Страница 66 из 111
Гермиона не стала ни к кому подходить, а лишь в стороне оглядела толпу собравшихся вокруг уставших, но счастливых игроков. Издалека её увидела Джинни, которая помахала ей рукой, на что та махнула в ответ.
Внезапно кто-то с силой толкнул её в плечо и прошёл мимо за спиной.
— Мразь.
Гермиона повернулась в сторону неприятеля и увидела Паркинсон.
— Глаза разуй, куда идёшь, — ответила ей она.
Панси остановилась и повернулась лицом к Гермионе.
— Сегодня вечером ты за всё ответишь, Грейнджер, — прошипела Панси. — В десять в трофейном зале.
— А у тебя с головой всё в порядке? После девяти патрулируют коридоры…
— Так и знала, что ты слабачка, — фыркнула Панси и усмехнулась.
— И не надейся, — воинственно отозвалась Гермиона, выпрямившись и сверкнув глазами.
— Гермиона? — обратился к ней подошедший Кормак, который тут же презрительно оглядел Паркинсон. — Всё в порядке?
— Не буду вам мешать, сладенькие, — насмешливо произнесла Панси и направилась к школе.
Гермиона дёрнулась в сторону, чтобы напасть на неё, но Кормак тут же удержал её за локоть, тихо и мягко произнеся:
— Не надо, Гермиона. Она не стоит того, чтобы бежать за ней в ярости и пытаться отомстить за сказанные слова.
— Вот, дрянь! — выругалась Гермиона, продолжая не сводить взгляда с уходящей Паркинсон.
Она ощутила, как вспышка злости впервые начинает одолевать её за весь этот день. Внутри что-то задрожало, готовясь к взрыву, но тут Кормак развернул её к себе и с улыбкой спросил:
— С каких пор ты стала лезть в драку?
Гермиона прикрыла на несколько мгновений глаза, чтобы уловить в себе равновесие пылающих чувств, и, совладав с собой, ответила:
— Кажется, только сегодня. Утром я ей неплохо поиграла на нервах.
— И что она хотела от тебя?
— Дуэль, — мрачно отозвалась Гермиона с ноткой ярости в голосе.
— Успокойся, Грейнджер, — усмехнулся Кормак, притянув её за плечо ближе к себе, заставляя пойти рядом с собой. — Какие вам, девчонкам, дуэли?
— Ты что? Сомневаешься в моих умениях?
— Нет, конечно, но… это как-то глупо из-за чепухи рисковать здоровьем.
— Очевидно, для Паркинсон мои слова оказались не чепухой, — медленно отозвалась Гермиона, прикидывая, как сегодня ей выслушать результаты Макогнагалл и успеть оказаться на дуэли.
А как же вечеринка, на которой она хотела впервые весело провести время и дождаться появления нового дня? Ещё и Том со своей ночной встречей у озера!
Гермиона почувствовала, как голова заходила кругом. Сегодняшний день был слишком наполнен разными событиями, и как их все успеть пережить, оставалось открытым вопросом. Пока Кормак о чём-то рассказывал ей, всю дорогу в школу она провела в задумчивости, прикидывая дальнейший план действий. В первую очередь нужно было поговорить с профессором, однозначно. Затем нужно было оказаться в трофейном зале, чтобы поставить на место Паркинсон. Несмотря на то, что Панси завтра ничего не вспомнит об их сегодняшних склоках, Гермиона не могла остановить поток яростных эмоций по отношению к ней. Проснувшаяся внутри злость нетерпеливо ожидала, когда сможет выбраться наружу, и как её обуздать было непонятно. Разве что страх был способен сдержать её от скорейшего выплеска раздражения и негодования, ведь испуг напоминал вчерашний день, который был не самым радужным во всех отношениях.
После Панси, с которой Гермиона ещё не решила, что делать, по плану стоял Том, который в последний раз крайне доступно объяснил ей, что это был последний шанс оказаться у озера с ним. Что он там собирался делать с ней в такую темень и ужасную погоду? Гермиона невесело усмехнулась от мысли, что ей было страшно приходить туда из-за неизвестности, и страшно не приходить из-за последующего потом недовольства Тома. Чего она боялась больше: неизвестности или боли? Неизвестность хотя бы давала лучик надежды на то, что всё закончится хотя бы неплохо.
И окончание глубокой ночи – это присутствие на вечеринке. Все там будут уже веселы и пьяны, а значит, можно будет расслабиться и терпеливо ждать, каким образом будет наступать следующий день.
Но если Макгонагалл придёт к ней поздно ночью? Она не успеет оказаться в трофейном зале, а потом у озера, и даже если поставит эти планы вперёд, то может разминуться с профессором. Тогда её могут застать вместе с Панси, пока они будут выяснять отношения, или не застать вообще, потому что Том вряд ли отпустит её по первому желанию.
И что же ей делать?
Гермиона начала заметно нервничать, мысленно раздражаясь от того, что всё свалилось на голову в один день. Оценив ситуацию, она решила выбросить встречу с Паркинсон, это не было таким важным событием, хоть и злость усиленно трепетала в ней, заставляя увидеть важность в этой дуэли. Оставался тогда выбор: ждать до последнего вестей от профессора или идти к Тому, выуживать у него информацию. Если это будет так то, что ей выбрать?
— Ты снова думаешь про ту девчонку? — усмехнулся Кормак, заглядывая в глаза Гермионе, взгляд которых уже давно был отстранён от действительности.
— Да, немного, — соврала она, осознав, что оказались уже недалеко от гостиной.
— Забудь о ней. Сегодня вечеринка, и ты согласилась провести со мной время, — напомнил Кормак.
— Да? — слегка удивилась она, посмотрев на собеседника.
Кормак улыбнулся ей, и очень скоро они прошли через портрет. Внутри стоял шум – все радовались победе, обсуждая самые эпичные моменты игры.
— Я скоро приду, — бросил Кормак и направился к спальням.
Гермиона растерянно села на диван и огляделась, снова погружаясь в свои мысли. Пока она ждёт вестей от Макгонагалл, ей хотя бы будет не скучно проводить время в болтовне с Маклаггеном.
— Грейнджер, ты не знала, что лгать – это плохо и некрасиво?
Она обернулась и увидела Лаванду, которая неторопливо подходила к ней ближе.
— О чём ты?
— Я же спрашивала тебя о свидании, — улыбнулась та самой приторной улыбкой, от которой Гермионе стало противно. — Смотрю, ты времени зря не теряла, покушаясь на старшекурсников.
— Зато теперь в твою светлую головку придёт мысль, что твой Бон-Бончик меня совсем не волнует, и ты, наконец, перестанешь бросаться на него, как на спасательный круг в океане, обезумев от жадности.
Лаванда фыркнула и ответила:
— Я хотя бы не притворяюсь, что он мне действительно нравится.
— У тебя удивительно неплохо получается надоедать ему своей назойливостью. Бедный Уизли уже не знает, где прятаться от твоих стискивающих объятий и страстных поцелуев, — произнесла Гермиона и засмеялась над тем, как смешно она это сказала.
— Иди к чёрту, Грейнджер, — поморщилась Браун. — Завидовать нужно молча!
— Ну-ну, — кивнула Гермиона, продолжая посмеиваться.
Вернулся Маклагген, который сразу же присел рядом с Гермионой и, взглянув на недовольную уходящую от них Лаванду, спросил:
— А ей-то что от тебя нужно?
— Забудь, — отмахнулась та в ответ, не в силах успокоить себя. — Она просто пытается подерзить мне.
— Ты какая-то странная сегодня. То готовишься ринуться в атаку, жаждая отомстить за всякие глупости, то насмехаешься над своей соседкой. Раньше я никогда не видел тебя такой.
— Раньше ты меня хуже знал, значит, — успокоившись, отозвалась Гермиона.
Гриффиндорцев в гостиной становилось больше. Они весело обсуждали, когда начнут праздновать победу, и как заставить младшекурсников разойтись по своим постелям. Гермиона заметила, что именно сегодня все её друзья и знакомые были веселее, даже чем в первый день этой истории. Конечно, в этот день она ни с кем из них даже не ругалась, и никакого напряжения в помещении совсем не чувствовалось.
Когда время подошло к девяти часам, Гермиона стала нервничать, понимая, что её первый план пойдёт насмарку, если профессор Макгонагалл не явится за ней в течение двадцати минут.
Время шло, часы приближались к десяти, а за ней так никто не пришёл. Чёрт с этой Паркинсон! Нервы натянулись до предела: ей совсем не хотелось выбирать между Макгонагалл и Томом. Может быть, стоило самой сходить в кабинет к профессору и узнать, как обстоят дела?