Страница 161 из 185
— Да, пожалуй, ты прав… — Кэтти-Блэк зевнула и потянулась. — Я заработалась и совсем измотала себя. Спасибо, что проводил меня до дома и приготовил мне ужин… Я очень признательна тебе.
Они с приподнятым настроением закончили свой ужин, девушка помыла посуду, после чего проводила друга до порога. Долго они стояли там и обсуждали планы на завтрашний день. Потом пес-овчарка все же ушел, обещав завтра попросить начальство особо не загружать такую прекрасную коллегу, и, насвистывая себе что-то под нос, весело утопал к своей жене. Кошка, порозовев, закрыла дверь.
Она убрала все в своей квартире, положила новый образец крови в свой небольшой сундучок, выключила везде свет, умылась и легла спать. Ее ноутбук остался одиноко стоять на столике в прихожей с работающим экраном. Если бы Кэтти легла чуть позже, она бы успела заметить, как надпись «Хэппи-Долл» со всеми числовыми значениями сначала мигнула желтым цветом, а потом исчезла, обнажая строчку. Затем компьютер недовольно пискнул, словно на его процессор проник какой-то вирус, и выключился совсем…
Кошка проснулась снова, но на этот раз она не ощутила нежных объятий Шифти. Неудивительно — времени уже было без пятнадцати двенадцать, Хэппи-Долл уже проснулся полностью, хотя на улице никакой особой активности не наблюдалось. Вор в шляпе возился на кухне и готовил завтрак для своей девушки. Лифти не было — тот ушел гораздо раньше и теперь гулял по городу в гордом одиночестве. Так что Кэтти-Блэк осталась наедине с любимым енотом.
— Доброе утро, Блэки, — тихо прошептал Ворюга, занося поднос. — Я тут завтрак приготовил. Прости, может, немного подгорело, но я очень старался…
С виноватой улыбкой он поставил подносик рядом с принявшей положение полулежа девушкой, после чего устроился на диване у кровати. Черношерстная улыбнулась, взяла приборы и стала есть. Пять минут она молчала, просто ела яичницу и пила апельсиновый сок. Когда же половина была съедена, она посмотрела в лицо старшего близнеца и сказала:
— Очень вкусно. Мне очень нравится. Спасибо большое…
— Тебе… Правда нравится? — с трепетом переспросил Шифти, не веря своим ушам.
— Да. Ничего не пригорело.
— Я очень рад! Кэтти, ты не представляешь себе, как я рад это слышать от тебя!
С этими словами енот подсел к кошке и крепко обнял ее, целуя в губы и щеки. Кэтти улыбалась и лишь прикрывала глаза всякий раз, когда губы парня касались ее лица. Его минутное счастье перешло к ней буквально через поцелуи. Она чувствовала себя как никогда счастливой.
I’ll never mourn, if I’ll die,
I was born.
И ей уже было все равно до воспоминаний. Мысль, тревожившая ее столькие годы по отношению к этому загадочному городку-призраку, вдруг разом отступила и исчезла, уступая место простому житейскому счастью. «Ну и пусть этот городок исчез из нашей памяти в остальной части страны, — подумала она, доев свой завтрак и собравшись с Шифти на прогулку по парку. — Главное, что именно в этом городке есть тот, с кем я по-настоящему радуюсь жизни. Как в родном Хэппи-Форесте… Но только лучше! Лучше!».
====== Глава 40. Жало скорпиона ======
Я сидел в своей больнице, сидя на одной из коек, и думал. После той утренней пробежки со слежкой за жителями Хэппи-Долла я теперь думал очень много. Размышлял. Анализировал. Приходил к разным выводам. Да и вообще в последнее время я стал слишком тщательно и осторожно шевелить извилинами в поисках ответа на свои главные вопросы: что мне нужно сделать, чтобы вернуть свое былое могущество и как это удержать навсегда?
Я уже давно понял, что для этого мне нужно будет избавиться от той, что пришла на мою территорию, несмотря на все мои ухищрения и проклятия, не позволявшие никому извне хоть как-то обнаружить сей маленький богом забытый городок. От той, что смогла пробудить во всех зверушках, проживавших здесь, память обо всех смертях. От той, что лишила меня более чем половины накопленных сил и темной энергии, которую я так надеялся пустить против своих старших братьев. От той, что, в конце концов, почти полностью разгадала тайну этого городка совершенно самостоятельно, без какой-либо посторонней помощи.
От Кэтти-Блэк.
Черная кошка стояла мне теперь поперек горла. Она была для меня как маленькая заноза в пальце, которая, тем не менее, застряла глубоко и причиняла невыносимую боль. Как бычий цепень, накрепко засевший в кишке и потихоньку высасывающий всю жизненную энергию из постоянного хозяина. И главное, что, как и вышеуказанный паразит, ее, то есть эту шельму, невозможно было извести простыми методами типа окончательной смерти или выселения вон из номера отеля. Ее защищала какая-то магия, недоступная мне, но известная Смерти… Мне не удавалось подойти к ней близко, это обязательно заканчивалось для меня новым этапом заточения и нестерпимой боли.
— Руками или своей собственной телекинетической способностью мне теперь до нее не добраться… — задумчиво рассматривая в осколках своего зеркала ошейник и браслеты, размышлял я вслух. — Остаются только ноги… Но что я могу ими сделать? Там нет ядовитых когтей… Стоп. Яд… Яд. Яд! Точно! У меня же есть и хвост! — злобная улыбка озарила мое лицо, когда я выгнул свой скорпионий хвост из-под изорванного плаща. — А пока свободен он — свободен и мой яд! Что ж, пора бы тебе, дорогая моя Кэтти-Блэк, помучиться и подергаться в агонии… Это будет незабываемое зрелище и вкусная пища для меня. Я буду питаться твоей болью, твоим страданием, твоей жаждой быстрой и безболезненной смерти столько, сколько сам этого захочу!
Хвост тихо зашелестел хитином от дрожи нетерпения, а из заостренного, как у осы, жала на пол капнул маленький ярко-желтый, золотистый шарик. Там, где он упал, послышалось легкое шипение, в воздух поднялась тонкая ниточка дыма… Это вызвало у меня удовлетворение — яд в моих жилах остался таким же опасным, каким и был всегда. От него любой простой смертный бы скрючился и скукожился от боли, агонии, умер в невыносимых многочасовых муках…
Пора!
— Здесь так хорошо… И спокойно, — положив голову на плечо Шифти и улыбнувшись, тихо проговорила Кэтти-Блэк. — А главное, никого тут поблизости нет совсем. Так приятно…
— Здесь особо не гуляют, за исключением Мола. Да и то он редко появляется тут, когда замечает иных гостей парка. Так что, можно сказать, мы тут одни, — ответил тот, ласково глядя на свою возлюбленную и поглаживая ее по голове. — А если захочешь, мы с тобой уйдем в ту часть парка, куда даже этот слепец не ходит.
— А кто же на самом деле этот Мол? — спросила тут кошка. — Можешь о нем что-нибудь рассказать? Я его пару раз встречала, да только вот я как-то о нем мало что узнала… А все записи дневника сожжены.
— Ну… — вспоминая, начал енот в шляпе. — Вообще, этот крот — странная личность. Живет в каком-то холме, там у него что-то типа норы. Хотя на свою пенсию мог бы и домик поприличнее купить. Слеп, как ты, наверное, заметила. Говорит очень немного, предпочитает вообще в контакт не вступать. Среди нас, жителей Хэппи-Долла, распространен слух, что Мол когда-то был тайным агентом и работал шпионом в большом городе, не то Биг-Таун, не то Нью-Сити…
— Шпионом? — девушка удивленно подняла брови. — А почему вы так решили?
— Скрытный он тип. О себе, вернее, о своем прошлом, он практически ничего не говорит. Отмазывается фразой: «Это секретная информация». К тому же, ты видела у него родинку на щеке? Маленькую такую, идеально круглую.
— Да… Но какое это имеет отношение к его бывшей профессии?
— Самое прямое. Ты заметила, что эта маленькая, казалось бы, пустяковая часть его лица, периодически меняет свое местоположение?
— Нет… Хотя да, заметила. Сначала родинка была у него на правой щеке рядом с носом, потом — на левой щеке где-то посередине.
— Мы с братом лично считаем, что эта родинка — что-то вроде маленькой взрывчатки или жучка. Но мы не проверяли. Себе дороже. Мало ли, а вдруг он действительно шпион? А если мы узнаем об этом, ему придется нас ликвидировать, причем навсегда и безвозвратно…