Страница 32 из 52
— Разве?
— Да. Я видел этот сон много раз, тебя в нём никогда не было.
— А может, я была в жизни?
— Нет, Лайка. Уходи.
— Это ты уходи. Ты же понял, что спишь. Ты должен проснуться.
— Нет, Лайка. Я ещё не снял с него ботинки.
И ты отворачиваешься от эльфки, потому что прежде, чем проснуться, нужно снять с трупа Ыйангыра ботинки. Больно они хороши.
========== Глава 12 часть 1 - Легенды ==========
Марек проснулся от гуслей над ухом. Прежде чем разодрать глаз, попытался выкинуть в сторону шума руку — не получилось: рука оказалась в крепкой хватке… Чего? Ах да. Марек бросил в Лайку другую, но по пальцам ей не заехал — Лайки рядом не было, как и музыки гуслей.
Ведьмак потянулся, кряхтя. Обычно после знакомого сна он вставал вторым, но эльфка, видимо, всё испортила. Или тело перегрузилось. Левая его часть ныла вся, подхватывая и разнося волны тупой боли с руки. Яр задвигал пальцами, и хоть управлял ими будто не он, они кое-как сгибались. Фиал Ласточки, к его сожалению, опустел ещё вчера, зато теперь можно было не жалеть Мёда, и ведьмак залил в себя всё, что было.
Сопроводил процесс нарочито мученическими хрипами и парой ударов работающих конечностей об постель — так принимать эликсиры было не обязательно, но вкуснее.
Кровать, хоть и не умещались на ней ноги, а лежали всю ночь на прислонённом стульчике, покидать не хотелось. Редкое явление в ведьмачьей жизни — хорошая кровать. Ведьмак всё же заставил себя подняться.
Комната, которую после долгих размышлений выделил прибывшим Гоза, видимо была гостевой — ничего в ней не говорило о личности хозяев: четыре кровати, большой пустой стол посредине, да шерстяные гобелены по каменным стенам. Узор на них был абстрактный, геометрический. Вчера ночью Яр комнату даже не заметил — сразу завалился спать, куда указали.
Скинутое по просьбе низушка на пол рваньё — куртку с плащом — он не нашёл, зато на спинке низкого стула лежала чистая рубаха, а на столе клочок бумаги со стрелочкой и лаконичным кривым «тебе» на всеобщем. Ведьмак решил, что ему, и не отказался сменить дырявую одёжку. Новая была заметно великовата в плечах, зато приятно крахмально пахла.
Марек не смог выяснить, на какой кровати спала Лайка, зато Коген оставил после себя одеяльный хаос — поднимался впопыхах. Других записок заспавшемуся не оставили, поэтому ведьмак взял след.
След Когена, по большей части дух мягкого (видимо, в силу юного ещё возраста) краснолюдского пота с примесью возбуждения и одеколона Гозы петлял по коридорам картин. В этой части Галереи, уже глубоко в скалах, висели на стенах полноценные произведения, но ни одно не подписано. Появлялись среди них периодически плоские скульптуры, но Мареку это всё интересно не было. А вот мелькающие периодически цветочные горшки в нишах внимание привлекали. То запахом, то видом растений, похожих на дутые, будто гнильцы, приземистые водоросли или даже грибы. Впрочем, и от незнакомой флоры ведьмака отвлёк волнительный запах выпечки, набирающий силу.
Послышались голоса. Ведьмак аккуратно толкнул дверь, и тут же зашипел — прямо в глаз плеснул ему яркий свет.
— О! Марёк!
— Ху-ха!
— Привет!
— Здорова!
— Ху-ху, — пробормотал Марек, потирая лицо.
На него глядело четыре пар глаз с уровня пояса. Кроме Когена, ещё два краснолюда и низушек.
— А я как раз тут рассказываю, как ты ярчука победил!
— Не дируса?
— А нам слово «ярчук» больше понравилось, — сказала краснолюдка.
— Да, оно звучит как-то добрее, чем «дирус», — кивнул низушек. — Им больше подходит.
— Добрее зверя в мире нет, — подтвердил ведьмак, приподняв загипсованную руку.
В ответ ему заулыбались и пожали плечами.
— Давай, Марёк, покушай, и пойдём на экскурсию.
— На куда?
— Галерею смотреть. Мы вчера с Гозой договорились, пока тебя шили, что он нам тут всё покажет.
— А… Ну, я не против, — Марек потянулся, кряхтя. — Тут хорошо пахнет.
Жители Галереи приглашающе отодвинули низкий, как и все остальные предметы мебели, крепкий стул, поставили ведьмаку завтрак: омлет в жареном хлебе с овечьими сосисками. А сами представились скульпторами.
— Ага, это вы, значит, лишили меня обезбола.
— Опять Кукуй что ли ворчала? — краснолюд зевнул.
— Её послушать — мы тут главные дармоеды, — вздохнула краснолюдка.
— А чего, не так разве, — пробормотал низушек.
Нелюди засмеялись. Ведьмак догадывался, куда ушли лекарства: у низушка забинтован был глаз и лоб, краснолюду недоставало пары фаланг, а краснолюдка сидела с перевязанными плечами.
— Жизнь за искусство! — кивнул низушек, заметив ухмылку ведьмака, пока тот их рассматривал.
— Похлеще ведьмаков будете.
И Яр принялся за тёплый, невероятно вкусный завтрак. Скульпторы при этом глаз с него не спускали: пялились нагло, но совсем не так, как рассматривали ведьмака люды и нелюды обычно. Без всякого интереса или неприязни, будто по какому-то делу, которое было то у него на лице, то на пальцах, то ещё где. С таким же отстранённым выражением, должно быть, он сам осматривал места происшествий.
Только когда до опустошения тарелки оставалась пара корочек хлеба, Марек решил уточнить:
— Надеюсь это бесплатно, хозяева, потому что заплатить мне нечем.
— Ку! Конечно не бесплатно, ведьмарь.
— Да, натурой будешь платить.
Марек чуть не поперхнулся грушевым соком (соком в Махакаме назывался сидр).
— Чего-чего?
— Попозируешь нам!
— Слава Лебеде…
Нелюди не поняли, что смутило ведьмака, но похихикали вместе с его хрипом, дослушали историю Когена (немного приукрашенную в пользу ведьмака) и разбрелись по делам, наказав натуре приходить вечером. Куда — не объяснили. Когда — тоже, учитывая, что Марек и сейчас не уверен был, что на дворе утро.
Гоза нашёл гостей на кухне, когда Яр возился с механическим венчиком, зажав его в коленях. Лицо ведьмака, по крайней мере его половина, сияла глупой детской радостью, пока в руках крутились железные лопасти.
— Привет, Коген…
— Ху-ха!
— Привет… ведьмак. ты что, венчиков не видел?
— Таких — нет.
— Как же всё плохо под Горой.
Коген закивал в подтверждение.
— Знаете, эта штука похожа на ветряк.
— Что это?
— Крути, — сказал ведьмак, вручая Когену инструмент.
И Коген закрутил. Марек загнул об живот железные пальцы, оттопырил мизинец и начал тыкать им в лопасти.
— Вот такой тренажёр у нас был в школе. Вместо пальца — ведьмачонок. Ускорься, — Коген ускорился. — Надо было пройти и не получить по башке. Или ногам. Ещё давай, — Коген поддал. — Вообще-то, у них нет ничего общего, кроме того, что они крутятся. Быстрее. Не знаю, почему вспомнил.
Хрусть — ведьмаку защемило палец.
— Ой! Всё в порядке?
— Всего лишь венчик, Ког. Хуже уже не станет.
Марек покряхтел смешками и потёр побелевший палец о грудь, раскрывая параллельно металлические.
— Ну что, хорошо отдохнули? — поинтересовался Гоза, убирая за ухо завитушку и цепляя на нос очки. — Отправляемся на экскурсию? Коген? Йольт?
— Да!
— Марек, я Марек.
— Ой, — Коген захлопал себя по кармашкам и выудил гвинтовую карту. — Я и забыл, что под сердцем тебя ношу — на!
Ведьмак принял и затолкал в карман штанов, стараясь лишний раз в неё не заглядывать.
— Как хочешь, Марек. И почему ты только выбрал такое скучное имя?
— Нормальное имя…
— Обычно у ведьмаков редкие имена, а это, вроде бы, самое частое под Горой.
— Ну, может я его и выбрал, чтобы не отсвечивать.
— Резонно. Давай, допивай сочок и идём.
Пока Марек допивал (а потом доливал, а потом окончательно допивал) сидр, Гоза поправил свой серо-малиновый дублет с лимонного цвета рукавами, достал из кармашка на груди карточки (не гвинт — записки) и пролистал.
— Ты готовился! — восторженно прокомментировал Коген.
— Кхм, немного. Первая экскурсия всё-таки. И, м-м… Особенно ты, Йо… Марек.