Страница 12 из 14
– Да, – подтвердила, – и что?
– Они такие блистательные и держатся уверенно!
– Уверенность приходит с опытом, который вам, Сесилия, пора уже начать получать, – намекнула прозрачно и окинула девушку оценивающим взглядом. – Заверю, что вы ничем им не уступаете. Или вам не по вкусу ваше платье?
– Ох, нет, мадам, платье прекрасное…
– Хорошо, что вы это понимаете, – кивнула согласно, – потому что я выбирала его для вас лично и продуманно.
– Благодарю вас, но… – графиня издала серию коротких вздохов, которые я со всем терпением переждала. Потому что прав был начальник конкурирующего отдела: у меня в подчинении одни бабы, а это предполагает определённую специфику в жизни трудового коллектива.
– Не представляю, как осмелюсь показаться на глаза всем этим дамам и господам, – наконец сформулировала суть проблемы юная графиня. – Все сразу увидят, что я неловкая и не умею держаться, будут обсуждать, смеяться украдкой, жалеть…
– Пусть попробуют, – фыркнула пренебрежительно и любезно предложила: – Хотите, я в начале вечера побуду рядом с вами?
Не весь приём, разумеется, у меня на него далеко идущие планы, но немного поддержать дебютантку – почему бы нет?
– Ах, мадам, но я буду выглядеть ещё более жалкой на вашем блистательном фоне! – экспрессивно воскликнула Сесилия, и я изогнула левую бровь, поинтересовавшись с прохладцей:
– С чего бы мне служить вам фоном, пусть и блистательным?
– Простите! – искренне расстроилась девушка. – Я имела в виду, что сравнение с любой из этих дам будет совсем не в мою пользу, а уж с вами – тем более!
– А кто и зачем будет сравнивать? – поразилась.
– Ну как же… – растерялась графиня, – все… наверное. И я. Я же всё вижу!
– Вы?! – распахнула глаза шокированно.
О, как всё запущено!
Наклонилась чуток вперёд и произнесла негромко, но отчётливо:
– Запомните, Сесилия, никогда не сравнивайте себя с другими людьми. Это категорически противопоказано для нормальной самооценки и вообще имеет мало смысла. Не соревнуйтесь с другими, только с самой собой. А сегодняшняя вы намного лучше той, что недавно лежала трупом в постели и той, что и думать не могла, чтобы надеть это прекрасное платье и отправиться на приём. Вы добились успеха, Сесилия. Закрепите его.
Девушка заворожённо молчала, поедая меня глазами, и я продолжила:
– И только тогда, когда вас не смогут лишить равновесия ни самая унизительная злоба, ни сладкая изысканная лесть, вы можете поиграть в конкуренцию. Тут главное осознавать, что это игра, и не слишком увлекаться ею.
Тут я окинула застывшую хрупкую фигурку взглядом и была вынуждена признать:
– Но вам это рановато. Пока просто постарайтесь обойтись без сравнений, договорились?
Девушка кивнула, и я спросила:
– Мы выходим или вы предпочтёте вернуться домой?
Хотелось, конечно, высказаться порезче: типа забиться под кровать или что-то такое, но… девчонка же из другой реальности, да ещё потомственная графиня, наверняка растение оранжерейное.
– Ах, мадам, – снова завела Сесилия, и я, если честно, едва не застонала вслух: ну что там ещё? – Я стесняюсь. Это платье… не для меня. Я же… – она стыдливо повесила голову, – некрасивая. Мне и показать-то нечего…
Я со всем удовольствием дала сильный пинок графу дер Грандер-Станту. В силу обстоятельств – мысленный. Он, похоже, воспитанием дочери вообще не занимался, а я тут за пять минут должна наверстать упущенное?! Да ещё в законном отпуске?
– Вы опять сравниваете. С кем-то или чем-то: другими дамами, общепринятыми стандартами, чьими-то вкусами, – поморщилась с налетом утомления. – Вы это вы, Сесилия. Второй такой нет, вы уникальны. И вы красивы. В конце концов… – дернула плечом, – женщина – это не только шикарный волнующий бюст, но и много чего ещё.
– Мадам, – девушка не сводила с меня огромных глаз, влажно поблескивающих в свете леомара, – но это платье… слишком смелое… я такие никогда не носила, я не смогу…
Благожелательное терпение удавалось сохранять уже только неимоверным усилием воли, отточенной в бесконечных обучающих семинарах новых сотрудниц. Эк её мотает, однако: то боюсь, что меня не заметят, то заметят, но негативно, то вообще не хочу привлекать к себе внимания, но если не привлеку – то смертельно обижусь.
– Нормальное платье для торжественного приёма, – хмыкнула, – вы же видели, все дамы носят открытые.
– Но на вас пелерина, – упрямо возразила графиня.
Так у меня и прятать больше нужно, едва не заявила откровенно, но пощадила и так побитую самооценку иномирянки.
– Я её потом обязательно сниму, – заверила, добавив мысленно: как только определюсь с подходящей жертвой. То есть высоким покровителем.
Стукнула в дверь, подавая сигнал графу дер Грандер-Станту её открыть.
– Вы уходите, мадам?! – жалобно пискнула Сесилия.
– Разумеется, – кивнула.
– А… как же я?
– Выбор за вами, – бросила через плечо. – Но перед тем, как решить, возьмите сверток с моей скамьи.
– Воротник?! Здесь съёмный воротник для моего наряда? – изумленно прошептала Сесилия. – Мадам, но как вы…
Дослушивать изумлённые восклицания не стала: всё от меня зависящее для устранения накладки я сделала, а окончательное решение и в самом деле за совершеннолетней девушкой. Так что я подала руку графу и с максимальным изяществом (отягощённым пышными длинными юбками) выбралась из кареты.
Остановилась недалеко, дожидаясь Сесилию, которая рискнула последовать за мной, нацепив-таки страховочный воротник, и улыбнулась с глубоким моральным удовлетворением. Настоящий королевский дворец в праздничном освещении. Долгожданная отвязная вечеринка. Светский раут. Может даже, дискотека, в смысле, бал. В общем, массовое вечернее развлекательное мероприятие – обязательный пункт любого отпуска.
Так что я в сопровождении дер Грандер-Стантов с большим энтузиазмом устремилась к роскошному фасаду со скульптурными композициями и колоннами, которые у нас бы назвали «тосканскими». Споткнулась на мгновенье, заглядевшись на выгодно подчеркнутый леомарами рельеф на главном балконе: величественная пышнотелая дама возлагает корону на голову коленопреклонённого мужчины, заметно уступающего ей в размерах. Судя по полновесности женской красоты и дежурному одеянию – недлинному куску ткани вокруг бёдер – местную монархическую династию благословила сама Богиня. За плечом красавицы маячил Тёмный бог – далеко не такой значительный и выпуклый, но всё-таки в событии упомянутый и свою порцию уважения получивший.
Движуха началась ещё на парадной лестнице: графа узнавали, здоровались, окидывали нашу троицу взглядами, которые в зависимости от воспитания и положения варьировались от доброжелательно-любопытных до критически оценивающих. Я ожидаемо взбодрилась, предвкушая насыщенный вечер. Сесилия снова занервничала, вцепившись побелевшими пальцами в пелеринку.
– Перестаньте теребить воротник, – вполголоса посоветовала я, – это не подходит знатной даме на приёме. Лучше его вообще снимите, видите же, что большинство женщин прекрасно обходится без них.
И в самом деле: консервативно укрытыми пелеринами кроме нас с графиней были только дамы в приличном возрасте и ещё одна молодая светловолосая женщина, видно, сильно замужняя. Показалось или нет, но оттого на нас с девушкой стали посматривать снисходительно и с умеренным светскими манерами пренебрежением, как на отсталых провинциалок или на несчастных, обделённых женской красотой даже по скромным меркам этой реальности. Полагаю, что подобному отношению способствовала и зависть к нашим дорогим и эффектным, несмотря на закрытость, нарядам.
– Ах, я не смогу… – прошептала умирающим голосом Сесилия.
Уточнять, что именно она не сможет – удержаться от мусоливания воротника, снять его или стоически продержаться этот вечер, я не стала, отметив с мимолётной печалью, что все успехи от моих воспитательных бесед носили кратковременный характер. Ну, поразмыслила критически, реальность-то другая, значит, и подход надо сменить.