Страница 100 из 185
В общем, кое-как выкрутившись тогда и на этот раз сохранив свою тайну влюбленности (не хватало еще, чтобы о его чувствах знал весь Хэппи-Долл) вчера, Шифти сегодня пошел с Лифти в школу, одновременно оценивая магазины и ларьки, которые могли бы быть ограблены в этот день. А также прикидывал в уме, какие жители меньше остальных страдали от набегов, чтобы можно было нанести визит. Так он остановился на Кроте. Но тут его передернуло. Мол вообще считался среди жителей Хэппи-Долла самым мрачным и загадочным жителем, даже страшнее Флиппи. Тот хоть общался, когда не был Берсерком, а вот этот фиолетовый слепец… Еще чего доброго что-нибудь пойдет не так.
Рассуждая таким образом, енот в шляпе не заметил, как оказался уже в школе, в кабинете по ОБЖ. Флиппи еще стоял на своем посту охранника, так что весь класс галдел и гудел, общаясь друг с другом и перекидываясь письмами-самолетиками. Хитрюга уже обхаживал одноклассников, подчищая у них карманы и всячески подкалывая их. Его самодовольная ухмылка бесила Ворюгу. Он едва держался, чтобы не наорать на брата. К счастью, его спас вовремя пришедший Прапор, который быстро угомонил ребят. Урок начался.
Тузи сидел на уроке биологии. Конечно, материал про опыление Пасленовых он уже знал, поскольку сам когда-то занимался дополнительно именно этим семейством растений. Поэтому ему было сейчас дико скучно. Не зная, чем себя занять, бобренок посмотрел по сторонам. Каддлс, сидевший на задней парте, в наглую играл в приставку, полностью наплевав на Лампи и на его методику обучения. Гигглс что-то шептала Флейки, отчего та тихонечко хихикала. А Натти все пытался сдуть у Сниффлса его конспекты, но муравьед, несмотря на то, что дружил с бельчонком, не давал, шепотом намекая сладкоежке, что тот должен сам учиться, в конце концов. На что тот начинал оправдываться, что синдром саванта у него только в шашках, а вот в учебе он — полный швах.
В общем, в классе не было ничего интересного. Зубастик вздохнул и взглянул в окно. Там тоже было невесело. Облака сгустились, вот-вот должен был пролиться дождь, как и было обещано синоптиками. Осень потихоньку отвоевывала у лета право повисеть над Хэппи-Доллом. Вот уже деревья почти полностью пожелтели, превращая лесопарки в дивные покрывала, похожие на коврик для пикника. Одна маленькая птичка, по виду — воробушек присел на подоконнике и посмотрел на фиолетового бобренка своими пуговками-глазками. Он словно говорил: «Что, учишься? Ну, учись, учись, хе-хе». Тузи даже улыбнулся, глядя на этого наглого воробья, который начал себе выискивать корм.
Тут он заметил, что по тропинке к школе кто-то идет. Приглядевшись, Зубастик понял, что это Кэтти-Блэк. Он обрадовался, полагая, что девушка просто так решила зайти в учебное заведение, чтобы с кем-нибудь поболтать и избавиться от скуки. Но потом он приметил, что шаг у кошки был широкий, уверенный, как у Флиппи, когда тот разозлен. Да и лицо ее, если присмотреться, было раздраженным. Тузи не мог видеть, но из глаз гостьи текли слезы. «Интересно, что это с ней? — подумал он. — По какому поводу она пришла сюда? Может, случилось что-то плохое? Эх, жаль, я не могу выйти из класса…». Он стал с нетерпением ждать конца урока. Но шло время, а звонок все не звучал и не звучал. Словно нарочно трепал нервы отличнику учебы.
Но наконец, биология закончилась. Бобренок буквально пулей выбежал из класса и во всю прыть помчался на поиски Кэтти-Блэк. Но куда бы он ни подался, нигде ее не было видно. Ни у подсобки охранника, ни в столовой, ни на спортивной площадке, там, под деревом. Словно кошка куда-то провалилась сквозь землю или же, передумав, ушла обратно. Поняв, что зря он так разволновался, Зубастик уже хотел пойти на урок географии, как тут он услышал шум у кабинета литературы. Там уже собралась толпа из «Б» класса и учителя, также подтягивались ребята из «А» класса. Очевидно, там происходило нечто-либо интересное (как например, драка), либо что-то нежелательное и напрягающее. Подойдя поближе, Тузи услышал знакомый женский голос:
— Вот как ты мог так со мной поступить? Я-то думала, что я тебе действительно нравлюсь, даже начала думать, что ты мне тоже симпатичен… Но ты взял и написал мне это!
— Тихо, тихо, — успокаивал другой голос. — На нас же смотрят…
— Мне плевать! Пусть все знают, какой ты подонок и низкое существо! Чтобы знали, что ты — полный гад! Пусть узнают, чтобы тебе же стыдно было!
— Пожалуйста, успокойся, я все объясню…
— Не нужно ничего мне объяснять! Ты и так уже достаточно мне объяснял! Ты наговорил слишком многое! Ты слишком много сделал! И знаешь, я по-настоящему поверила, что ты меня действительно любишь и дорожишь любовью. Но ты просто гад! Ты просто ждал, когда я окончательно поверю во всю эту амурную чушь! И выждал момент, когда я от тебя уже не ждала каких-либо гадостей… Урод! Скотина!
Бобренок с некоторым трудом протиснулся сквозь толпу. То, что он увидел, его удивило: Кэтти-Блэк, буквально дрожащая от ярости, орала на енота в шляпе. Тот же в свою очередь пристыженно опустил глаза, покраснел как вареный рак, головной убор его сдвинулся на лицо. Вор пытался успокоить девушку и что-то ей объяснить, но та его не слушала абсолютно. Она ругалась благим матом, совершенно не стесняясь зрителей. И чем больше она наносила оскорблений, тем больше сжимался Шифти. Он даже начал отступать, понимая, что он бессилен тут что-либо сделать, а поддержать его никто не собирался.
— Куда ты идешь? — воскликнул Кэтти, видя намерение последнего. – Что, испугался? Не хочешь свидетелей? Стой! Чего же ты боишься? Ты же не боялся, когда ты прямо сказал предыдущим девушкам, что ты их не любишь? Что же теперь? Ты же вор, грабитель и мошенник! Скажи уже, наконец, что ты и меня никогда не любил, а просто игрался с моими чувствами! Скажи! Урод… Подонок…
Кошка тут перестала кричать, видимо, кончилась энергия. Злоба и обида, конечно, никуда не делись, просто все, что уже можно было выплеснуть, она уже выплеснула. Осталась лишь какая-то эмоциональная пустота. Девушка пустыми глазами смотрела на своего бывшего возлюбленного. Енот в шляпе понял, что уже все. И сколько он ни будет пытаться уладить конфликт, ему уже не удастся вернуть ту любовь, которую он всеми силами пытался защитить. А Кэтти, всхлипнув, опустила голову и ушла. Толпа расступилась, уступая ей дорогу, после чего сомкнулась и гневно посмотрела на старшего близнеца. Никто не кричал, никто ничего не говорил. Все просто тяжело смотрели на Шифти, давя его немым укором. «Вот и все, — подумал Ворюга. — Пропала моя голова… И печень тоже. Теперь положение может спасти только чудо… Хотя какое чудо может быть в нашем мире? Лучше уж напиться, да так, чтоб никогда не протрезветь!».
— Чего вы на меня все уставились? — грубо крикнул он на школьников. – Что, никогда не видели ссоры парня с девушкой? Приперлись тут, смотрят, как на цирковое представление.
— Ты просто мразь, — сказала Гигглс. — Как ты вообще мог с ней так поступить? Ты же ее унизил!
— А с чего вы так решили? — ехидно начал енот.
— Потому она сама же тебе все и выкрикнула в лицо! — вступилась Петуния. – Да, конечно, я и раньше знала, что ты очень плох, но чтобы настолько… Ты просто гад, урод, даже, не побоюсь этого слова, ублюдок!
— Точно! — поддакнул Каддлс. — Мало того, что ты у нас со своим братом деньги воруешь, да еще и всякие бракованные товары продаешь, так еще ты и девушку обижаешь! И таким мерзким образом!
— На себя посмотри, петушок! — рявкнул на кролика старший близнец. — Сам хорош, сам же ее и оскорбил в тот самый день, когда она в первый раз сюда пришла! Так что заткнись и не возникай!
Лапочка покраснел, но напор свой он не убавил. Наоборот, после таких слов на бедного енота толпа стала надвигаться, вот-вот грозила раздавить. А Шифти все стоял на своем месте и лишь сильнее сжимался, стараясь сдержать свой гнев. Он видел, что среди учеников не было его младшего брата. Хотя нет, вот он, в самом краю. Специально там обосновался, чтобы не попасться под горячую руку своего близнеца. «Вот погоди у меня, — думал Ворюга. — Как только все успокоятся и отпустят меня, вот как только я освобожусь — тогда тебе точно крышка! Каюк, кранты — в общем, все. Ты труп!».