Страница 180 из 185
Так они и шли втроем все дальше и дальше вглубь парка. Вот они уже дошли до предела, то есть до забора, разделявший дикий лес от спланированного ландшафтного парка. Сначала Шифти, Лифти и Кэтти-Блэк просто шли вдоль ограды, иногда проводя по металлическим прутьям руками и коготками, но потом им встретилась дыра, сделанная тут, вероятно, когда-то давно какой-то мелкой хулиганской шпаной. Переглядевшись и дав друг другу молчаливое согласие, они решили не проходить через это отверстие, поскольку лес за забором был еще более неприветлив и холоден, чем парк, к тому же оттуда доносился ветряной гул.
Но тут из леса подул странный, нехарактерный для этого дня ветерок, принесший из глубины странный порошок. Эти частички пыли сверкали на утреннем солнце и отливали серебром, словно зеркало. Пыль, пролетев над оградой, стала кружиться вокруг троицы. Братья и девушка от такого неожиданного поворота событий отшатнулись и хотели было убежать, как вдруг услышали странный шепот, который явно издавал кто-то с низким и очень глубоким голосом, до боли знакомым всей троице:
— За мной… Идем за мной… Скорее… Вам нужно это увидеть… За мной… За мной… Скорее… Пошли в лес… Скорее…
— Ох, не нравится мне все это, — первым подал голос Ворюга. — Чует моя пятая точка, что это все не к добру.
— Да уж… — согласился Хитрюга. — Это явно хорошо не кончится. Нужно как можно быстрее возвращаться, а то вдруг это какая-то очередная фигня, связанная с нашими… — он сглотнул. — Смертями и воскрешениями? Кэтти, чего ты зависла? Пошли скорее отсюда, дело пахнет мокрухой!
Однако Кэтти-Блэк не сдвинулась с места и даже не отреагировала на зов. Она завороженно смотрела на летевшие вокруг нее серебристые отражающие пылинки, выглядывая в них свое собственное отражение. Ее уши были навострены, они улавливали каждый шорох и тот самый шепот, усы встопорщены, хвост встал трубой. Лунные глаза были неподвижны, будто их хозяйка впала в состояние глубокого транса. Кошка чуть покачивалась вперед-назад, медленно дышала, словно боялась случайно вдохнуть и крохотную частичку этой самой пыли. А потом она сделала шаг, другой, третий… И пошла куда-то вглубь, приближаясь к дыре в заборе.
— Кэтти! — крикнул Шифти, заметив это. — Ты куда? Кэтти, вернись! Слышишь меня?! Не ходи туда, умоляю, не ходи! Пожалуйста! Я чувствую, это верная смерть!
Однако опять не последовало никакой реакции. Черношерстная, лишь дернув ухом, пошла дальше, пролезла через отверстие и направилась между деревьев. Пыль, подгоняемая ветром, манила ее к себе, подзывала мистическим шепотом, вела и направляла Кэтти. Еноты, поняв, что просто так, обычными позывами им девушку не привлечь и не отвлечь, побежали за ней. Однако сама Блэк как будто почувствовала, что за ней следуют, и ускорила шаг, почти превратившийся в бег. Близнецы тоже ускорились, пытаясь не отставать от нее ни на шаг и не потерять из виду.
Все дальше и дальше троица углублялась в лес. Кошка шла легко, быстро, но в то же время ее движения ее были как будто вынужденными, невольными, словно кто-то издалека управлял ею, словно какой-то куклой-марионеткой, иногда Кэтти словно внутренне сопротивлялась тому, что она сейчас делала, однако была не в силах остановиться самостоятельно. А Ворюга и Хитрюга бежали, продирая себе дорогу из закрывающих будто нарочно обзор ветвей, иногда на долю секунды брали себе передых, но потом продолжали погоню за девушкой. Их волнение нарастало, превращаясь в настоящий страх, панику и ужас за Кэтти-Блэк.
Старший близнец всякий раз при удобном случае старался нагнать свою любимую, поймать ее и прижать к себе, чтобы она остановилась, опомнилась и вернулась назад. Сердце в его груди бешено колотилось, заставляя организм, в особенности мышцы, работать усерднее и совершать активные движения все быстрее и быстрее. В голове все время мелькали простые, но в данный момент очень важные мысли: «Догнать! Обнять покрепче! Увести из леса! Вернуться домой! Догони ее! Поймай! Не пускай дальше!». А самое главное то, что Шифти все отчетливее и отчетливее вспоминал то самое ощущение полного одиночества, к которому он когда-то стремился семь лет назад. Оно нагнетало его. Ворюге не хотелось вновь оказаться в таком положении. И поэтому он бежал как мог за своей любимой.
Тут лес резко закончился. Сверкающая пыль вывела енотов и кошку на какую-то широкую поляну, взлетела ввысь, после чего окончательно развеялась, а шепот стих. Тут Кэтти-Блэк наконец-то очнулась, проморгалась и осмотрелась вместе с подоспевшими ворами. Картина, представшая перед ними, была весьма ужасающей.
Руины. И судя по обломкам, а также по поломанным койкам, оборудованию и прочей аппаратуре, здесь совсем недавно находилась старая больница. Что удивительно, это место почему-то показалось Лифти, Шифти и Кэтти до боли знакомым. Словно они тут были, причем много-много раз, но забыли, будто страшный сон. Повсюду валялись обломки стен, осколки кафеля и какого-то отражающего стекла. От всего здания остались только мощный фундамент с парадной лестницей, двери и нижние части стен палат. Остальное же было уничтожено начисто, казалось, что здесь недавно произошло какое-то местное землетрясение, которое почти разрушило больницу.
Тут в самом дальнем конце бывшего коридора еноты и кошка увидели странную черную фигуру в изорванном темном плаще. Около него стояло потемневшая от времени и сырости золотая рама зеркала, а рядом с нею — столик с двумя какими-то предметами, которых троица не смогла разглядеть. Фигура сама стояла неподвижно, так что нельзя было сразу понять, то ли он стоял лицом к пришедшим гостям, то ли спиной. Но это не имело никакого значения — неизвестный в плаще не внушал пришедшим никакого доверия, наоборот, навевал тревогу и страх.
— Может… Пойдем отсюда? — тихо прошептала Кэти-Блэк, прижимаясь к Шифти. — Мне страшно…
— Мне… Тоже… — сглотнул Ворюга, обнимая любимую. — Я согласен, пошли отсюда. И как можно скорее. Придем домой, выпьем чаю…
Троица развернулась и хотела было тихо и бесшумно уйти восвояси с поляны, как вдруг фигура резко дернулась и, сверкнув своими ярко-красными драконьими глазами, метнулась в сторону Лифти, Шифти и Кэтти-Блэк. Они и опомниться не успели, как вскоре оказались в следующем положении: близнецы были крепко привязаны цепями к чудом уцелевшим койкам, а девушка загнана в центр нарисованного на полу непонятного круга, контур которого моментально начал испускать пламя.
— Ну здравствуй… Сучка, — услышала она тут низкий глубокий голос. — Теперь я с тобой разделаюсь. Наконец-то я тебе отомщу…
====== Глава 45. Девятая смерть, или Последняя битва ======
Мы склонны думать, что всей своей жизнью, всей своею судьбой управляем мы и только мы. Отчасти мы бываем правы. Мы планируем наше будущее, мы просчитываем каждые ходы нашего поведения, мы даже составляем ежедневный режим. Вот только не все на свете решаем мы. И таких вещей, независимых от нас, довольно много.
Не мы решаем, когда родиться. Наше появление на свет решают отчасти родители, а отчасти — удача слияния необходимых половых клеток, а дальше — обстоятельства, в котором проживают наши предки.
Не мы решаем, когда болеть. Вирусы сами нас «находят», здоровых людей, различными путями (чаще воздушно-капельным), внедряются к нам в клетки и, огибая иммунную защиту организма, вызывают болезни.
Не мы решаем, когда влюбляться. Наш организм, наша физиология устроена так, что едва мы увидим особенного, то сразу же нам в мозг бьют гормоны, даже если мы сами не хотим связывать свою жизнь любовью.
И не мы решаем, когда умирать. Стареющее существо, которому все равно жить осталось считаные дни, естественным образом будет пытаться всеми силами прожить дольше, но Смерть не обманешь, она в любом случае придет за тобой.
Так что думать, что мы можем избежать болезни или смерти — ошибочно. Так же, как и думать, что своей роковой судьбы, когда твои планы рушатся, когда тебе множество раз приходили знамения твоей неизбежной участи, можно избежать, лишь устранив то, что, по сути, является только катализатором неотвратимого — тоже ошибочно.