Кондотьер

Вот они, семь колоссов, стоят себе, готовые сперва к транспортировке до орбитального лифта, а потом и к перелёту — точнее, к переходу по проколу пространства — к иной звёздной системе, а затем к выполнению поставленной задачи. Каждый на своём месте, заботливо протестированные. Кем? Бригадой техников, которую мы успели нанять здесь же, в секторе под патронажем семьи ди Мауро. Полтора десятка спецов во главе с Арманом Веллингтоном — парни и девушки с невеликим практическим опытом, но с хорошей базой, полученной в достойных уважения университетах Стальной Гильдии. Как занесло в Синдикат? У кого-то шило в заднице, иные возжелали сбежать от настойчивой опеки семей, парочка и вовсе в свободное плавание с позволения родичей и даже по их рекомендациям пустилась. Дескать, пусть, раз уж на месте не сидится, пошляются по миру, чтоб потом вернуться к родным пенатам. Отсюда и ограничения при найме — никаких ситуаций, способных принести вред Гильдии и её интересам. В противном случае — разрыв контракта с выплатой нехилой такой неустойки.

Чудны дела ваши, высшие и неведомые силы! Хотя тут, в Синдикате, чего только не было. В том числе и такие вот выверты среди наёмников. Воистину «Ноев ковчег», где всякой твари по паре, в наиболее экзотических разновидностях. Но у технарей Веллингтона оттого и было… не очень, чтобы очень с вариантами найма. Далеко не все хотели ограничивать себя, помимо жёсткой привязки к интересам Синдиката, ещё и как минимум благожелательным нейтралитетом со Стальной Гильдией. И в большей части случаев вовсе не по причине неприязни к пути Верховных Технократов, а просто так, из нежелания заранее себя ограничивать, отсекать от в принципе возможных выгодных заказов. Плюс скромный реальный опыт у ребят Армана, плюс высокая оценка себя любимых и подчеркнутая независимость.

В общем, нам повезло. Нет, вот реально повезло перехватить дельных, хоть и молодых, спецов по технике, к тому же за приемлемую оплату и весьма скромную долю в трофеях. Именно трофеях, потому как на проценты от оплаты найма кондотты они, согласно заключенному контракту, не претендовали.

Боеспособность этих самых технарей? Приемлемый уровень, учитывая факт, что они как бы ни разу не боевая группа. Но «не боевая группа» и «группа, не способная участвовать в бою при необходимости» — это две большие разницы. Вооружение по классу лёгкой пехоты, гравициклы и несколько бронированных машин на антигравах, вооружённых лазерами и ракетами, прилагались. При нужде за себя постоять могут, но на большее лично я и не рассчитывал. Технари ж, не войска поддержки. Для последнего та самая тяжёлая мотопехота, гребись она через коромысло.

Из техников по причине реально ночного времени в ангаре было лишь двое, что-то там химичивших рядом с одной из своих машин. Что именно? Пофиг. Я лишь мимолётно их поприветствовал, да и не факт, что те, поглощённые возней с железом, меня вообще услышали. Зато и увидела, и услышала Карина О’Мэлли, которая и до нашего бегства из Директората страдала периодической бессонницей, а после и вовсе стала откровенно ночной птицей.

— Рольф, Саманта… А это трофеи, да?

— Они самые, — подтвердил я. открывая доступ в салон трофейного мобиля, в салоне которого мы и сложили случайную, но небесполезную добычу. — Ничего действительно ценного и серьёзного, но всё в дело пойдёт. Или на продажу, что тоже полезно.

— А пока просто в нашем ангаре полежит, в складской ячейке. Арман со своими заодно и мобиль восстановят. Даже продавать лучше такой, который в исправном состоянии находится.

Тут Меерштайн права. Пусть технари поработают. В остальном же… О’Мэлли и Виктор с Марией уже знали о случившемся. Успели и рассказать, и фото/видео с места событий переслать, пока сюда добирались. Только думать над всем этим будем уже завтра, на свежие и отдохнувшие головы. Равно как и встречать нанятый нами сквад, и выбирать наиболее подходящий вариант из имеющихся в активном состоянии наймов для кондотты такого как у нас состава.

— Ты, Карина, лучше бы того, отдыхать отправлялась. Завтра день насыщенный будет.

— Не спится же, — вздохнула эта миниатюрная милота, хлопая глазищами.

— Таблетки тебе в помощь.

— Химия… Я их столько пила ещё там, в Академии, что сейчас аж страшно становится.

— Там было страшно, зато теперь старые страхи точно должны были окочуриться, нецензурно дрыгая перекошенными лапками. А для новых точно нет никакого повода. Если вдруг что случайно и нарисуется, в нашей компании такая пакость точно не приживается. Особенно в моей, со специализацией то в менталистике. Или ты от Бельской прячешься и её настойчивого внимания к своей персоне?

Краснеет, глазки отводит. Поня-ятно. А Сэм откровенно подхихикивает, ничуть того не скрывая. Её вообще забавляет многое и подобного рода ситуёвины вот совсем не исключение.

— Пойдём, целочка-невидимочка, отведу тебя, и Бельскую даже займу, если она тебя подкараулить попытается со словами смущающими и попытками действий похабных.

— Ой!

— Что, действий ещё не было? Будут, по её глазкам блудливым видно. А я тебе вот что посоветую…

Повели в сторону жилых модулей Карину нашу, попутно советы нашёптывая, тоже ни разу не скромные. Сэм и скромность, они давненько не сочетаются, наверняка с самого детства. Ничего, пускай. Кариночку обижать тут никто не будет, скорее уж наоборот. Забавная она с этой своей скромностью и стеснительностью, но вместе с тем одно присутствие сей девушки поднимает настроение остальным. В амплуа пилота она пока что пониже среднего, но вот организация и администрирование, в том числе финансы кондотты — это уже на ней и тут успехи очень даже. Как ни крути, но и с техниками Веллингтона и со сквадом Ларса Беннигсена по большому счёту утрясала детали именно О’Мэлли. Я так, общие вопросы обсуждал и итог подводил, договор заключая. Кстати о Беннигсене. Он и его парни прибудут завтра вместе со всем имуществом и техникой, а именно четырьмя тяжёлыми бронемашинами, одной средней, как запасная обычно использующаяся, и одной транспортной. Плюс сами они упакованы именно как тяжелая пехота, что имеет большое значение. Тяжёлая пехота на то и тяжёлая, что и вооружение мало-мальски серьёзное, и от случайного выстрела не помрут, если, конечно, это не выстрелы из орудий колоссов. Тут совокупной мощи индивидуального силового щита и брони ну никак не хватит. Ну не соперники ни пехота, ни бронемашины главному и основному оружию, совсем не соперники. Могут по итогу завалить, но реально трупами забросав, очень большим количеством трупов.

Как же псионика? А псионы обычно внутри колоссов и сидят, никто в здравом уме просто так, без предельной защиты такой ценный ресурс не выпустит без совсем уж крайней ситуации.

Псионика — мощная козырная карта, а у нас она есть. Три уже активированных, пускай и нуждающихся в развитии карты, да ещё и Вик Свирский, которого надо пинать и ещё раз пинать, чтоб тоже пробудил свой пси потенциал. А для этого — развития у нас и скорейшего пробуждения у него — нужно что? Правильно, деньги. Очень большие деньги по нашим нынешним меркам, потому как что кибернетические импланты, что симбионты из числа помогающих развитию псионов и усиливающих их потенциал — работа хоть и не штучная, но крайне востребованная и до неприличия дорогая.

Деньги нужны, кредиты! Зарабатывать нужно, а способ тут один — успешное выполнение контрактов. Хорошо ещё, что колоссы наши — не полуразвалившийся хлам и не модели прошлого поколения. Да вот они, стоят, монументальные антропоморфные глыбы из металла и пластика с непредставимо сложной начинкой.

«Ландскнехт» — супертяж, краса и отрада Саманты Меерштайн. Он и во время прорыва подальше от Директората не сильно пострадал. Зато попав с лапы техников из Звёздной Стражи, стал и вовсе воплощением концепции, к которой стремились его создатели — шагающей крепости, способной массированным огнём продавливать эшелонированную оборону… ну или служить центром боевой звезды, атакуя лично и прикрывая более лёгких соседей. А ещё в лёгкую можно действовать в отрыве от группы, что для супертяжа вообще нонсенс, редчайшее исключение из общего правила. Вообще, тут нам реально повезло! Мало какие кондотты из только-только созданных могут похвастаться наличием самого захудалого супертяжа, не говоря о таком красавце. Обычный тяжёлый колосс, реже два, да к тому же из не самых хороших, а то и откровенно устаревающих — вот тот самый стандарт, от которого мы уже ушли.