Страница 20 из 38
— Но я его добил — он хотя бы умер. Умер быстро. А тот, что остался в подвале, обречён на медленную и жалкую кончину — в виде многих лет он будет волочиться по этой земле и гнить. Выстрел был его решением. Я добил второго, потому что не хотел, чтобы другой страдал ни за что так же, как и тот, что виновен в моих глазах.
— Слабое оправдание, — Виттима смотрел на своего друга исподлобья. — Надеюсь, что у тебя всё готово — выдвигаемся.
— Пешком?
— Да. Сейчас… где-то десять утра — на подготовку ушло больше, чем я ожидал, но если не будем медлить, то где-то через шестнадцать-семнадцать часов будем на точке.
— К чёрту, — вновь рухнув в осевшее кресло, выдохнул наёмник, — я лучше сдохну — уже второй день без нормальной еды, неделя без отдыха, одной дерьмовой водой сыт не будешь…
В комнате расплылся монотонный стук часов. Джеймс смотрел в окно — на по-прежнему серое небо и всё ещё медленно ковыляющую вперед стаю. Уилл также перевел взгляд. «Мигрируют, — пронеслось у него в голове. — Совсем как животные. Десятки тысяч. Время ходячих прошло — они сбиваются, стараясь преуспеть там, где уже бессильны поодиночке».
— Ладно, — сказал вдруг младший. — Останемся здесь до заката. Надеюсь, к этому времени стая исчезнет из виду.
— Решил пренебречь своим профессионализмом? — насмешливо спросил Хантер.
— Напротив: среди этой стаи вполне может быть сонар, или как ты там его называешь — тогда все они, — указывая на окно, сказал Виттима, — станут нашей проблемой. К тому же, нахер всё это — я и сам голоден, как волк.
Спустя часы солнце поползло за горизонт. Двери старого дома неспешно открылись, и два наёмника вышли наружу, рассекая своими ботинками лужи из только что закончившегося мелкого дождя. Тучи уходили в сторону севера, продолжая нести непогоду там, а огненный закат резал края мокрым деревьям, что скидывали воду с листвы под порывами ветра. Огромный красный шар висел над горизонтом, создавая удивительный человеческому глазу пейзаж: городские леса сливались цветами с пустынными прериями, а когда-то многолюдные дороги походили на рассекающие землю ручьи — с той поры, когда пробки в центральных районах города застыли навечно, а последний работающий кофейный автомат покрылся мхом, человек стал чувствовать особое единение как с природой, так и с собой.
— Солнце… — прошептал Хантер, обжигая глаза в закате. — Впервые за несколько дней. Красиво…
— Да, красиво, — поддержал его товарищ.
Не прошло и получаса, как за их спинами остался Стилуотер. В один из многих моментов Уильям вдохнул воздуха и тут же скорчился в припадке кашля. «Чёрт, — подумал он про себя. — Не вовремя». Но приступ всё не проходил. Огромное желание отдышаться и, наконец, вдохнуть полной грудью овладевало телом наёмника — его лицо покраснело, волосы растрепались, а конечности не слушались. Упав на одно колено, он откашлялся и, выплюнув слюну с привкусом железа, принялся переводить дыхание.
— Всё хреново, да?
— Хреновее, чем я думал, — вновь сплевывая кровь, ответил он. — А это дорогого стоит.
Напарник сел рядом с ним, и они уставились на закат, пока часы на руках обоих предательски громко вели отсчет нескончаемого времени. Солнце уже наполовину скрылось за линией полей и лесов, и лишь одна из развилок перекрестка предлагала путь из красного кирпича, ведущий в никуда — дорогу, по которой не проходил путь двух уставших мужчин.
— Почему бы не пойти к Эволюции? — быстро спросил Виттима.
— Опять это… — устало парировал Уилл.
— Но почему нет-то?! Да-да-да, я слышал твою сопливую отговорку о том, что тебе туда нельзя, потому что они «убьют тебя, только завидят», но это нихрена не объяснение. Сказал «а» — говори «б»! Какого хрена Эволюции стрелять тебя даже в мирных базах?!
— У них есть весомый повод. Это всё, что я скажу, и на этом мы закончим.
— Но…
— Нет, без «но»! Мы ходим вместе с одной-единственной целью — работа! Только если для тебя работа — это способ заработка на жизнь, то для меня — выживание, Джеймс, так что я!.. Слушай, так же, как и тебе не хочется вспоминать твоё военное прошлое, я не хочу упоминать своё в роли наёмника-одиночки — это ничего не изменит, а вопросов только прибавится. Единственное, что тебе нужно знать — это то, как нажать на курок, когда я начну пускать слюну, и этого достаточно. Теперь пошли. Пожалуйста.
Уильям «Из Джонсборо» Хантер поднялся на ноги и молча пошёл на юго-запад — в сторону Оклахомы. Догнав его, Виттима искоса поглядел на человека, доверявшего ему своё будущее, но не открывающего прошлое. Дорога затянулась. Так часто бывало — тишина растягивала время, словно резину, забирала положенные ей секунды даже тогда, когда их было практически некому отдавать. Солнце скрылось, и последний рубеж света исчез за горизонтом, оставляя некогда голубые небеса во власть тёмного ночного неба и яркой луны, но и её приходилось ждать — переживать кромешную тьму, в которой не видно даже кончика пальца на руке. Джеймс неспешно шёл по дороге, всматриваясь в светящий экран телефона с компасом на экране.
— Эта штука тебя подведёт — сядет в самый хреновый момент. И поверь, пускай это и будет хреновым моментом для нас обоих, я найду в себе силы смеяться.
— Сказал старик, который что есть сил вглядывается в старый корабельный компас и всё равно нихрена не видит, — парировал его напарник. — В моей «штуке» установлен улучшенный аккумулятор, сам знаешь — она не садится месяцами и водонепроницаема, в отличие от твоей книжонки с картами. Меньше, лучше, экономичнее…
— И раздаёт по сырому картофелю каждому нищему, я помню. Один хрен не доверяю я ей… Сколько мы идём?
— Четыре часа и двадцать две минуты.
— Бля-я-ять.
Они обогнули посёлок Гатри и вышли на межштатную трассу номер тридцать пять — их дальнейшую дорогу до Оклахома Сити (не самую быструю, но самую безопасную). На шоссе им то и дело попадались брошенные автомобили — десятки, сотни забытых чудес Старого мира медленно разлагались как под ночными тучами, так и под палящим дневным солнцем — ржавели, обрастали мхом и травой, а те, что были на голой земле, и вовсе тонули в ней.
— Проведи брифинг, раз уж говорить не о чем, — меланхолично сказал Хан. — Ты ведь взял это дело, пока я разведывал обстановку у Лон Айленда.
— Хорошо. Итак: пока ты разрабатывал план, я наткнулся на небольшую группу военных в местном пабе — хотел спросить их о работе, но они начали плакаться мне на жизнь… Знаешь, это новое поколение «бойцов» — выросли на крейсерах и авианосцах, никогда не видели мира, но уже завышают свою самооценку до небес. Так вот: они ныли о том, что их выгнали на первую операцию, представляешь?! Три ноющих пацана, обвешанных стволами, которые всё время вопят: «Мне страшно!» — блевать хотелось! Кхм… В общем, они покинули «Терминус» — отель, что служил им базой в Южной Дакоте — в составе очень большой группы — минимум шестьдесят человек: несколько медиков и подрывник, хотя вначале, по их же словам, их было полторы сотни. Их задача — обоснование цепи сухопутных военных баз по назначенному маршруту: Миннесота, Южная Дакота, Миссури, Оклахома и Теннеси. С Миннесотой они справились легко.
— Ещё бы, — фыркнул охотник. — С тех пор, как уровень воды в Великих Озерах немного поднялся, «морские котики» начали пользоваться Мичиганом, как дешёвой проституткой.
— Именно. Но даже не это самое смешное — в Миннесоте они были со стариками, семидесятилетними вояками, едва держащими даже свой хер в толчке и… всё обошлось без потерь. Я как это услышал — мне в ухо будто бы внутренний голос заорал: «Опыт, чувак». Но дальше эти сопляки пошли сами. И именно это и было той причиной, по которой они так ссались выходить из Терминуса — пока завоевали три верхних этажа и перекрыли вход, сдохла добрая половина из них — целая рота полегла в паре квадратных метров, хотя большинство из них, уверен, просто покончило с жизнью — популярная практика, знаешь ли.
— Популярная практика, да. Как и то, что они сначала пытаются вычистить всё здание, а потом уже баррикадируются на верхних этажах, хотя понимают ведь зачатками мозгов, что по осени количество гнёзд в помещениях увеличивается донельзя… Ладно, продолжи — они дошли до Теннеси, не так ли?