Страница 47 из 71
— Хорошо, — проговорил мужчина и тут же поинтересовался, — как Геральд?
— Кости греет в своем Майами, — небрежно бросил я, хохоча внутри, я «грел» кости, но просто мой личный Майами был в аду, следя за тем, как кассирша отсчитывает деньги.
— Привет передавайте, — произнес он, на что я кивнул.
— Всенепременно.
Взяв деньги, коих должно было хватить нам на первое время, я развернулся и направился к бару. И увидел, что к моей девочке клеится какой-то мужик, хотя она ему настойчиво рекомендовала пойти проветриться, я даже уловил, что она его послала в одно определенное место, где однозначно оказываются все, кто не понимает слов отказа. Я недобро ухмыльнулся и сдержался, хотя мне очень хотелось вывернуть его шкуру мехом вовнутрь: мне нужно было найти место отдыха для нас с Эммой и где мы можем хотя бы переночевать.
— Эмма, ты как? — хрипло поинтересовался я, глядя при этом на мужчину.
Я услышал, как облегченно вздохнула Эмма и, встав со стула, хотела подойти ко мне, но грубая лапища того мужика задержала её. Он, заплетающимся языком, будучи нетрезв, проговорил насмешливо:
— Эй, красотка, мы не договорили или за тобой пришел твой папочка?
Он нарвался: усталость Эммы и моя злость. Я не напрягался и отправил свой кулак ему в лицо прямым правым, тот, перед тем как упасть на пол и не встать, чуть удивленно и крайне обиженно посмотрел на меня. Эмма вскрикнула, я взял её за руку и направился к выходу.
— Мы не будем так решать конфликты, — проговорила она, осуждающе глядя на меня.
— Ага, — согласился с ней я, — если тебя трогать никто не будет, — и поймал её чудесную улыбку, открыто улыбнувшись в ответ.
— Как сын похож на отца, — проговорил нам вслед управляющий, — тот же потрясающий хук справа, — услышал я чутким слухом демона, прежде чем мы окончательно покинули казино.
Начинало вечереть и нам необходимо было найти более или менее спокойное место для того, чтобы переночевать, а завтра спокойно подумать, как быть дальше. И я молил Шепфа, чтобы амулеты укрыли нас и нам дали спокойно жить на земле, как мы того хотим. По пути нам встречались мотели, но они мне не нравились, я чувствовал опасность и поэтому вконец уставшие мы остановились у третьего. Ничто не внушало опасения и через какое-то время мы были уже в номере. Я оставил Эмму одну, а сам направился в ближайшую забегаловку. Конечно, моей девочке было необходимо хорошо и правильно питаться, а еда в быстропите это нечто ужасное, но на сегодняшний вечер выбора не было, и поэтому я захватил пиццу, салат и шоколадный пудинг — любимое лакомство Эммы.
В номере мотеля меня встретила темнота. На ходу снимая обувь, я поставил еду на стол и отправился на шум воды в душевую. Открыв дверь, я увидел через прозрачную полиэтиленовую шторку стройные очертания желанной женщины — той, которая подарит мне ребенка, той, которую люблю без меры. Эмма вздрогнула, выглянув на меня, коварно улыбнулась, обнажив часть бедра и произнесла, царапнув зубками нижнюю губу:
— Присоединишься?
Моя бровь приподнялась, как и градус температуры в тесном помещении. Я несколько торопливо разделся и увидел, как яркий изумруд Эммы помутнел, скользнув по губам, крепким рукам и вниз, обводя подтянутый пояс адониса, к моим ногам. Слишком хорошо знал этот взгляд, заводясь и сам. Дыхания утяжелились — я встал рядом под горячие капли душа и наша кожа мигом отреагировала на прикосновения друг о друга, покрывшись мурашками. Я обнял её и зарылся руками в волосы. Взгляд очертил прекрасные черты самой любимой в этой вселенной, остановившись на губах. Эмма потянулась ко мне и я, подхватив порыв, поцеловал её в раскрытые губы, сжимая трепещущее тело, чувствуя, как нежные руки скользят по моим плечам и спине, спускаясь на ягодицы, чуть сжимая их, так что я с тихим стоном, напряженным собой подался вперед, упираясь в её бедро. Эмма улыбнулась сквозь поцелуй и, оторвавшись от меня, обожгла взглядом, в губы шепча:
— Если всё, что мы делаем будем завершаться так, Джер, я согласна делать с тобой всё, что угодно.
Я рассмеявшись, сипло проговорил:
— Ты еще пожалеешь об этих словах, Эм.
— Думаю, ни один раз, — рассмеялась она и я снова растворился в её мягком поцелуе.
Мне были необходимы её губы, её нежные объятия, в которых я таял, в которых проходила моя усталость, в которых я забывал обо всем. Поцелуй стал более требовательным, сплетая наши языки всё сильнее, мои руки скользили по её красивому телу, пробегая по спине, сжимая бедра и ягодицы.
— Моя дьяволица, — шепнул я, целуя её шею, чуть прикусывая кожу и тут же целуя, как бы извиняясь.
— Ты всегда это говорил, — хохотнула она и откинула голову, подставляя шею и грудь моим поцелуям. — Вот откуда ты мог знать?
— Я чувствовал в тебе твою демоническую натуру, — хрипло хохоча, чувствуя, что уже плохо соображаю, — а Винчесто целый том о тебе накатал и подвел всю научную базу, ты останешься в истории, девочка, — теперь пришла очередь хохотать Эмме.
Я смеюсь в ответ на твою заразительную улыбку, вернувшись к твоим соблазнительным губам. Ты еще сильнее притягиваешь меня к себе и я, подхватывая тебя на руки, выношу из душа. Я несу тебя к постели, а ты не переставая целовать меня, окончательно убиваешь остатки моего здравого смысла. Положа тебя на кровать, я, остаюсь стоять, любуясь. Ты соблазнительно извиваешься всем телом, а я не могу оторвать от тебя своего взора. Твоя ножка поднимается вверх, чертит от моих ног до торса жгучую дорожку соблазна и я, подхватив тебя за ступню, медленно покрываю поцелуями. Ты смеешься от щекотки, я улыбаюсь, склоняясь глубже и целуя внутреннюю сторону бедра, лаская грудь, ощущая под грубыми пальцами острые как стекло соски, видя, как ты выгибаешься мне навстречу, дрожа и пылая. Мне нравится, как ты каждый раз открываешься мне, Эмма. Я с ума схожу от твоей безумной огненной энергии! Твое нетерпеливое движение бедрами, я знаю, что ты хочешь, и мои губы оказываются в тебе, язык неторопливо скользит по влажным складочкам, продвигаясь к сосредоточию твоего удовольствия. Твои руки в такт моим движениям скользят по моим волосам, чуть сжимая их. Я могу быть бесконечным, Эмма, для тебя. Я чувствую, как твое дыхание сбивается, и ты прижимаешься ко мне, но я неумолим. Раз, два, три… Я чувствую твои волны, я ловлю их: дрожь и стон, пиковое наслаждение и ты опадаешь, тяжело дыша. Я подтягиваюсь на руках выше и глубоко целую тебя, чувствуя, как твои руки притягивают меня за плечи еще ближе, а бесконечно длинные ноги смыкаются на спине. Тебе так же, как и мне, всегда будет надо чуточку больше Джерэммы. Я уже готов потонуть в тебе, как ты отталкиваешь меня и мы переворачиваемся. Я в недоумении смотрю на тебя, ловя твой взгляд. Ты шепчешь на ушко и я чувствую смущение в твоем голосе:
— Позволь мне… тоже сделать тебе приятно.
— Да, — шепчу в ответ, но не удержавшись от сарказма, тут же добавляю: — Только осторожнее, если мы еще хотим иметь детей.
Эмма тут же чуть прикусывает моё ухо и хрипло шепчет вперемешку со смехом:
— Постараюсь, дорогой, но ничего не обещаю.
Легкий поцелуй в место укуса и глубокий в губы, а мои руки сжимают твои бедра. Ты так же беспощадно, как я и, спускаясь дорожкой легких поцелуев, обводишь языком все мышцы на торсе, сбитые в кубики, я подрагиваю под твоей лаской, ощущая, как твои ноготки чуть царапают пах, а пальчики легко порхнули по мне.
— Чертовка! — выкрикиваю не в силах себя сдержать, когда твои губы смыкаются на мне и мерно скользят по стволу.