Страница 4 из 7
Какой ужас, что русская классика не теряет своей актуальности! Это вовсе не достижение, это страшно! До сих пор актуален Пушкин «их можно резать или стричь», Некрасов «проснёшься ль», Лесков со своим «Левшой» (слезы, печалька), Достоевский с вымороченными отношениями и разрушенной психикой, Чехов, Булгаков… список можно продолжать и пополнять. Лучше спросить, кто не актуален? Вся русская классика актуальна! Я молчу про более раннюю литературу, мы просто ее не читаем, но поверьте, она тоже актуальна, как «Шемякин суд» 15 века! И это жутко! Неужели ничего не меняется?
Осознание того, что русская литература – это и не литература вовсе, а наша жизнь, лишает меня надежды. Если не оправдались упования Пушкина, почему мои-то должны оправдаться? Таксист, въехав в преглубокую и как всегда неожиданную яму на дороге, восклицает: «Когда уже у нас будут нормальные дороги?!» А я преспокойно и обреченно отвечаю: «Никогда». – «Ну, спасибо, утешили! Теперь я и переживать не буду. Раз никогда, так никогда!» Святой человек, он еще находит силы на юмор. У меня они уже иссякли. Я ведь точно знаю, моей жизни не хватит, чтобы увидеть, изменилась ли ситуация с дорогами…
Дураки и дороги – это магическая связка. Дуракам дороги не нужны и образование тоже. Блаженное незнание, непонимание, ограниченность, полнота идеальной геометрической фигуры (дурак в идеале должен быть круглым), безущербность, самодостаточность! Как упоительно! Никуда не нужно идти. Но почему-то не хочется такого идеала, не хочется округляться, хочется страдать, вернее, заплатить эту цену, чтобы не превратиться в дурака. Никаких «авосей», «итаксойдётов», Емелей и щук. Если хочешь ума, приготовься страдать!
Так можно ли от этого убежать в другую страну? Я пока не знаю ответа, но я отдыхаю в чужой стране. Душой. Просто потому, что мой мозг занят вопросом о том, на каком языке разговаривают дельфины.
Хорошо там, где нас нет. И правда, хорошо!
День четвертый, парковый
Никаких особых ожиданий на этот день возложено не было. В Китае продолжается празднование Дня основания республики, заводы стоят, воздух заметно очистился. Пойти туда, не знаю куда – для такого дня самое то. Попадая в незнакомую обстановку, дети и животные начинают ее исследовать, но у взрослых современных людей этот инстинкт притупился. Однако сегодня мы следовали инстинкту даже в большей степени, чем хватает моей решительности.
Первый парк – Вэйбо (примерно в километре от нас) – особо ничем не порадовал: аккуратно высаженные растения и деревья, детская площадка, спортивные тренажеры, пара скульптур на тему дружбы и очень маленькая территория, которую с трудом, если приложить усилия по замедлению, можно обойти за пять минут. Но и этот островок зелени был свежим вздохом среди дорог и многоэтажек. Второе место – Парк китайских роз – оказался настоящим райским уголком в китайском стиле, с мостиками через водоемы, извилистыми дорожками, плакучими ивами и благоухающими розами.
В глубине сада нас встретила сама Королева цветов, удивительно похожая на нашу невесту: ниспадающее платье с длинным шлейфом, украшенные венком волосы, букет в руках. И только азиатский разрез глаз говорил о том, что бросать этот букет в толпу жаждущих найти свою вторую половину она не будет.
Удивительно, но стоило провести в этом парке несколько минут, и впечатление от пыльной и скучной дороги было стерто. В душе сначала воцарилось умиротворение, а затем ее постепенно наполнила необъяснимая и уверенная тихая радость. Та самая, за которую я полюбила эту страну. Именно в такие моменты чувствуешь связь эпох, Древний Китай тайным образом сквозит через организацию пространства, цветочный запах, пение птиц, неограненность камней, геометрию мостов и орнаменты на дорожках, беседках и перилах. Сад работает с нашей энергией ци, верим мы в нее или нет. Даже если ничего не знать о древних принципах инь и ян, об основах конфуцианства, живущих, как некие дивы, в таких местах, все равно можно почувствовать, как в тебе что-то изменилось, уравновесилось и гармонизировалось. В таком парке можно остаться навсегда, просто не заметить бег времени за его пределами. Если разгадать его загадку, то, наверное, можно понять этих желтых людей, нащупать источник их величия и живучести культуры. Но странным образом, не смотря на выходной день, в парке было очень мало народу… Я знаю, они придут сюда вечером и начнут здесь свою необъяснимую для белого человека деятельность с танцами, живой музыкой и просто радостью громких голосов. Они будут подзаряжать свои жизни древней энергией, воплощенной в этом парке.
Дорога назад готовила нам сюрприз. Вкусив паркового наслаждения и заметно упарившись на тридцатиградусной жаре, мы интуитивно обращали внимание на все свежее, красивое и влагосодержащее. Поэтому не могли пропустить резвые брызги то ли фонтана, то ли поливочного устройства. В придачу к ним за забором розовели цветы необъяснимой в данный сезон сакуры, и другие детали указывали на наличие еще одного, возможно, более прекрасного парка. Хотя по всему было заметно, что место не общественное, сугубо охраняемое и предназначенное для богов. Но иностранец в Китае – почти бог, поэтому услужливый молодой человек, не поняв ни слова из нашего русско-англо-китайкого суржика, предупредительно провел нас внутрь.
За воротами, и правда, располагался приватный рай для желающих приобрести в не построенных еще небоскребах апартаменты будущего по цене полмиллиона рублей за квадратный метр. На апартаменты мы не претендовали, так как заработать на них могли веку так к двадцать четвертому-двадцать пятому, а вот кофе-фри испили, поболтали на английском с приятной девушкой Хлоей, отфотографировали все синекурные места отеля-магазина, были одарены атрибутами праздника и оправлены восвояси. В приподнятом настроении от нежданной причастности к небожительному буржуа, размахивая флажками и шариками национально-китайского цвета, довольные и уставшие, мы вернулись в свой, потерявший теперь любой налет престижности, жилой квартал. И да, сакуры были искусственными.
День пятый, дождливый
Меня разбудили звуки дождя. Это было так долгожданно и неожиданно, что я подпрыгнула к окну и открыла его, протянула руку и удостоверилась, что это не иллюзия. Дождь! Не помню, когда я последний раз так радовалась дождю. Лично мне он совершенно не нужен. Но когда я приехала, то ощутила, что все живое здесь уже давно мечтает о дожде. Поэтому я тоже стала ждать из-за жары, сочувствия и солидарности.
Дождь освежил листья деревьев, запыленные дороги, крыши домов, сам воздух – все, кроме мыслей, которые от него раскисли и не желали принимать какое-то определенное направление. Я распахнула все окна, чтобы свежий воздух мог погулять по комнатам, пока не обнаглеет и не превратится в сквозняк.
По улицам струились речки, выставленные на лето на улицу цветы приободрились, город вернул себе сочность красок. На все это надо было взглянуть поближе. И, в частности, на сад из шиповника. Припомнив, что самый подходящий для Китая обоюдосторонний зонтик благополучно оставлен дома, и пожалев кроссовки, которые непременно промокли бы, я решила надеть босоножки и сходить в магазин за продуктами и новым зонтом.
Босоножки пришлись как раз впору октябрьскому дождливому дню. Хотя сначала я старалась обходить лужи, но они местами были так широки, что не оставалось совершенно никакого пространства для маневра. Начерпав воды вдоволь, я перестала переживать за сохранность обуви. Водная стихия так заразила меня, что на ужин тоже оказалась рыба. Способ, которым мне ее продали, оставил неизгладимый след на моей психике. Признаюсь, я первый раз в жизни покупала живую рыбу.
Сначала я, как благородный человек, честно хотела купить уже почившую, смиренно лежащую на ледовой перинке. Но это оказалась довольно дорогая рыба! О бедность, на что ты толкаешь людей! Пришлось одним глазком взглянуть на аквариум с совершенно живыми и здоровыми рыбьими особями. Я сделала вид, что выбрала свою добычу, неопределённо потыкав пальцем в сторону аквариума. Благо продавщица самостоятельно заприметила нужный товар, поняв, что тот должен быть умеренного размера. Слава Богу, что рыбы вырывались из сачка, прыгали и перемешивались, благодаря чему я потеряла зрительный контакт с жертвой, и постанывания совести немного утихли в растерянности. Пока я терялась в догадках, как понесу живую рыбу домой, бессердечная женщина стукнула беднягу деревянной палкой, отработанными движениями содрала все чешуйки и каким-то мгновенным приемом кунг-фу выпотрошила мой ужин. Совесть окончательно перестала подавать признаки жизни, когда рыбешка оказалась потушенной с луком и соевым соусом и поданной к ароматному отварному рису.