Последние дни Амвелеха

В вирт-бар он пришел, как приходят в себя — резко, со стучащим от страха сердцем и в полной растерянности. Дифференцирующая игра втолкнула его в эту реальность из прото-следа, который Айзек ожидал, но не успел осознать. Ему понадобилось несколько минут, чтобы привыкнуть к нормальному течению времени, окружающей среде и новому аватару, к которому он подключился, вероятно, вытеснив ИИ.

Чтобы не привлекать внимания, Айзек потянулся к запотевшему стакану с синей жидкостью, который стоял перед ним на стойке, но тут же отдернул руку. Ощущение холода в ладони было реальным и болезненным, фокус восприятия сместился с переживания латрас-пути на руку аватара. Сознание закрепилось. Айзек потрогал стакан. Это было удивительно, но рука ощутимо мерзла от прикосновения к обычному игровому артефакту. Разве что ощущение было каким-то… электрическим.

«Симулякр, — подумал Айзек, обхватив стакан обеими руками, будто желая согреть его. — Значит, это правда. Им удалось!»

Стараясь не привлекать внимания, он гляделся: такие же напитки были и у других, но все вели себя как ни в чем не бывало. Отставив стакан, он коснулся поверхности стойки и провел по ней ладонью. Ощущение прикосновения было отчетливым, но всё же не таким реальным, как со стаканом. Закрыв глаза, Айзек снова прижал ладонь к виртуальной стойке, но его рука прошла сквозь нее, не наткнувшись на препятствие. Значит, ощущения воссоздавались посредством визуального восприятия, в качестве дополнения к нему. Сжав стакан, Айзек снова закрыл глаза. Ощущение холода сохранилось, и вместе с ним — ощущение объема и твердости. Интересно.

— Лейтенант!

Застигнутый врасплох, Айзек рывком обернулся. Позади него стоял смуглый мужчина в белой как снег форме адмирала Звездного флота. Айзек вскочил со стула, отдал честь, как того требовал игровой этикет, но на лице расползлась радостная, неподобающая случаю, улыбка. Мужчина кивнул и жестом велел следовать за ним. Только по усмешке, скользнувшей по смуглому лицу, Айзек догадался, что за адмиральским аватаром скрывается Исмэл, а не другой игрок или ИИ, которых в последнее время было все сложнее отличить от людей. Исмэл сел за столик в тёмном углу и придвинул к себе стакан с синей жидкостью — точно такой же, как тот, что остался на барной стойке. Как только он сделал это, в том же месте на столе возник еще один, абсолютно идентичный первому.

— Садись, Айзек. Рад тебя видеть.

Шум за спиной стих, и, обернувшись, Айзек обнаружил, что теперь в баре никого, кроме них, нет.

— Как ты это делаешь?

— Что именно? Я просто отключил ботов. Мы на административном сервере, — пояснил Исмэл и подтолкнул второй стакан к Айзеку, устроившемуся напротив. — Выпей. Ты не часто бываешь в Сети?

На этот раз на опустевшем месте не появилось ничего. Айзек неловко улыбнулся.

— Нет, как послушник я не должен занимать свой разум пустыми развлечениями, наш отец… Значит, это ваша игра? — Айзек решил уйти от щекотливой темы и оглядел помещение уважительным взглядом. — Впечатляет. Как и латрас, и всё остальное. Я не знал, что ты столького добился.

— Ты вообще ничего обо мне не знал, Айзек. Зато я знаю о тебе практически всё, — Исмэл поболтал синей жидкостью в стакане. — Знаешь, ты довольно знаменит как «последний ребенок Амвелеха», впрочем, я говорю не об этом. Я никогда не забывал тебя, брат.

— Я тоже, Исмэл, — Айзек ощутил укол совести из-за этой лжи и опустил взгляд. «От Незаходящего ничто не скроется», — подумал он про себя. — Эти аватары — это и есть Симулякр? Новые разработки виртов?

— Да. Как и это, — Исмэл указал на стакан. — Попробуй.

Айзек уже почти привычно сжал стакан и сделал глоток. Холодная жидкость обожгла горло, от неожиданности он задохнулся, закашлялся, слезы брызнули из глаз.

— О Господин мой милосердный Тэкнос! — Айзек отбросил стакан и вскочил. — Что это такое?

Трость упала и покатилась по полу. Споткнувшись об нее, Абрахам упал на колени рядом с задыхающимся от кашля сыном. Рука рванулась к сетке датчиков, но вдруг кашель прекратился, а на лице Айзека появилось изумление. Его щеки заалели, линия губ смягчилась, и все лицо его приобрело расслабленное выражение. Абрахам понял. Старый дурак!

— Будь сильным, Айзек, — сказал он, выпуская из пальцев провода и поднимаясь с колен. — Ты должен противостоять искушениям.

Жрец подобрал трость и пошел прочь из комнаты сына.

Пока Айзек приходил в себя от изумления и привыкал к приятному теплу и легкости во всем теле, Исмэл хохотал, ударяя себя раскрытой ладонью по колену. Щеки его аватара тоже покраснели от смеха.

— Ты никогда не пил алкоголь? Даже в реальности? О, мать, любой дулос искушеннее тебя! Он тебя запирал в Нэосе?

— Нет, но… Это потрясающе! — признался Айзек, смущённо улыбаясь. — А я ведь не верил до конца, что это возможно. Никто из жрецов не верит, возможно, поэтому они против, — Айзек осёкся, взглянул на враз посерьезневшего брата. — Если бы они знали больше… То, возможно, не стали бы так упираться.

— О? Ты так думаешь?

Айзек кивнул.

— Отец иногда говорит со мной о делах.

Он знал, что не стоит говорить об этом. Даже Исмэлу. Или, учитывая обстоятельства, особенно Исмэлу, но Айзеку вдруг захотелось убедить брата, что вся эта вражда, ненависть между виртами, жрецами, киберами — между людьми одного благословенного Города — продукт недопонимания, нежелания выслушать и понять другую сторону. Если бы они узнали друг друга чуть лучше, то обязательно пришли бы к правильному решению.

— Цель Симулякра не симуляция чувств, как многие думают. Сейчас наша цель — как можно более точное их воспроизведение в цепи кода, — заговорил Исмэл и отхлебнул синей жидкости из стакана. — Есть те, кто считает, что без ощущений и чувств мы станем богами, но я думаю, что без удовольствий и боли жизнь скучна. Этот напиток запустил цепь ассоциаций твоего сознания, которые подсказали ему, что оно должно ощущать и чувствовать в данный момент. Да, это своего рода обман и иллюзия, но не все ли равно? Результат тот же: ты пьян без участия химических процессов. Возможно сильнее, чем следовало бы — из-за твоего воздержания.

— Но я же не пробовал ничего подобного!

Исмэл пожал плечами.

— Коллективный опыт. Твой разум, в действительности не только твой, он часть Города, звено Сети. Ты можешь этого не сознавать, но в действительности ты знаешь, как нужно реагировать на алкоголь. Сознание человека удивительно пластично, оно само достраивает картину при минимуме воздействий на мозг. Скоро разница между реальностью и Сетью сотрется. В теле нет никакой необходимости, его может заменить всё, что угодно.

— То есть ощущения и мимика аватаров генерируются в обход нейросигналов мозга? — спросил Айзек.

— Можно и так сказать. В зависимости, что полагать первичным: мозг и нейросигналы, которые он производит, или сознание и психические процессы, которые стоят ступенью выше. Но ты прав в главном: Симулякр ищет пути освобождения сознания от тела, поэтому наша задача воспроизведение информации напрямую: стимул-реакция без опосредования мозгом.

Айзек поёжился.

— Если аватар демонстрирует всё напрямую, как же право на анонимность?

— Анонимность никогда не была полной, Айзек. Каждой сетке нейродатчиков присвоен номер доступа, по которому без труда можно вычислить любого вирта, кроме тех, кто ушел в глубокое подполье, — Исмэл улыбнулся. — Право на анонимность в Сети — это очередной миф о свободе. Но я понимаю, о чем ты говоришь. Ты боишься утратить контроль над собственным лицом. Показать больше, чем следует, так? В действительности это ни что иное, как страх перед собственным телом. Физическим телом. Как бы далеко не зашел прогресс, этот страх не уменьшается, наоборот, только возрастает. Всё потому, что тело чуждо нашему сознанию по определению. Оно живет и действует по совершенно иным законам. Наше тело — несовершенный биологический механизм, который с трудом поддается контролю, предает, когда ты этого совсем не ждешь, стареет, болеет и умирает. Куда более совершенное, бесконечное по своей природе, сознание заперто в мясной клетке — это нелепый промежуточный виток эволюции, которые давно необходимо переступить. В этом всё дело, Айзек. В этом смысл Симулякра — освобождение от физической реальности и её условностей. Да, новые аватары подобны лицам, они отражают эмоции и чувства, но в отличие от их неуклюжих физических прототипов, их настройки можно менять по желанию пользователя. Если захочешь, ты можешь отключить их совсем.