Страница 163 из 163
Мама подошла и ласково чмокнула в щеку. Обняла Риса и поцеловала в лоб, как сына. Невист захлопал, Нина присоединилась. Зал взорвался аплодисментами и поздравлениями.
Юлианна поднялась из-за стола, выбросила руки вверх – и нас окутало облако сверкающего риса. Крупинки посыпались, мерцая в воздухе, закружили диковинными хороводами.
Я знала – чего стоит такая «карнавальная магия». Юлианна долго готовилась и энергетически потратилась немало.
И вопреки человеческим обычаям я заранее бросила за спину букет. Самое любопытное, что он ударился в арку, срикошетил и понесся куда-то вправо. Я обернулась и успела увидеть, как цветы приземляются аккуратно на колени Нины. Она пораженно посмотрела на букет. Невист поднял цветы и положил рядом с химерой. Думаю, у них все давно решено. Просто Нина не собиралась озвучивать раньше времени. Как обычно, тщательно хранила свои тайны. Пока не наступит день очередного торжества химеры. Праздника радости, любви и единения.
Потом мы ели, и Кэтлин с помощницами едва успевали приносить добавки. Сегодня заведение расстаралось на славу. Впрочем, здесь всегда отлично готовили.
Сытные сырные салаты как всегда поражали изысканностью вкуса. Мясные – быстро утоляли голод. Сочные жульены таяли на языке. На гигантских плоских кругах пиццы шкворчали жаренные сосиски и ветчина. Большие, округлые виноградины свисали с веточек, блестя черными боками. Оранжевые солнышки мандаринов пахли на весь зал торжеством и подарками. Экзотические фрукты сочились пряными и сахарными ароматами.
Мятный, малиновый, черничный чаи разливали всем – по желанию. Мы обсуждали жизнь после войны. Новые районы Мейлимира, отстроенные на далеких окраинах города. Модную сеть магических пекарен, где готовили хлеба и пироги всех народов мира. От сладкой, приторной русской сдобы до хрустящих и нежных европейских круассанов. От тортов, похожих на произведения искусства – морские пейзажи, сценки из мультиков, до хрустящих и нежных графских развалин. От татарских традиционных сочных эчпачмаков до осетинских пухлых пирогов с рыбой.
Жизнь шла своим чередом. Бриолиса пытались раскрутить на тему Ковалля и того, зачем он понадобился спецслужбам. Нос сделал нам скидку – все-таки свадьба, но особенно ничего не поведал. Только сказал, что готовится экспедиция на Сварайю. Есть идея попытаться очистить планету, восстановить магическую атмосферу и создать там нормальные поселения. Перенаселенность Земли еще не особенно заметна, но со временем начнет сказываться на уровне жизни.
Я поневоле вспомнила о Дарлие. Его сфинксах и наших отношениях. Мысленно пожелала могучему альфе: чистого неба, чудесной экологии и… другой, любящей его пары. Может для такого великолепного мужчины, настоящего вождя своего народа, природа двусущих сделает исключение? Мне очень бы хотелось в это верить…
Мы с Рисом долго кружили в танце. Прижимались друг другу и просто молчали. Маму пригласил на танец Ковалль и что-то рассказывал ей, кивая в нашу сторону. Возможно, описывал приключения на Сварайе – вначале с лельдисом и его маленькой командой спасателей, затем со мной, в поселке сфинксов Дарлия.
Ближе к вечеру, когда сумерки легли на Мейлимир густой фиолетовой вуалью и в воздухе заплясали оранжевые пятна магических фонарей, Кэтлин вывезла в зал свадебный торт.
Боже! Он оказался целым произведением искусства. От белоснежных, покрытых взбитыми сливками коржей взлетали в небо белые лебеди. По периметру торта рассыпались яркие ягоды. Алые клубнички пахли на весь зал, спелые бордовые малинки – одна к одной – добавляли медового аромата. Круглые и чуть приплюснутые чернички рассыпались между ними.
Мы с Рисом резали торт одновременно – с разных сторон, и раздавали гостям.
Приятные хлопоты отдавались болью в икрах – все-таки, церемония на ногах, танцы… Но мне было хорошо как еще никогда. А потом Рис унес меня на руках в машину. Я моментально уснула у него на коленях. Но первую брачную ночь мы провели как надо.
Я очнулась на нашей громадной кровати. Лельдис опустился рядом, обнял, вжал в матрас. Ждал ведь, надеялся, мой пылкий мужчина. А дальше мы сливались, как оборотни и люди. Не помня, в какой остановились ипостаси.
Просто соединялись до дрожи, до экстаза, до ощущения, что все вокруг исчезло. Только приятные судороги, томление, разрядка. Только жаркое дыхание на разгоряченной коже, только поцелуи, от которых бросает в дрожь, только бешеный пульс лельдиса под моими пальцами.
Хруст простыни, раздираемой когтями, аурные всполохи, что окутывают уютней пухового одеяла. И дыхание – изо рта в рот… В унисон, в одном ритме, в темпе страсти…
Мы словно не уставали от пылкого марафона, снова и снова даря друг другу себя без остатка…
И уснули, крепко прижавшись друг к другу… Муж и жена, лельдис и химера, Тайна и Рис – пара, единственные друг для друга.
Конец