Страница 46 из 163
Я бегу, бегу, а впереди… мама. В руках у нее корзина с грибами. Подберезовики блестят коричневыми шляпками, кряжистые белые теснят рыжие подосиновики с черными веснушками на ножках. Мама машет руками и показывает, что пора домой. Домой… Я хочу домой.
Становится вдруг так легко и спокойно, как давно уже не было. И я бегу, не прилагая усилий. Отталкиваюсь от земли и пролетаю несколько метров. И чудится — впереди только счастье, радость и… мама.
Где-то вдалеке маячит крепкая фигура Риса, окутанная голубым диковинным зверем — его необычной аурой. Я знаю — теперь все будет отлично!
Бегу, лечу, несусь навстречу прекрасному будущему. Где нет места боли, коме, разочарованиям. Есть мама и… мой лельдис.
…Пробуждение было странным, внезапным. Я открыла глаза и несколько минут обводила комнату взглядом, силясь понять — куда же попала. Будто сон не отпускал, не давал покинуть то прекрасное место…
Гардероб из белого дерева, кресла из того же материала, стрельчатые окна, высокие потолки…
Курчавые макушки деревьев раскачивались на улице, птицы напевали что-то медленное, но позитивное. Ветер гонял по небу пушистые облака, похожие на корабли с пышными парусами. Мерно потрескивал полосками жалюзи и щекотал лицо.
Сладковатый запах цветочного нектара почему-то напомнил о сахарной вате.
Райлис — теплый, немноголюдный, гостеприимный для тех, кого тут ждали, — приветствовал новое утро. Я потянулась, сладко-сладко, и поняла, что успела привыкнуть к здешнему комфорту и уюту. Даже домой больше не тянуло. А, скорее, наверное, я привыкла к Рису. К тому, что он где-то рядом, под боком, в соседней комнате. Он — именно лельдис, а вовсе не шикарное жилище, богатое убранство, привычная мебель, — дарил спокойствие и умиротворение.
Стук в дверь прервал размышления. Я успела смекнуть, что опять проснулась под вечер. Солнце утратило яркость. Сиреневая дымка ранних сумерек медленно окутывала поселок, прохладный воздух неспешно наполнял комнату.
Не дожидаясь ответа, Рис переступил порог. Собранный, натянутый, как струна, деловитый. Что-то случилось. Лельдис двигался по-прежнему пластично, перетекал из позы в позу — но так быстро, словно разом превратился в вампира.
Черная футболка и джинсы говорили о том, что сегодня у Риса нет официальных поездок, но дел явно навалом.
Лельдис приблизился, натянуто улыбнулся и опустился на край кровати. Осторожно погладил мои волосы и задумчиво пропустил пряди между пальцев.
— Что случилось? — спросила я, сдерживая дрожь в голосе. Становилось ясно — новости не просто сногсшибательные, они катастрофические. Лельдис улыбнулся шире — умудрился растянуть губы так, что те побелели.
— Не пугайся пока. Но нам объявили войну.
Я присела в кровати и суматошно заморгала.
— В-войну? — повторила, не веря ни словам лельдиса, ни собственным ушам.
Ледяной ком разросся в желудке, сердце замерло, сжалось до боли, ладони и стопы увлажнились. Страх мерзкой гадюкой зашевелился внутри.
Еще никогда бунтари и нелегалы не объявляли правительству войну по-настоящему. Гадили исподволь, неофициально выступали против нового режима, нападали на агентов и магов пограничных городов. Но чтобы объявить войну… О таком я и подумать не могла. Черт! Значит, они подготовились всерьез! Уверены в своих силах как никогда прежде. Даже больше чем на заре становления нового мира. Когда чудили на улицах городов и поселков, сходились в схватках с полицейскими и спецслужбами…
— Да, Тайна. Нам объявили магическую войну, — голос Риса звучал глухо, но спокойно и твердо.
Я заглянула в синие глаза лельдиса, а он вдруг обнял — крепко-крепко. Не как мужчина, что желает женщину, но как отец, покровитель, защитник. И с минуту мы сидели так. Понимая, что с этого мгновения изменится все. Знакомый мир, наши судьбы и… отношения тоже. Я доверила свою жизнь Рису и чувствовала, что это правильно. Мы вместе. Теперь уже точно.
Примем бой. Отстоим то, во что верим. Не позволим бессовестным выскочкам, какие бы силы они ни собрали, какой бы магией ни владели, навязать свои порядки и прихоти. Отразим атаки и запрем бунтарей в специальных тюрьмах на всю оставшуюся жизнь.
Животный страх испарился, отчаянная паника исчезла. Я прижалась к Рису, и уверенность, деловитость сменили прежнюю нервозность.
У нас все получится. И с мамой тоже. Мы сможем, мы все преодолеем, одержим победу. С этой убежденностью я отстранилась от Риса, ответила на его бодрый кивок улыбкой и принялась за сборы.