Игра даэдра

– Сфера, – прошипела Мьол.

Эрандур бросил в механизм заклятием огненной стрелы, и что-то внутри конструкции зачадило чёрным вонючим дымом, вырвавшимся из-под корпуса.

– В них масло! – данмер отпрянул в сторону. Я попятилась назад, к подъему в предыдущий зал, а дымящаяся сфера продолжала катиться и целиться в нарушителей спокойствия Мзинчалефта. Болт просвистел в воздухе и срикошетил от трубы в сторону, закрутившись над моей головой. Я инстинктивно наклонилась, прикрывая голову руками. Эйрин отбежал назад и замер на подъёме, выставив перед собой клинок. Мьол попыталась атаковать, но клинок стремительной сферы чиркнул по боку воительницы, и она болезненно вскрикнула. Эрандур сотворил ещё пару заклинаний, наверное, в надежде, что масло поскорее выгорит, но дым сделался гуще, заполняя всё вокруг едким, щиплющим нос и горло запахом.

– Я отвлеку её! – крикнул жрец, отходя со сферой вглубь руины и уклоняясь от вспарывающих воздух ударов смертоносного лезвия.

Мьол, тяжело дыша, держалась за кровоточащий бок. Я сразу бросилась к ней. Лезвие распороло поддоспешник Львицы ровно под кромкой нагрудной пластины и, судя по хлещущей крови, рана была глубокой.

– Бегите, – жмурясь от боли, умоляюще прошептала она. – Уведи отсюда Эйрина…

– Да подожди ты умирать! – прорычала я, призывая целительный свет. Лезть за зельем в кошель было некогда. Откинув Ваббаджек в сторону, я сосредоточилась на ране Мьол, а Эйрин, вдруг издав то ли отчаянно-воинственный, то ли воинственно-отчаянный клич, поднял над головой меч и побежал в атаку.

Что конкретно он собирался делать, наверное, было неизвестно даже ему самому. Он пронесся мимо нас с Мьол, домчался до сферы и начал бить по панцирю клинком, высекая рыжие искры.

– Уйди отсюда! – рявкнул на него Эрандур, но парень словно ослеп от собственной ярости.

Пока я сидела в целительном трансе, останавливая кровотечение воительницы, уследить за битвой было довольно сложно. Данмер, изловчившись, вонзил меч в куда-то середину механизма под глухой панцирь и движения сферы замедлились. Эйрин тоже понял, что надо бить не наотмашь, а колющими ударами пытаться выявить слабое место в конструкции.

Мьол вдруг ухватилась за моё запястье и произнесла:

– Спасибо. Достаточно тратить силы…

Я очнулась от транса и посмотрела на неё. Львица улыбалась, но как-то иначе. Не хищно, не задорно, и даже не самонадеянно. Её улыбка была тёплой. Так обычно улыбаются друзьям. Так я улыбалась Эрандуру.

Прервав транс, я схватилась за её липкую от крови ладонь и помогла подняться. А обездвиженная двемерская сфера с грохотом рухнула на пол, источая вокруг себя неприятно пахнущий дым. Эйрин отпрянул от нее, и его тут же вырвало. Эрандур сорвал с головы шлем, жадно ловя ртом воздух. По его щекам текли слёзы.

– Плохая была мысль, – прохрипел данмер, стащив с руки перчатку, и вытер залитое потом и слезами лицо. Эйрин у противоположной стены тяжело дышал и его немного трясло.

– Тебе не впервой, – озлобленно фыркнула я.

Мы обменялись тяжелыми, но недолгими взглядами. Смотреть на него не хотелось, сразу вспоминалось все, что произошло. Даже ни сколько в Храме Призывателей Ночи, сколько после. Ведь я-то пожертвовала стольким ради него, а он… А он этого не стоил. Конечно, он тоже не раз меня выручал, но жрец знал, в чём виноват, а я все это время глядела на обманщика, возводя его в ранг легендарного героя. И вообще, спасённый мир это моя заслуга. Данмер тогда, как обычно, хотел сбежать.

Стряхнув с себя раздражение, опутавшее разум словно паутина, я отпустила руку Мьол и подобрала лежащий в сторонке Ваббеджек.

– Тебе надо выпить зелье, – посоветовала я нордке и полезла в кошель за снадобьем. – Это ускорит процесс заживления.

– Джулия, – она странно взглянула на меня, словно не поняла произнесённых слов, – ты уже меня исцелила… Не стоит понапрасну расходовать лекарства. Они ещё пригодятся.

Я пожала плечами и убрала уже найденное зелье обратно. Львица была права, но это ничуть не убавляло моего волнения за её состояние.

Мьол, придерживаясь за бок, медленно подошла к Эйрину и рыкнула:

– Глупец! Тебе нужно было спасаться!

Он ревниво взглянул в лицо хищнице, взвился с места как ужаленный и выкрикнул:

– Нет! Я решил, что пойду с тобой до конца! Так тому и быть, – от таких речей даже Мьол слегка опешила. Я и вовсе не ждала, что в парне проснется столь дикая ярость и он кинется бить сферу, зная, что не сумеет одолеть её. Что один взмах лезвия или шальной болт могут оборвать его жизнь в одну секунду.

Я так когда-то бросилась на фалмеров в ледяной пещере, чувствуя, что без Эрандура не выживу.

– Ты нужна мне ничуть не меньше, чем я тебе! – выпалил вдруг Эйрин, но вздрогнула не воительница, которой были обращены эти отчаянные слова, а мы с Эрандуром, по-прежнему стоящие в разных сторонах зала.

Мьол покачала головой и подняла оружие.

– Мьол, погоди, – я спохватилась и догнала её. – А как мы потом выберемся?

– Из руины есть второй выход. Тот, по которому я и сбежала в прошлый раз, – спокойно ответила она. – Но чтобы до него добраться, придётся придумать, как обойти то неуязвимое двемерское чудовище.

– Что ж ты сразу не сказала?! – вскипела я, остановившись перед воительницей.

Она пожала плечами и также тихо произнесла:

– Было любопытно понаблюдать за вами в такой сложной ситуации, – Львица, обходя меня, покосилась на Эрандура. – Не знаю, что вы не поделили, но придётся забыть об обидах, пока не выберемся на поверхность.

Пришлось подавить возмущение и проглотить все ругательства, адресованные вероломному предателю. Данмер только подобрал клинок и встал, снова готовясь идти первым. Только у Мьол, знающей, чего примерно ждать дальше, были свои планы. Она широкими шагами отправилась к следующему испытанию.

– Зал с рычагами за тем коридором, там не с кем сражаться.

– С рычагами? – нахмурившись, спросила я, стараясь не отставать.

– В прошлый раз я без труда открыла его, но боюсь, со временем рычаги могли вернуться в исходное положение.

– Каким образом? – подал голос догнавший нас жрец.

– Без понятия. Двемеры определённо знали, как защитить свои секреты.

Путь преградила высокая решетка, упирающаяся в потолок. Весь прямоугольный зал, в который мы попали, оказался разделен на части металлическими прутьями, а сквозь них виднелась узорчатая дверь, ведущая в очередную неизвестность. Мы с Мьол остановились напротив каменного постамента, на котором примерно на уровне моего пояса торчал золотистый рычаг с резной рукоятью.

– А вот и он! – Мьол прислонила секиру к стене, схватилась за рычаг и потянула на себя. Я увидела, как побелели костяшки её пальцев и как механизм со скрипом поддался. Внутри колонны что-то защелкало, а решетка, находящаяся слева, плавно поехала вниз. Когда каждый прут пропал в углублениях пола, нордка решительно направилась к следующему рычагу на точно таком же постаменте.

– За мной, не отставайте, – Львица переключила его положение, после чего решетка за нами закрылась, но открылась та, что была впереди.

– Удивительно, – не сдержал своего мнения Эрандур. Я решила восхищаться молча, а Мьол только усмехнулась.

– Вы ещё не видели, что дальше!

Так, следуя за ней из отсека в отсек и переключая рычаги механизма, мы добрались до красного вентиля, повернув который открыли очередные двери, ведущие в небольшую круглую комнату, довольно темную и прохладную, с единственным рычагом посередине.

– И? Что же дальше? – я непонимающе воззрилась на торчащую вертикально вверх рукоять.

– Надо перенести сюда все оставленные вещи, – терпеливо объяснила Мьол.

– Это подъёмник? – вытаращился Эйрин, подходя ближе. – Ты мне о нём рассказывала!

– Скорее «спусковик», – усмехнулась Львица, скрестив руки на груди. – Скорее тащите вещи, а то бандиты господина Ферано, пожалуй, догонят нас…

Мы с Эрандуром сразу направились назад, а Эйрина зачем-то отозвала Мьол. Оставаться наедине со жрецом, мне стало вдруг неприятно. Он шёл рядом, тяжело дышал и вдруг произнёс: