Страница 3 из 24
Ну что же, на каждую дуру найдется свой гуру.
На замусоренном перекрестке дежурил полицейский с бамбуковой палкой в руке. Пахло свежим навозом. За овощными рядами невозмутимо лежали жующие коровы. Корова – священное животное. Хочется ей бродить по базару и кормиться овощами – пожалуйста! Индийская бездомная корова – высококультурное существо. Она знает свой квартал и лавки, где утром, сунув рогатую голову в дверной проем, получит подношение – рис и лепешки.
У стены сидел и курил на асфальте худой старик. У него коленные чашечки были самой широкой частью ног. Седой, в тряпье, а дым его папиросы необычайно легкомысленный.
На углу у храма – торговка с плоской корзиной, наполненной бутонами лимонно-желтых и розовых мелких роз, из которых делают гирлянды для церемоний.
Наверху беломраморного отеля я увидела золотые буквы, сложившиеся в название «Relax». На базарной улице здание выглядело как белый лебедь в стае помятых ворон. У входа стоял одетый в ливрею привратник.
Не может быть! Я полезла в карман и достала случайную визитку. На ней было написано голубыми буквами: отель «Relax».
Я работала не только днем, но и ночью в клубе «Шамбала». Организаторы клуба Миша Козлов и Леша Горобий ездили в Индию, чтобы закупать мебель и аксессуары для шикарного интерьера. Жили в Дели и здесь же оформляли карго. Они дали мне визитку, которую я машинально засунула в карман. Если бы я искала отель по адресу, то не нашла бы никогда.
При отеле есть магазин с мебелью ручной работы и сувенирами. Я безуспешно разговариваю с продавцом, требую босса. Появляется красивый мужчина средних лет. От большинства делийцев, сновавших вокруг меня сегодня, его отличает высокий рост и хорошие манеры. Он одет в длинную белоснежную рубашку с воротником-стойкой – курта. В Индии высокие и широкоплечие люди богаты по меньшей мере в третьем поколении. Простой народ акселерации не подвержен. Мужчина не понимает, несмотря на старательный перевод Риты. Глядит томными коровьими глазами, хлопая ресницами, и бубнит, рекламируя резную мебель, и заодно пытается заселить меня в дорогой номер. А мне нужна лишь информация, как переслать груз в Москву.
Вдоль улицы сотни лавочек с сувенирами, и по пути я видела множество нужных вещей, но я не знаю, где их хранить, как упаковывать и пересылать… Неопытная переводчица Рита не может ему объяснить, что мне надо. И если здесь не решат проблему, то мраморный номер с балконом мне не нужен.
Я не выспалась, с неумытым лицом, в заношенных джинсах. Может быть, представительный дяденька думает, что у меня нет денег? И я достаю пачку стодолларовых бумажек.
Ни один индус, увидев деньги, не в силах отпустить потенциального клиента.
Запоминайте: через полчаса после начала разговора следует показать деньги, а потом театрально рассердиться и гордо направиться к выходу. И любой торговец побежит за тобой, расшибется в лепешку, чтобы угодить и угадать, что же тебе надо. Горы свернет, а цену сбросит.
Расстроенный красавец схватился за телефон. Я полагала, что в дорогом отеле должен быть переводчик и босс его срочно разыскивает. Не угадала. И ты не поверишь, до чего додумался хозяин отеля, напрягая извилины. Он вспомнил, что в отеле проживает частая гостья – славянка, знающая языки. И не важно, что накануне она легла спать в первом часу ночи, а сейчас еще раннее утро и она спит. «Проснется», – решает дядька и, подняв с кровати звонком в номер, требует мадам спуститься по важному делу. Ни в одной стране Европы это невозможно, но в Индии нет понятия о частном пространстве другого. Даже клиента. Межличностные дистанции бесцеремонно нарушаются на каждом шагу.
Заспанная, с торчащими дыбом белыми кудрями, в халатике в фойе появилась дама. Солидного возраста Евгения регулярно ездила в Дели из когда-то братской нам Болгарии, где владела магазинами. Пока я приходила в себя от странной метаморфозы, когда подневольного переводчика заменяет состоятельная женщина, она представилась:
– Зови меня Дженни, меня здесь так зовут, – и схватила меня за руку. – Не говори с ним, он дурак. Пошли к Раме! Делом занимается и все решает его жена Рама, она умница.
Пройдя холл наискосок, мы подходим к неприметной двери, несколько ступенек вверх – и оказываемся в офисе миссис Рамы Кумар.
Миссис Рама выглядела чудесно, как и положено индуске высокой касты. Пышная красавица в дорогом сари, с чудесным золотистым цветом кожи. Искусно заплетенная коса уложена в замысловатый пучок на затылке, украшенный гирляндой из живых цветов. Жестом она приглашает нас присесть на резной диванчик с шелковыми подушками и велит служанке подать чай и сладости. Пол покрыт коврами. В них мягко тонут ноги. В чаше на подносе кусочки нарезанной ореховой халвы, ладду – шарики из смеси сухого молока и манки, обжаренные в масле. Изящные руки хозяйки притягивают взгляд. Они покрыты изысканным узором, нарисованным хной – мехенди. Рита пытается утянуть меня к выходу, приговаривая:
– Тут слишком дорого, Ира, пойдем. Ничего не получится. Пойдем отсюда.
– Сейчас разберусь, и пойдем. – Мне тоже не нравится раззолоченный интерьер. Результат важен, но платить втридорога за декорации?
Неизбалованной Рите дурно от роскоши, она умолкает. Болгарка, выучившая русский в Московском университете, отлично переводит. Хорошее образование давали в эпоху развитого социализма!
Выпив чай и перепробовав сласти, я рассказала о желании найти решение проблем поскорее. Мне еще надо в Калькутту, где живет один бенгальский святой. Мне нужно пройти ритуал – святой дал мне имя Йогамайя.
Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Рама разразилась темпераментной речью. После перевода многое разъяснилось, но не уменьшило интриги. Оказывается, что мое индийское имя – Йогамайя – является тайным именем хозяйки и она поражена совпадением. В этот момент, вовремя, как в театре, в комнате появился настоятель ближайшего храма.
В Индии порядочные люди из приличной касты заходят в храм хотя бы раз в день. Миссис Рама Кумар – самая богатая прихожанка на улице, и если у нее нет времени на богослужение (получить ежедневное благословение и поставить положенный знак, бинди – круглую точку между бровей), то священник придет к ней сам. Не иначе. Ведь ее семья больше всех в квартале жертвует на нужды бога, на прокорм достойного священника, на гирлянды и на праздничные одеяния божествам. Больше денег – больше уважения.
Настоятелю объяснили, свидетелем какого счастливого случая он явился, и, будучи потомственным ученым-пандитом, он растолковал благотворное совпадение имен в мою пользу. Созвездия индийской астрологии сошлись так сегодня. Не иначе. Брамин объявил нас с Рамой сестрами и прочитал подходящие случаю мантры на древнем языке – санскрите. Поставил желто-красной куркумой нам обеим между бровями бинди, как третий глаз, для глубины внутреннего видения истины. А мне нарисовал еще и тилаку – вайшнавский знак – двойную линию на лбу, спускающуюся вдоль носа. Тилаку ставят себе на лоб поклонники Вишну, глиной, собранной в священных местах, на берегах реки Джамны-Ямуны во Вриндаване. Поклоняющиеся Шиве наносят на лоб три горизонтальных полосы.
После ритуала названная сестренка Рама торжественно объявила, что я могу жить в отеле бесплатно и спать спокойно: она мне поможет.
– Я останавливаюсь у Рамы десятый год, но проживание бесплатно! Такого не бывало, – удивилась Дженни, округлив глаза. Она платила хозяевам.
Потерявшая дар речи Рита, казалось, была близка к обмороку.
Я поблагодарила Раму за гостеприимство: шукрия, что значит «спасибо» на хинди, и вызвала скромным знанием взрыв восторга у Рамы и брамина.
– У тебя легкая рука. Твой перевод приносит удачу, – обратилась я к ошеломленной Дженни и весело сказала Рите: – А ты заладила: «Уходим, уходим отсюда!» Видишь, как обернулось. Ты – моя ассистентка, будешь жить со мной. А что? Могу я быть с девочкой-помощницей? Я же солидная дама. Пусть бросит камень тот, кто считает тебя мальчиком, – смеялась я. – Хотя тебе и больше двадцати, но ты не мальчик.