Страница 143 из 185
В лесу росли деревья двух разных видов, резко отличающихся друг от друга как внешне, так и запахом и некоторыми прочими характеристиками.
Ели и клены. Смола и сироп. Два вида дерева, которые по определению друг с другом не особо уживаются, как денежные и вишневые деревья. И тем не менее они росли в одном парке совершенно спокойно, словно бы и не мешая друг другу, даже наоборот, словно добрые соседи. Еловая хвоя приятно щекотала босые пятки влюбленных, а кленовые пожелтевшие листья шуршали или опадали на плечи пары, превращаясь в подобие погон.
Как уже было сказано выше, это обстоятельство заставило Кэтти-Блэк невольно вздрогнуть и прижаться к зеленошерстному, пугливо оглядываясь по сторонам. Ворюга это заметил, погладил черношерстную по голове и ласково прошептал ей в ухо:
— Что случилось, Кэтти? Чего ты так испугалась?
— Н-ничего… — сглотнула та. — Мне показалось, что…
— Показалось что?
— Ничего. Забудь, — и кошка натянуто улыбнулась.
Парень пытливо посмотрел в лунные глаза своей оппонентки, но ничего не смог в них прочесть, кроме натянутой радости и спокойствия. Пожав плечами, он не стал допрашивать возлюбленную дальше. Парочка продолжила свой путь. Тропинки петляли, иногда кружили и делали большие крюки. Наконец тропка закончилась, приведя енота и кошку в странноватое местечко, по определению значившееся как поляна, но по факту мало на нее похожее.
Это была совсем маленькая лужайка, окруженная кустами и высокими кленами и елями. Солнце почти не проникало сюда, лишь когда оно было в зените. Скамеек не было и в помине. Вернее сказать, тут можно было увидеть пару характерных продолговатых углублений, свидетельствовавшие о том, что некогда здесь было на чем сидеть, но потом лавку почему-то убрали. Возможно, за ненадобностью, или ее когда-то сломали и убрали, а новую поставить поленились. Трава здесь была высокая, ее явно не стригли вот уже несколько лет. Если бы кто-то здесь лег, то тут же бы затерялся и стал бы незаметным чужому глазу.
— Смотри, какое дивное уединенное место, — воскликнул Шифти, указывая на лужайку Кэтти. — Мы можем здесь остановиться, присесть и посидеть вдвоем. Только ты и я.
— Соглашусь с тобой, — прошептала девушка.
Тут же енот подхватил ее сзади за верхнюю часть груди и сам сел, устроившись на естественной скамеечке, образованной корнями ели и клена. Его носик снова уперся ей в затылок и глубоко вдохнул. Правая рука начала гладить черношерстную по животу, а левая просто крепко и нежно прижала Кэтти к Ворюге. Губы парня тихо и почти незаметно коснулись кошачьего ушка. Та же сначала забылась и начала ластиться к любимому, изредка мурлыча. Но потом она снова вздрогнула и поежилась. Было отчего.
Они сидели между двумя деревьями разных видов и обменивались друг с другом теплом, любовью и лаской.
— Мой маленький котенок… — прошептал Шифти, наклоняясь к уху любимой и нежно поглаживая ее по животу. — Мой котеночек… Маленький… Так бы и гладил тебя всю свою жизнь… Моя маленькая девочка…
— Эй, — девушка дала себе повод возмутиться. — Я не маленькая… Я ведь твоя ровесница.
— А для меня ты всегда будешь маленькой… — старший близнец был упрям. — Ты так мило сворачиваешься, когда тебя обнимаешь… Мяукни, пожалуйста…
Просьба была абсолютно невинной и даже немного слащавой. Блэк посмотрела в изумрудные глаза своего возлюбленного, словно пытаясь прочесть в них сарказм, иронию или еще что-то типа того. Но нет — он серьезно попросил ее издать свой естественный звук. Шифти смотрел на нее нежно, ласково и немного просяще, словно какой-нибудь домашний пес, который очень хочет, чтобы ему погладили за ухом или по животу.
Кэтти-Блэк не сразу выполнила просьбу. Она вообще стеснялась мяукать перед кем-либо. Она положила голову Ворюге на грудь, устремила свой взор куда-то вглубь леса и встала перед дилеммой, мякнуть ли или же лучше будет промолчать и сослаться на неподходящее настроение для исполнения желания зеленошерстного. В конце концов, она вздохнула и тихо, очень робко и застенчиво, но проворковала:
— Мяу…
— Какое у тебя красивое мяуканье… — услышала она радостный шепот. — Такое… Чистое, словно хрусталь. Звонкое… Голосок у тебя словно музыка…
Этот чересчур красивый комплимент, достойный утонченного поэта, но не закоренелого вора в маске, глубоко проник в душу девушки. Она смущенно сжалась в комочек, втянула голову в плечи и полностью порозовела. И вдруг она снова непроизвольно вздрогнула от нового ощущения дежа-вю, знакомого момента в ее жизни.
Он ласкал ее, шептал ей всякие комплименты на ухо, а она ему мурлыкала и мяукала в ответ на такую ласку.
Черношерстная не могла вспомнить, где она уже такое видела. Мысли ее мучительно пробивали грань сознания, но все тщетно — сектор воспоминаний как будто сдал и пожелал ничего важного и нужного не показывать. Кэтти-Блэк даже зажмурилась и напряглась от мучительных попыток все вспомнить. Но ничего дельного в голову так и не пришло. Вдобавок ко всему она начала нервничать и раздражаться от сладостных трелей птичек, летавших неподалеку от пары. Даже такое приятное поглаживание по животу не успокаивало ее. Из ее груди начал доносится тихий рык. Это заметил енот в шляпе.
— Кэтти… — зашептал он ей в ухо, касаясь его губами. — Что с тобой? Почему ты рычишь, а не мурлычешь? Что тебя напрягает?
— Ничего, — немного грубо отозвалась кошка. — Я просто… Сегодня не в настроении.
— Расскажи мне, пожалуйста, в чем дело — может, я тебе помогу.
— Нет. Тут ты мне ничем помочь не сможешь.
— Ну, а вдруг получится? Прошу тебя, не скрывай от меня ничего — ты же сама прекрасно знаешь, что от меня нельзя ничего скрыть.
— Ладно, — тяжело вздохнула девушка. — Просто… У меня такое ощущение, что я уже когда-то ходила с тобой в парк, где растут два вида деревьев… Что мы точно так же сидели между двумя разными деревьями… Что ты меня точно так же ласкал, а я тебе мяукала… А потом… — тут ее глаза округлились, сама она часто-часто задышала. — А потом должно случиться что-то ужасное.
— Что? — забеспокоился Шифти. — Что именно? В любом случае я защищу тебя! Я никому не позволю тебя обидеть. Ни единому живому существу, ни одному гаду. Пусть только попробуют к тебе прикоснуться!
И он крепко прижал к себе кошку. Эти последние восклицания хоть и содержали очень много уверенности, но не успокоили Кэтти-Блэк. Она все равно чувствовала всеми фибрами своей души, что сейчас нет-нет, да и произойдет нечто такое, что обязательно испортит романтическую обстановку… И ее нервы окончательно. Поэтому она просто еще сильнее сжалась в комочек и стала глядеть в лес.
Тут она заметила глубоко в чаще какую-то странную фигуру. Чуть поодаль — другая. Еще дальше — третья. Позади пары — четвертая. Эти четыре фигуры медленно приближались к возлюбленным, четко намечая окружность. Скоро эти четыре неизвестных существа плотно окружили енота и кошку, не давая тем прохода и хоть какого-нибудь шанса для побега. Поскольку было уже темно — дело было к вечеру, — то ни парень, ни девушка не сразу различили в лицах подошедших своих знакомых. Секунду погодя Кэтти вздрогнула и все вспомнила в одночасье.
Сниффлс, Гигглс, Лампи и Каддлс окружили парочку, глядя им прямо в глаза и словно ожидая какого-то приказа со стороны.
— Шифти… — прошептала Блэк, немного тряся старшего близнеца за плечо. — Мы… Нам нужно бежать отсюда как можно скорее… Я уже видела этот момент.
— Что же это было, позволь узнать? — тихо спросил тот.
— Это… Был мой сон.
— Правда? И что нам теперь делать?
— Я же говорю — бежать!
Но этому не суждено было случиться. Потому что именно в этот самый момент муравьед и бурундучиха, как-то неестественно резко и быстро дернувшись с места, схватили Ворюгу за руки, подняли над землей и, не давая ему и малейшего шанса и секундочки на то, чтобы оправиться и начать действовать, приложили к лицу белую тряпку с резким запахом. Енот задергался, зарычал, глубоко вдохнул — и обмяк, захрапев в крепких серых и розовых руках. Ботаник и Смешинка ловко перехватили зеленошерстного в своих руках и потащили вглубь леса.