Игра даэдра

– Джулия, я…

– Что, «Джулия?» – вспыхнула, не давая ему возможностей объясниться. – Я не готова сейчас тебя выслушивать, что бы ты ни хотел сказать, ясно?

– Прости.

Это слово достало до самых глубин души и где-то там внутри неприятно завибрировало, отражаясь эхом, как от мёртвых стен Мзинчалефта. Я не выдержала и змеей зашипела на него, чтобы догоняющий нас Эйрин ничего не услышал.

– Ты думаешь, извинишься, и я всё забуду? Как ты думал, убивать меня или пощадить, между делом? Как я тогда… в пещере… пыталась спасти тебя, – я прокашлялась, возвращая задрожавшему голосу уверенность. – Изо всех сил, жертвуя не просто собой, а всем, что у меня было. Как чуть не рехнулась от этого, с моста хотела прыгнуть, лишь бы забыть ту ночь. И самое обидное, что до сих пор не могу. Только до сегодняшнего дня убеждала себя в том, что эта была жертва, чтобы спасти своего друга, что оно того стоило. Если бы я тогда знала, что ты не стоишь этого, то сдалась бы и не мучилась дни и ночи напролет!

– Поэтому я не хотел ничего рассказывать, – бесцветно сказал данмер, словно обратился к пустоте. Эйрин, кажется, нарочно отставал, чтобы мы могли поговорить.

– Ты сразу мог мне рассказать, в чём дело! – стиснув зубы, глухо прорычала я.

– Ты бы не согласилась, – коротко сказал он, зная, как бы я тогда отреагировала на подобное признание. И в этом Эрандур был прав. Возражений у меня не нашлось. Если бы тогда в «Пике ветров» он рассказал мне всю правду, я бы испугалась и не пошла никуда. И проиграла бы Ворстагу его тогдашнее жалованье.

– Мне нужно время, – буркнула я.

– Я приму любое твоё решение, и если ты… – данмер осёкся, остановился, но я продолжила идти за вещами.

Стены Мзинчалефта плыли перед глазами, меня переполняла злоба на себя и на свою доверчивость, а не на жреца.

– Ты знаешь, – я вдруг крутанулась на пятке и упёрла руки в бока. – Я не ненавижу тебя. Я даже вполне понимаю, что произошло. Ты свою серую шкуру спасал, и вот я подвернулась весьма кстати. Я себя ненавижу и обижена на себя за то, что поверила этому твоему: «Пошли, посмотрим на алтарь Мары!» – передразнила его напутственный тон. – И хватит об этом. Поговорим, если выживем, а до той поры не трогай меня…

Отвернулась и потопала дальше, пыхтя себе под нос приглушенные проклятья всем даэдрическим лордам. Вермина была первой в списке. Проклинать Шеогората я не решилась, встретившись взглядом с озлобленным Ваббаджеком.

– Поговорим, когда ты успокоишься, – уверил меня жрец. Прозвучало даже немного угрожающе. – Но не забывай, что мы рисковали вместе. В обоих случаях.

Я скрипнула зубами, шумно выдохнула и схватила рюкзак и Сияние Рассвета. Пока Эрандур собирал вещи, я уже устремилась обратно к Мьол и столкнулась с Эйрином, пробормотавшим:

– Всё образуется, не переживай.

Кивнула ему, но при этом очень захотела придушить. Мне ли сейчас до оптимизма и дежурных подбадриваний? Ещё бы по плечу похлопал!

К Мьол я вернулась расстроенной, и от неё это не скрылось. Как назло опять есть захотелось.

– Когда следующий привал? – обреченно спросила у воительницы.

– Ещё нескоро, – серьёзно ответила она. – Приготовься к бою.

– Как твоя рана? Надо бы её осмотреть…

– Немного болит. Бывало и хуже, – Мьол положила ладонь мне на плечо. В такой позе нас и застали Эрандур и Эйрин, вернувшиеся с оставшимися вещами.

– Готовы? – спросила Мьол. Я нерешительно кивнула, снова заметив озорные огоньки в её взгляде. Воительница схватилась за рычаг и перевела его в горизонтальное положение. Пол под ногами мелко завибрировал, приходя в движение. Камни с рокотом двинулись вниз, а внутри стен что-то защелкало, словно звенья огромных невидимых цепей проходили сквозь кольца. С перепуга я вцепилась в руку Мьол, а духота начала сменяться прохладой и сыростью. Снизу вырастала арка коридора, в котором противно пахло старым маслом и тухлятиной. Этот запах я бы не перепутала ни с чем. Фалмеры.

Подъёмник остановился, щелканье затихло, где-то рядом раздалось шипение вырвавшегося из трубы пара. Меня сильно качнуло вперед, но Мьол удержала за руку.

– Приехали, – объявила воительница, выходя в тускло освещенный слабо мерцающей лампой коридор, перед дверью в конце которого валялся разлагающийся фалмер. Возле него куча обломков двемерской сферы. Огонек на светильнике часто и неровно пульсировал, на миг становясь ярче, а после затухая. На стене напротив него ровно сияли голубые грибы, похожие на трутовики. С вросших в камень шляпок свисали белые нити, слегка покачивающиеся в воздухе.

– Ого! – я с интересом двинулась к грибам, и даже мертвый фалмер не смог меня напугать. – Что это за разновидность?

– Светящийся гриб, – ответил Эрандур. – Иногда встречается в пещерах.

– Надо отковырять, – глаза расширились от счастья и восхищения новым найденным видом, а пальцы принялись отламывать шляпку, осторожно отделяя её от стены. Гриб был достаточно плотным на ощупь и не переставал светиться, даже оказавшись у меня в руках.

– Испортится, – заметил данмер, наблюдая за моими действиями.

– М-да, – протянула Мьол, – если уж ты от грибов в такой восторг пришла, то что же будет с тобой дальше…

========== Глава одиннадцатая. Так бывает… ==========

Воительница потянула на себя дверь, и я услышала шум воды. Выглянув из-за створки, увидела башни, источающие холодный тусклый свет, и проступающие из мрака мостки. Посмотрела наверх и не разглядела, есть ли потолок у подземного города. У двемеров даже небо было каменным! К башням от двери тянулся мост, пронзая угловатые арки, возле которых торчали конусообразные кованые светильники, потускневшие от сырости и времени. Сквозь грохот воды издали слышались шипение, щёлканье и хриплые рычащие звуки. Слепые монстры рыскали в полумраке, встревоженные шумом опустившегося подъёмника. В проёме арки мелькнула бледная ссутулившаяся фигура, похожая на призрак, и я в ужасе отпрянула к стене, замерев в тенях.

Эрандур сразу шагнул ко мне, и, держа клинок наготове, вгляделся в оживающую темноту. Я робко высунула нос из-за временного укрытия и тоже всмотрелась, ловя движение слепого чудовища, учуявшего нас.

Мьол резко отодвинулась вбок и прижалась к противоположной стене, приподняв секиру. Она жестами показала всем сделать так же, как она, чтобы заманить фалмера в ловушку. Эйрин повторил скользящее движение подруги, а Эрандур встал возле меня, выставив меч перед собой.

Фалмер пронзительно вскрикнул, и я в ужасе зажмурилась. Повторяя про себя Железную плоть, внезапно почувствовала, как магия с ладони расползлась по телу, окружив меня прочным коконом.

Из тьмы раздались невнятные шипящие голоса, а шаги фалмера, шлепающего по камням, стали звучать громче и чаще. Как только ушастая лысая голова показалась в дверях, секира Мьол опустилась прямо на макушку чудовища. Раздался противный хруст раздробленной кости, а запах свежей крови ненадолго перебил вонь тухлятины и масла.

Просвистела стрела и, врезавшись в светильник, повредила газовую трубку. Мерцающий огонёк погас, оставив нас почти в кромешной пульсирующей темноте.

– Джулия, – прошептал Эрандур. – Сияние Рассвета…

Я, спохватившись, выдернула меч из ножен и принялась судорожно распутывать ткань.

– Что… – Мьол не успела договорить и вдруг зажмурилась от ослепительно яркого света. В коридоре показался ещё один фалмер, но его жизнь оборвалась также быстро, как у его предшественника.

Львица едва успела вытащить секиру, застрявшую в расколотом надвое черепе. Возле её руки промчалась чёрная фалмерская стрела и ударилась в стену, разлетевшись на щепки.

– Хитрые твари! – полушёпотом возмутилась я.

– Они могут держать нас тут довольно долго, – заметил Эрандур. – Надо их отвлечь.

Шаги на мосту возобновились, но судя по частым шлепающим звукам, к нам шёл уже далеко не один фалмер, жаждущий поесть свежего мяса.