Страница 19 из 38
— Вначале всё шло по плану: мы с тобой расстались у Кастл Сити, что на Лон Айленде (он же… национальная зона отдыха «Land Between Lakes/Земля Меж Озёрами»), — не отрывая глаз от атласа, начал Хантер, — в той его части, что принадлежит к Теннеси, если уточнять. Найти ублюдка было довольно просто: несмотря на неточную информацию от заказчика, почти каждый человек, что жил вблизи этого острова, знал, где его искать — старик занял довольно странную точку: несмотря на наличие куда более безопасных зданий, он решил поселиться прямо… здесь.
Наёмник подошел к своему напарнику и ткнул пальцем в край карты штата Кентукки. Огромный полуостров — около восьмидесяти километров в длину и пятнадцати в ширину — на крайних точках был искусственно переделан в остров. Целая орда перебежчиков и простых людей копала перешеек длиною в тринадцать километров и строила вокруг всего этого стену по линии штата. Во время правления в Единстве Джефферсона Смита то место было их столицей — Кастл Сити (и продолжало быть одной из важнейших резиденций после).
— Близко к воде. С чего бы это? — не отрываясь от чистки оружия, спросил Джеймс.
— Вот и я о том же. Дом оказался не слишком примечательным, но, как выяснилось, он просто жил там раньше — ностальгия, видимо, так что я решил…
На крыше раздался слабый удар. Хантер в доли секунды бросил книгу и прицелился в потолок, а второй только недоумевающим взглядом смотрел на него и говорил:
— Мы не создаём шума, и они не смогут нас учуять — спокойно, параноик.
— Мы создаём куда больше шума, чем ты думаешь, — прохрипел тот в ответ, сложив оружие. — Так вот: я решил прокрасться со стороны реки — берег никто не охранял — вся охрана была на высоких стенах. Дождавшись отлива, я нырнул в реку — в местную систему канализации, которая представляла из себя хреново отлитые и проложенные трубы.
— Гонишь.
— Если бы. Не уверен насчёт наличия в воде дерьма или прочего, но воняло страшно. Так как был отлив, я спокойно смог пролезть в трубу, просвечивая себе путь фонариком, а так как это была ночь, то ждать обилия воды, идущей на меня, мне не приходилось…
— Мда… Не завидую твоему плащу.
— Он стойкий, хотя трубы были маленькие. Но всё-таки, взяв винтовку в руки, я пролез в общий колодец — куча труб на разном расстоянии и высоте посреди пропасти. Над ними — люк. Хватаясь за трубы и изредка нарываясь на…
— Пропусти самую говёную часть рассказа, — напарник передал Уильяму дробовик, чтобы тот его зарядил. — Лучше поведай, как про лаз узнал?
— Просто подумал, что у такого большого города должна была быть канализация. Логично было предположить, что во время стройки предусмотрели случай, в котором трубы забьются. Перекапывать город для очистки или замены — не вариант, а значит, в трубу должен помещаться человек, хотя бы на полусогнутых…
— Мастер логики в деле.
— Не перебивай, а слушай. Так как в трубу должен был помещаться человек, это делало её стратегически важным объектом, слабой точкой в обороне крепости. Было два варианта: либо он охранялся на выходе — где-то за чертой города, либо находился в очень труднодоступном месте. Оказалось второе: попасть в трубу можно либо из колодца, либо ныряя в реку. Во время отлива основной проход сухой, но во время прилива там точно нельзя работать. Да — ограничивает, но гарантирует безопасность.
— Всё равно гонишь — на таких штуках стоят решётки. В большинстве случаев, по крайней мере…
— На той тоже стояли. Только их кто-то до меня уже подпилил — не я первый догадался о таком лазе. Итак, я оказался в городе. Нужный дом, как ты уже знаешь, стоял на отшибе, у стены — я решил этим воспользоваться. Забрался на стену, в обход патруля, и прыгнул на крышу. Нет, шума было немного — я ожидал большего. Спустившись на балкон, я застал Смита за чтением книги и, не дав оглянуться, взял в плен. Пока он был в сознании, мы прошли мимо охраны — я оказался его «новеньким телохранителем» — как только мы дошли до гаража, я вырубил его и выехал из города.
— Да… Вот ведь идиоты, — прошептал себе темнокожий. — Нет, проверяют на въезде в Кастл Сити они действительно тщательно, но…
— Но не проверяют при выезде. Зачем делать два раза одну и ту же работу, так ведь? Но не это самое глупое. Большая глупость была в том, что пришлось пару часов просто сидеть у него в доме.
— На кой ляд?
— Чтобы одежда обсохла. Новенький телохранитель — это ещё нормально, но если он весь в воде, от которой смердит не самым должным образом — это уже слишком подозрительно. — В ответ раздался лишь громкий смех. — То была часть, что шла по плану, но дальше всё пошло просто нахер…
— Насколько «нахер»?
— Настолько, что машина сломалась на въезде в Арканзас, и мне пришлось вести его с мешком на голове несколько дней. Нет, с одной стороны, это было приятно — смотреть на то, как когда-то главный мудак тащится по дороге, задыхаясь от петли на шее, но он меня сильно тормозил — мы не проходили и пятидесяти километров в день.
— И ты не снимал мешок, когда его нужно было кормить или поить?
— Снимал, конечно — ровно на половину, как и требуется. В общем, я привел его на руины Хоупа — к заказчику, и тот его прикончил.
— Так просто…? Бум? Без речей, без надменных насмешек?
— Пуля в сердце — бесповоротно и окончательно, — холодно ответил наёмник.
— А что насчёт награды? Уверен, за такую большую шишку заказчик отдал тебе добрую тонну кофе.
— Награда… была достаточной, чтобы я согласился. Скажем так, пускай она будет сюрпризом на чёрный день, потому как сейчас толку от неё мало.
Мрачные серые тучи неспешно плыли за окном, рассекая солнечный свет поперек и, казалось, закрывая собою саму надежду. Джеймс сидел во всё том же кресле и дослушивал рассказ своего напарника.
— …потом я добрался до гайонской переправы — там встретил знакомого и за небольшое, но массивное дело заработал топливо — хватило ровно до Скайатука и его чёртового озера.
— Ты приехал сюда на байке… — отвлёкшись от упаковки рюкзака, заметил напарник, — но мне рассказал, что в Линн смог достать грузовик, верно?
— Да. Там, на озере… возникли некоторые обстоятельства… — под давящим взглядом он рассказал всё то, что произошло на переправе. — …и вот как всё завершилось. Не буду строить из себя гения и говорить, что я ожидал этого, нет — я просто рад, что всё сложилось так, как сложилось, и я сижу в этом кресле.
— Не нахожу логики в твоих поступках. Почему ты не обыскал трупы тех ребят, что полегли в подвале?
— Двое из трёх бронежилетов превратились в труху из-за выстрела из 12-го калибра в упор, а обирать живого я не стал — честь иметь тоже нужно. К тому же, я вынес из этого дома два дробовика и один пистолет — неплохой размен за мою винтовку.
— Да, неплохой. Но почему подставил парня, которого уже отпустил? Эллиота? Что, он… попытался предать тебя, что ли?
— Ну подумай ты головой (забудем даже о том, что он показался мне двуличным куском дерьма): я убиваю его брата, заковываю его у батареи и убиваю его знакомых, а потом отпускаю на волю. Ты бы дал гарантию, что после всего того, что я сделал, он не вернулся бы в один прекрасный момент и не попытался бы меня прикончить?
— Я… Нет, — едва переборов себя, сказал мужчина. — Но я не одобряю твоего поступка.
— О, нет! Великий Джеймс Виттима не поддерживает мою точку зрения! Что же мне делать?
— Заткнись, — отрезал тот. — Я бы не стал давать парню надежду, а потом отнимать её — пристрелил бы его ещё на выезде с переправы или в доме. Этот мир и так полон дерьма, а если к нему присоединимся и мы — мир утонет.
Тучи в очередной раз закрыли солнце, погрузив мир в темноту. Хантер сидел в той тьме и смотрел на пальцы своих рук: ровные, немного худощавые, они не дрогнули ни в один из многочисленных моментов; сухая кожа, волнами покрытая у костяшек, и пучки, в плохом свету казавшиеся острыми, ни разу не ослушивались его — они собирались по команде в кулак и по той же команде жали руку — не было неосознанных решений, которых пришлось бы коснуться этим старым ладоням.