Страница 56 из 60
Гидеон сжал кулаки так крепко, что побелели пальцы, но он был слишком сдержан, чтобы расколоть ими вазон или как-то еще выразить ту бурю, что ревела внутри. Я никогда не слышала, чтобы человек говорил так — умоляюще, страстно и при этом с обжигающей злостью. На меня. На себя. На весь мир.
— То есть, по сути ты хочешь быть не моим защитником, а защитником Коула? Я верно поняла?
— Верно, но и тебе мои таланты пригодятся. Я тренировал мастерство боя с детства, в отличие от Коула, и прекрасно владею некоторыми видами оружия, в том числе огнестрельным.
Аргументы Гидеона звучали убедительно, да и он бы все равно поселился здесь даже без моего согласия. Поэтому единственное, что мне оставалось — это подойти к нему и приободряюще тронуть за плечо, не обращая внимание на то, как он вздрогнул от моего прикосновения.
— Хорошо, Гидеон. Я приму твою клятву завтра. Но сначала...
— Нет, не говори Коулу! — перебил он, тряся головой, и его кудри запружинились точно так же, как и у брата. — Он не согласится...
— Я не хочу становиться причиной семейного раздора, — сказала я и добавила, когда Гидеон насмешливо повел бровью: — Одного мне вполне хватило. Ох, ладно... Что-нибудь придумаю. Перевези вещи и выбери себе любую комнату в доме.
Он кивнул и вдруг обнял меня, хотя это больше походило на попытку удушения и длилось всего секунду. Я бы даже решила, что мне показалось, если бы не пунцовы щеки Гидеона, тут же бросившегося вниз по лестнице.
— Вот черт, — буркнула я, когда осталась в коридоре совсем одна. — Новый день — новая проблема. Взять на себя ответственность за весь род Гастингсов и риск прервать его... Почему бы и нет... Ты круглая идиотка, Одри!
Уже представляя, какой скандал разразится, когда Коул узнает об этом, я продолжила свой путь до тренировочного зала. Оттуда во всю доносились звуки боя: лязг перекрещенных мечей, хриплые ругательства и грохот от бесчисленных поражений. Даже не вызывало сомнений, кто именно из них двоих падает.
Но сегодня меня ждал приятный сюрприз.
— Уже лучше, охотник. Возможно, через пару лет ты будешь достоин защищать Верховную, ну а пока...
Я тихонько толкнула дверь, заглядывая внутрь. Оказывается, в стоящем грохоте был виноват вовсе не Коул, а манекены и тренажеры, которые они с Рашель сносили в схватке. Как бы она не пыталась обрушиться на него, чтобы повалить или вывести из строя — в этот раз у нее ничего не получалось. Коул обтекал ее и отражал навахоном любую атаку. Когда мне начинило казаться, что катана Рашель вот-вот чиркнет его по уху или носу, Коул выставлял блок. Его глаза не двигались, глядя в одну точку, а иногда он и вовсе закрывал их. С каждым днем кости Рашель дряхлели, но поступь ее все равно оставалась непредсказуемой и беззвучной. И все же теперь этого было недостаточно, чтобы застать Коула врасплох.
— Хорошо, очень хорошо, — похвалила Рашель не то его, не то себя, довольно опуская клинок и поднимая манекены обратно. — Защищаться ты научился. Теперь самое время научиться атаковать. Попробуй меня ранить.
Коул пригибался к полу, переводя дыхание, но вызов Рашель принял бодро. Майка липла к его спине и груди, а волосы вились на лбу и висках. Мышцы стали рельефными, очерченными, будто кто-то обвёл их карандашом. За последний месяц он начал стремительно набирать массу: Рашель вплотную занялась его диетой, ежедневно скармливая ему килограммы белка. Если бы Коул провел в том же духе еще полгода, то догнал бы по мускулатуре Гидеона.
Он размял плечи и снова занял стойку — теперь был его черед наступать. Коул делал это и раньше, но каждый раз получал новый тумак и отлетал к противоположной стене. Однако за месяц он успел многому понабраться у Рашель, и пусть защита все еще давалась ему лучше, в нападении он тоже преуспел.
Я затаила дыхание, наблюдая, как Коул буквально танцует вокруг нее, пытаясь перехватить в нужной точке и выбить клинок. Рашель уходила от его навахона точно игривый ветер и даже улыбалась, не забывая подтрунивать над соперником. Иногда она замолкала, чтобы Коул потерял ее в пространстве, и тот начинал метаться по комнате, пытаясь уловить ее присутствие.
— Инстинкты, охотник, — напомнила Рашель, обходя его по кругу. — Они есть даже тогда, когда нет слуха. Положись на них.
Она обернулась на уцелевший инвентарь, и ее губы скривились в хитрой улыбке. Прыгнув на один из манекенов, она повалила его, и тот утянул за собой остальную мебель, как домино: все ростовые куклы, шесты и стенды попадали, грохоча, оглушая Коула и дезориентируя.
И в этот момент Рашель, вскинув клинок, подкралась к нему со спины.
Раньше Коул крутил головой в такие моменты, исследуя источник звука, и из-за этого неизбежно проигрывал. Теперь же он изменил подход: замер, не шевелясь, словно и не пытался уличить Рашель, нападающую со спины. В самый последний миг, когда она приблизилась к нему настолько, что ее дыхание всколыхнуло волосы на его затылке, Коул отпрянул в бок и увернулся от меча, а затем вскинул свой.
Чирк!
Рашель повернулась к Коулу и растерянно потерла рассеченную щеку. Кровь почти не шла из пореза: в теле Рашель ее было слишком мало. И все же пальцы слиплись в красной вязкой субстанции, когда она размазала ее по подушечкам и поднесла к глазам, чтобы убедиться.
— Хм, — задумчиво изрекла она, возвращая катану в ножны, будто ничего не было. — Продолжим завтра.
Коул сложил навахон и плюхнулся прямо на пол, вытягивая ноющие конечности с облегченным вздохом. Впервые после тренировки на нем не осталось ни царапины. Стоило мне подойти поближе, как он улыбнулся, лениво поворачивая голову в сторону двери.
— Предупреждаю, от меня сейчас пахнет, как от мокрой псины.
Я хихикнула, садясь рядом, и взяла его за руку.
— Как ты узнал, что это я?
— Я всегда знаю. Тебя сложно не почувствовать.
— Этому тебя тоже Рашель научила?
— Нет, я всегда это умел.