Страница 92 из 185
— Боже мой, — сказала она вслух. — Я действительно умирала… Ха, да. Я погибала. Не иначе. По-моему, я сошла с ума, — с этими словами она бухнулась на подушку, бессмысленно глядя в потолок.
В этот момент зазвонил ее телефон. Рука кошка автоматически потянулась к трубке. Девушка приложила мобильник к уху, не глядя на номер, приняла вызов, и тут же услышала знакомый голос:
— Привет, Кэтти. Прости, наверное, ты спала? Я просто хотел немного поговорить с тобой, да брат не позволяет…
— Шифти… Я не думаю, что ты мне вовремя позвонил. Лучше бы ты вообще не звонил, честно.
— Почему это?
— Я сошла с ума.
— Опять?!
- Одиннадцатое сентября две тысячи девятого года. Три трупа, один с шизофренией и пять свидетелей смерти. Начинаю перепись погибших.
- Первая жертва: Каддлс. Время смерти: пятнадцать часов одна минута. Погиб от раздавливания и разламывания черепа железным ломом и потери жизненно-важных органов. Виновник смерти: Флиппи.
- Вторая жертва: Гигглс. Время смерти: пятнадцать часов семь минут. Умерла от разрыва плевральной полости, повреждения ребер, легких и сердца и от потери большого количества крови. Виновник смерти: Флиппи.
- Третья жертва: Тузи. Время смерти: пятнадцать часов тридцать две минуты. Умер от потери большого количества крови вследствие утрачивания верхних конечностей и многочисленных ножевых ранений. Виновник смерти: Флиппи.
- Флиппи. Является виновником смерти трех вышеперечисленных жертв. Впал в состояние Берсерка после школы, когда Каддлс и Тузи снова игрались в «Войну против тигров», поскольку там звучали выстрелы, идентичные выстрелам настоящих орудий.
- Первый свидетель смерти: Флейки. Видела смерть Тузи. Чудом спаслась от Берсерка, хотя возможно, тот просто не тронул ее из жалости. Как всегда являюсь свидетелем этой слащавой любви. И как вообще эта дикобразиха смогла полюбить этого шизика? А этот как полюбил эту девчонку-параноика? Непонятно, да мне и не особо интересно.
- Второй, третий, четвертый и пятый свидетели смерти: Сплендид, Рассел, Сниффлс и Лампи. Были свидетелями вчерашней смерти Кэтти-Блэк и Шифти. Вчера я забыл им промыть мозги, поскольку был занят слежкой за Флиппи. Этим я допустил почти непоправимую ошибку. Они все помнили, хоть и принимали таблетки, дабы забыть неприятные вещи. Но все равно… Пустили цепную реакцию, дали Кэтти-Блэк почти все вспомнить. Я уверен в этом. Что ж, будем исправлять эту ошибку, а также будем надеяться, что эта кошка не продолжит распространять этот маленький слух. Хотя… Если понадобится, то я весь Хэппи-Долл очищу. Да… Я, в принципе, так и сделаю. Недаром ведь у меня есть всеобщий контроллер сознания, хе-хе.
- Заканчиваю перепись. Приступаю к операции, зачистке и коррекции.
====== Глава 23. Игра в ревность ======
— Привет, Кэтти. Прости, наверное, ты спала? Я просто хотел немного поговорить с тобой, да брат не позволяет…
— Шифти… Я не думаю, что ты мне вовремя позвонил. Лучше бы ты вообще не звонил, честно.
— Почему это?
— Я сошла с ума.
— Опять?!
Кошка не ответила. Он просто молча бросила трубку. Продолжать разговор ей явно не хотелось. Да и вообще говорить с кем-либо у нее не было настроения абсолютно. Даже с Шифти, который был ей явно симпатичен, даже чуточку больше. Она бросила свой мобильник на прикроватный столик и осталась лежать в постели, тупо глядя в потолок. Вот мушка какая-то прилетела, села на лампочку, привлеченная светом. Жужжит, пытается пробить стеклышко колбы. И даже не подозревает о том, что если бы она смогла разбить его, то тут же умерла бы. «Так, наверное, живут тут все животные, — подумала Кэтти-Блэк. — Долбятся в одну и ту же стенку, не думая о том, что за ней может таиться их гибель…».
Где-то на таких мыслях она заснула. Все равно дело было ближе к вечеру, поэтому, можно сказать, сон пришел вовремя. И вопреки мрачным мыслям, ей приснился довольно светлый сон, где она находится на той самой лужайке в Хэппи-Форесте, где она выросла, и где она играла с Кэтти-Уайт, Элис и Луис.
Шифти, когда Кэтти бросила трубку, попытался перезвонить ей. Но кошка не отвечала. После пяти попыток енот бросил это дело. Он понял, что с его возлюбленной опять что-то не так. Надо бы съездить, спросить, да вот не очень-то и… Не очень вежливо будет вот так вот врываться к ней домой и в лоб спрашивать ее, почему она решила, что сошла с ума. К тому же Хитрюга… О, младший близнец неустанно следил за старшим, всячески карауля его и отслеживая каждый его шаг. Ну конечно, после того случая в медпункте как тут не начнешь новый этап слежки? Но все-таки Ворюга и сам начал потихоньку следить за своим братцем. Потому что тот тоже стал вести себя странно с того же самого момента в медицинском кабинете.
Во-первых, енот в шляпе все никак не мог понять, почему Лифти тогда, после драки полез вдруг целоваться с Кэтти-Блэк. Ладно, это еще можно было объяснить некоторыми вещами. Ну, например, минутным порывом страсти, все-таки кошка хорошенькая, миленькая, даже когда в бреду. Ну, или просто желанием вызвать ревность у самого Шифти, что тоже вполне возможно. Но, во-вторых, Хитрюга стал как-то более скрытным. Он словно что-то прятал от пытливого взора брата. Что-то замышлял. И это не очень нравилось еноту в шляпе. Он всегда знал все планы младшего наперед, Хитрюга всегда с ним делился своими задумками. Но сейчас… Сейчас он определенно готовил какой-то свой план. Очевидно, что-то касательно кошки. «Ой, не дай Бог он что-то против Кэтти задумал, — решил про себя старший близнец. — Если это действительно так, тогда ему несдобровать, вот честное слово!».
Но прошло два дня, а Лифти так ничего и не сделал. Он просто тихо, как и всегда, грабил со своим близнецом близлежащие магазины, после чего, если подворачивался случай, продавал награбленное добро какому-нибудь глупцу в подворотне, выручая от аферы довольно много денег. И, конечно, все так же язвительно хихикал на пару с Шифти, когда очередное мошенничество им сходило с рук. В общем, вел себя как обычно. Со стороны это выглядело именно так. Но как это бывает, Ворюга знал своего брата как облупленного и единственный мог заметить перемены. И, в конце концов, он решил сделать, так сказать, превентивный удар. Так, на всякий случай.
В понедельник, четырнадцатого числа, когда близнецы решили не прогуливать, дабы не получить опять выговор и, возможно, исключение из школы, енот без шляпы особо пристально следил за братом. А тот — за ним. И по правде говоря, Лифти не особо подозревал, что тоже находился под прицелом. Так вот, когда братья пришли в школу, день начался как обычно. Первый урок, первое замечание Каддлсу, опять попытавшемуся списать на контрольной, беспалевное списывание самих енотов, успешное написание небольшой проверочной по математике. Хэнди был даже немного поражен тем, как же хорошо Ворюга и Хитрюга написали контрольную, и он, конечно, не сильно заподозрил их в списывании (хотя мог, поскольку на лицах братьев было почти написано, что они сдули).
Когда началась перемена, близнецы, шатаясь по коридору в поисках наживы у считающих ворон школьников, заметили, что Рассел, Лампи, Сэверз и Сниффлс как-то странно себя ведут. Во всяком случае, они ни разу не замечали за этой четверкой такого любопытства и тупого взгляда по сторонам. Те словно пытались что-то вспомнить, да вот не могли. Что-то удерживало нужные воспоминания за гранью сознания. Поэтому четверо зверей держались как-то обособленно, плотнее друг к дружку, словно это могло хоть как-то помочь им вспомнить все. Хитрюга подошел к ним поближе и таким деловитым тоном начал:
— Добрый день, господа!
— И тебе того же, — одновременно ответила вся четверка, словно на линейке.
— А позвольте узнать, госпожа Кэтти сегодня не приходила? — Ворюга был готов биться об заклад, что если сейчас младшему брату ответят положительно, то он не замедлит привести свой план в действие, поэтому енот в шляпе стал про себя молить всех господ и богов.