в моей однушке. Может даже окна помыть, а то вдруг какому-то из пунктов этого особого "списка" не соответствует замызганное окно. А еще надо бы перестать себя накручивать и представить лицо Мишки, его глазища, в которых только недавно пропал какой-то животный страх. И просто отпустить любую возможную ситуацию.
***
— Ты же понимаешь, что его содержание мы тебе не возместим, — как-то смущенно произносит Элла Владимировна, — финансирование не позволяет.
Она фланирует по кабинету. Вроде такая же как обычно, но уголок воротника - вон одернула. И руки свои все мусолит и мусолит.
Бросаю взгляд на окно. Вчера вроде дождь обещали, а оно вон как распогодилось.
— Да ничего мне не надо, — выдыхаю тихо.
Главное, чтоб у Мишани все сложилось. Помню первое время к нему даже не подходил никто надолго и на руки не брал, чтоб не привыкал. Он даже не плакал, терпеливо ждал нянечку. Да и сейчас такой же — терпеливый и послушный.
— Ты уж постарайся. Ну, знаешь, не ударить в грязь лицом, - что за скепсис во взгляде, Элла Владимировна? - Он… из Голливуда.
— Да кто он такой-то?
— Риз. Я сама лично не знаю, что это за фрукт такой, но ты наверняка слыхала. Дэниэл Риз.
— Да ладно!
— Пойди сама посмотри. Он сейчас у Миши.
***
И пойду. И шуточки вот такие обязательно запомню. Потому что это уж слишком. Ну, во-первых, я влюблена в этого самого Дэниэла Риза лет с пятнадцати, а во-вторых… Да о чем я? И первого достаточно.
Усиленно отвлекаюсь на картинки, висящие по стенам коридора, на грамоты, на роспись, которую закончила со старшими буквально месяц назад. Орнаменты, все такое. Улыбаюсь. Ох и вывозились же тогда мы в краске с детворой!
А вот и дверь заветная. Божья коровка, заменяющая номер, привычно улыбается, держа в лапках большую ромашку. Мишкин домик. Сколько сил потрачено, чтоб превратить неприветливую палату в уютный, мягкий уголок для этого мальчишки. И теперь вот какой-то дядька увезет? За тридевять земель?
Нет. Это дурные мысли. Там Мишке будет лучше. Лучше. Твержу себе это пока открываю дверь. Потом еще раз, как набатом в голове – пока переступаю порог.
И вот тут мне приходится стараться изо всех сил, чтоб прямо на пороге не потерять так тщательно приделанное с утра лицо — потому что, склонившись над кроваткой, стоит он. Дэниэл.