Игра даэдра

– Ты так говоришь, точно прощаешься со мной, – сердце вздрогнуло. Я смотрела то на лицо Эрандура, то на танцующие блики света в светильнике, когда в смущении отводила взгляд.

– Ты больше никогда не захочешь видеть и знать меня, если я всё тебе открою.

– Четыре дня назад я превратила бабку в сладкий рулет и скормила сироткам, – на одном дыхании выдала я. – Что может быть хуже?

Жрец помрачнел, но моей руки не отпустил. Я начинала чувствовать себя неуютно.

– Это не шутки, – выдал он. Не поверил. Переубеждать его сейчас не хотелось.

– Всё наше совместное путешествие построено на лжи, – продолжил данмер. – Вот, в чем правда.

– Ты всё-таки даэдропоклонник, прикидывающийся жрецом? – уточняя, спросила я. Это было ожидаемо, но тогда не понятно, почему Мара в храме дала ему своё благословение.

– Нет. Всё совсем не так, – он сделался пугающе серьёзен.

– Жрец, прикидывающийся даэдропоклонником? – предположила я. Разговор сворачивал в скверное русло, но знание правды, как мне сейчас казалось, стоило всех возможных рисков. Мысленно я готовилась хлопнуть Эрандура по плечу после услышанного и сказать: «и ты переживал из-за этого? Ну, подумаешь, запытал насмерть пару сотен человек, так то ж когда было!»

– Я никогда не был милосердным, добрым и честным. Мои намерения и помыслы всегда были пропитаны честолюбием и личной корыстью, – слова признания полились свободно и легко, жрец сбрасывал груз с души, а я кивала в такт, пытаясь поддержать. – Поначалу я не мог понять и принять пути Мары и делал это лишь для того, чтобы выжить, но даже когда мне открылся истинный свет богини, я всё равно продолжал жить так, как привык. Что и сейчас происходит.

– Ты хочешь сказать, что мы с тобой неправильно поступаем и плохо живём?

– Хочу сказать, что с самого начала был неправ, и мне не хватало духа, чтобы признать это. Ты была права. Я лжец и эгоист. Я всё это подстроил.

– Что подстроил? – не понимая, о чем он говорит, я отошла в сторону. Во рту пересохло от волнения, а затылок сдавило, словно кто-то схватил меня за волосы.

– Храм Призывателей Ночи. Ловушка даэдра, – Эрандур вытащил из-за пазухи старый проржавевший ключ на верёвке, висящей на его шее. – Это ключ от башни. Я запер дверь.

Я вырвала свою руку из его ладони и сделала шаг назад, вспоминая весь тот ужас, что мне довелось пережить. Первое убийство, первый кошмар, разговор с Верминой… А она говорила мне, что он меня однажды предаст! Предупреждала!

– Нет…

– Я больше не мог молчать об этом. С каждым днём это давило на меня всё сильнее и затмевало всё, что происходит вокруг. То хорошее, что могло бы быть в наших отношениях. И это далеко не всё. Апатию с моими воспоминаниями, что по ошибке связала наши души, приготовил я сам давным-давно, чтобы была возможность вернуться к Черепу и освободить своих друзей. Но когда я стал следовать учению Мары, моя цель изменилась. Я хотел спасти жителей Данстара, но мне нужен был кто-то, кто выпьет зелье и откроет барьер. Мне нужна была жертва. Ею стала ты.

Груз его души обрушился на меня камнепадом, раздавив всю теплящуюся в сердце надежду. Оставив меня в ловушке между бандитами и смертью в забытом двемерском городе с пустотой в душе и кинжалом в спине от того, кого я легкомысленно называла своим другом. Сил смотреть на него у меня больше не было.

И я побежала прочь.

========== Глава десятая. Между двух огней ==========

Не разбирая дороги, я выскочила из коридора и побежала так быстро, словно за мной кто-то гнался. Правда, бег длился недолго. Ровно до того момента, как поднявшаяся с места Мьол перехватила меня за плечи, встряхнула и требовательно спросила:

– В чём дело?

Её лицо расплывалось в одной только мне видимом тумане, за пеленой застилавших глаза слёз. Сердце несколько раз глухо и испуганно стукнуло, нервным спазмом сдавило грудь, и я, с неимоверным усилием сдержав накатывающие рыдания, прохрипела:

– Ни в чём.

– У тебя такой вид, словно ты дракона увидела! – признался вставший рядом Эйрин, обеспокоенно заглядывая мне в лицо.

Я отрицательно помотала головой вместо ответа.

Судя по раздавшимся за спиной неторопливым шагам, Эрандур вернулся в зал и встретился с Мьол взглядом. Львица отпустила мои плечи и воззрилась на данмера в ожидании немедленных объяснений. Но не дождалась. Жрец даже не взглянул на неё и, не проронив ни слова, взял клинок. Скажи данмер сейчас хоть что-нибудь, я бы точно разрыдалась или швырнула бы в него молнию. Одно из двух. В настигшем меня смятении было невероятно сложно определить, чего же мне хочется больше. Убить его или рыдать о собственной непростой судьбе.

В отчаянии закусив губу и мысленно вычеркнув Эрандура из невероятно короткого списка своих друзей, решила завязать нервы в тугой узел и лишний раз напомнила себе, что где-то там впереди есть золото. Хоть какое-то утешение в столь тяжелые времена. Про гигантского непобедимого стража, старалась не думать вовсе.

Эйрин и Мьол в недоумении переглянулись и вооружились. Я решительно сцапала Ваббаджек и демонстративно отвернулась от жреца, случайно уколовшись об его виноватый взгляд. Нет уж. Его больше в моей жизни не существует. Кто знает, вдруг настанет момент, когда он обменяет меня на спасение ещё каких-нибудь людей, потому что ему покажется это справедливым.

– Эйрин, будешь прикрывать тыл, – распорядилась воительница.

– Я пойду вперёд, – предложил Эрандур, пряча бесстыжие глаза за шлемом-маской. Лживая даэдрическая личина его сейчас характеризовала как нельзя лучше.

«Иди-иди, – зло подумала я. – Жертвуй лучше собой, а не другими».

На левой ладони от гнева затрепетали колючие искры, неприятно впивающиеся в кожу. Я прожгла взглядом спину данмера и едва удержалась от того, чтобы не ударить заклятием. Как же так случилось, что тот, кому готова была доверить свою жизнь ещё несколько минут назад, использовал меня как наивную глупую девочку? Проклятье, ведь тогда я такой и была!

Осознавать это было физически больно. Обида раздирала на части, и даже ужасы двемерских руин вдруг померкли перед фактом, что я сама напросилась, но получила совсем не то, что ждала.

«Хотела узнать правду? Так вот она, что же ты не радуешься? Подбодри друга, как хотела. Скажи, что все это ерунда, что не стоило из-за этого переживать. Не получается? Даже посмотреть на него не можешь. Потому что ты – наивная дура!»

Мы покинули место привала и направились дальше, в плавно уходящий вниз коридор за поворотом. Скрежет металла становился громче. В воздухе висел белый пар, а ещё один работающий паучок пытался искрящей тонкой лапкой заделать брешь в огромной парящей трубе. Была бы их тут пара десятков, наверняка, им бы удалось не только это, но и восстановить весь город. Но очень хотелось надеяться, что этот паук последний и единственный оставшийся.

– Этот мой! – в запале выкрикнула Мьол и, обогнав Эрандура, секирой раздробила паучка, от которого во все стороны устремились электрические заряды. Я предпочла пронаблюдать за этим со стороны, поскольку больший интерес у меня вызвали огромные зарешеченные стены, за которыми виднелись завалы двемерских запчастей и, наверняка, скрывались сокровища. К сожалению, врата были надежно запечатаны старинными ромбовидными замками.

– Дальше направо, – указала путь воительница, направляя идущего первым, молчаливого данмера.

Спуск вниз, находящийся следом за освещённым коридором, привёл в помещение, оплетённое золотистыми трубами, как огромными корнями. Внутри труб будто что-то шевелилось, переползало, перетекало. Вместе с лязгом огромного насоса, мерно движущегося вправо и влево, слышалось, как журчит вода.

Я положила ладонь на трубу, висящую слева, и отдёрнула руку – металл оказался обжигающе горячим!

– Вот почему тут так тепло, – догадалась я. – Вода внутри труб греет весь город…

Эйрин улыбнулся мне и открыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел издать ни звука. Его перебило нечто, негромко лязгающее, перемещающееся верхом на катящемся шаре и целенаправленно движущееся прямо к нам. Такой человекообразный механизм мне уже доводилось видеть в Подкаменной крепости. Вытянутая металлическая голова, грозное тисненое лицо, треугольный панцирь, закрывающий сердце механизма. На одной руке крепился тонкий выдвижной клинок, на другой арбалет с заряженным болтом. От тонкого золотистого тела с искусно сделанными сочленениями суставов тянулись две полусогнутых ноги, соединяющихся с раскрытыми створками шара, движущегося подобно колесам.