Как Ивану-царевичу невесту искали

Кий и подошёл. Девушки тут же восторженно ахнули и засмущались. И ведь было отчего. Приятель мой Кий, известный также как сын Кощеев, был статен, высок, черноволос и зеленоглаз.

Друг же мой любезный, нимало всеобщим вниманием не смущённый, подошёл ко мне и спросил напрямую:

— Причём здесь веночек?

Я хотела было ответить и даже рот открыть успела, но девицы меня перебили:

— Гадание такое, на замужество!

— По нему можно сказать, умирать тебе или свадебку играть!

— И что же выпало тебе, Яша? — Кий на них даже не взглянул.

— Помру незамужней, — тяжело вздохнула я, ковырнув носком лаптя землю. — Оттого-то и нашла на меня печаль вселенская и породила я крик страшный. Не хочу помирать молодой и красивой.

— Твой венок случайно не там? — Кий указал на речку.

Посмотрев туда, куда он показывал, я застала картину необычайную: мой венок всплывал, затем опять погружался под воду и вновь всплывал. Под конец из воды вместо венка высунулась страшная синяя морда и показала нам язык.

Девицы тут же завизжали, за юбки похватались и со всех ног в деревню припустили. Одни пятки сверкали. Я присела на корточки и произнесла голосом задушевным:

— Друже, спасибо тебе за то, что девиц разогнал, конечно. Но веночек всё же пусти.

— А иначе что? — водяной опять показал язык, синий и распухший, как у мертвеца.

— А иначе — то, — я взмахнула рукой, и набежавшая волна подхватила много возомнившую о себе нечисть и унесла вниз по течению вместе с венком.

Закончив с действиями воспитательными, я выпрямилась и сообщила Кию тоном довольным:

— Полный порядок. В этом году не помру.

— О какой смерти ты говоришь, Яшенька? — Кий притянул меня к себе. — Мы с тобой ведь даже свадебку не сыграли.

— Давай прямо в нынешнем году и сыграем! — воодушевилась я.

— Я обещал матушке, что подожду до тех пор, пока тебе не исполнится восемнадцать годков, — он выпустил меня из объятий. — К тому же, прежде чем свадебку сыграть, нам надобно кое с чем разобраться.

Заметив, что я как продолжала стоять с непонимающим и недовольным выражением лица, так и стою, Кий вздохнул и кротко пояснил:

— Иван-царевич. Помнишь такого?

— А-а! — я радостно хлопнула себя по лбу. — Как не помнить? Помню! Мы ещё в царство Английское отплывать собирались и у отца твоего, дяди Кощея, денег занять!

— Ну последнее, предположим является делом невозможным, но царевича я с собой привёл, — как бы между прочим обронил Кий.

— И ты молчал! — укоризненно произнесла я. — Срочно возвращаемся к Избушке. Нужно поприветствовать гостя как полагается!

***

Иван-царевич и впрямь обнаружился подле Избушки на курьих ножках. С ним был и его верный скакун, ослик Борис, повидавший немало приключений на своём ослином веку. Я тут же кинулась обнимать и расцеловывать своих давних друзей.

— Словами не передать глубин моей радости! — чмок в одну щёку царевича, чмок в другую. — Я здесь вся прямо от ску… то есть, тоски извелась. Всё не знала, чем себя за… то есть, кому бы помочь по доброте душевной. А тут ты подвер… э-э… приехал.

Царевич на слова мои любезные и тон медовый не купился и, мягко отстранив, задал вопрос удивительный:

— К путешествию готова?

— Прям так? Не переночевавши даже? — схватилась за голову я. — Ну уж нет! Сперва я должна вещи собрать, маменьке записку написать, а потом уж в путь-дорогу дальнюю отправляться!

— Царевна Риана от нас никуда не убежит, а вот отдых — святое, — поддержал меня Кий и взял под уздцы ослика Ивана-царевича. — Я пока нашим скакунам корм задам, а вы тем временем дорогу спланируйте.

— То есть, дядюшка Кощей ни копеечки нам не выделил? — огорчилась я.

— Правильно думаешь, — кивнул Кий. — Матушка мне, конечно, кошелёк увесистый тайком от папы в руки пихнула, но на покупку корабля этого недостаточно.

— Нешто нам вплавь до царства Английского добираться придётся? — ужаснулась я.

— Дурочка ты, Яша, — покровительственно произнёс царевич. — Корабль выкупать не обязательно. Достаточно купить места на корабле и тот доставит нас туда, куда мы пожелаем. В царство Английское — в том числе.

— Маменька всегда говорила, что я умом не блещу, — покорно согласилась я. — Но что же мы стоим под окнами аки незнакомцы какие? Пройдём в дом, там всё и обсудим.

Впрочем, без Киюшки наше обсуждение ни на аршин не сдвинулось. Всё, на что нас хватило с царевичем, так это на стол накрыть да самовар поставить.

А раз самовар поставлен, то здесь и чаю с бубликами не грех выпить. А раз уж дело дошло до бубликов, то самое время и банку с вареньем прошлогодним открыть…

В общем, к тому моменту, когда Кий зашёл в избушку, мы с Иваном-царевичем только и делали, что пили и ели, мыслями глубокими прикрываясь.

Кий на это дело посмотрел-посмотрел да тоже на лавку опустился и блюдечко со сластями поближе придвинул. Заметив мой взгляд недоумённый, он пояснил:

— Делу время — потехе час.

Согласно кивнув, я густо намазала на хлеб варенье. Вот только чаепитие не закончилось ни через час, ни через два. Наверное, мы бы и до утра досидели, если бы не пришла матушка и не разогнала нас всех по лавкам.

Для Ивана-царевича лавки не хватило, поэтому спать он завалился прямо на полу, укутавшись в дорожный плащ. Я было хотела уступить ему свою лавку, но Кий не дал, сказав, что это поможет ему смириться с предстоящими трудностями.

Какие такие трудности имел в виду Кий мне было непонятно, но на всякий случай я состроила мину умную и всепонимающую. Однако друг мой сердечный не повёлся и разъяснил дополнительно:

— Не будет там ни перин пуховых, ни одеял атласных. Лавок, скорее всего, тоже не будет.

Я было хотела что-то ответить, но тут матушка как гаркнет: «Спать!», так мы послушно и затихли.

Потому как спорить с матушкой — себе дороже.

========== Глава 2. Ветер по морю гуляет и кораблик подгоняет ==========

Корабль, на котором нам предстояло плыть, назывался просто и незатейливо — «Бегущий». Почему «бегущий», а не «плывущий» — непонятно, а на мой прямой вопрос капитан судна отвечать отказался.

Должно быть за названием тем стоит тайна великая, для простых умов губительная, порешила я, на том и успокоившись. Тем паче, что на корабле и без того было чем заняться и на что поглазеть.

Скажем, на толстого и ленивого серого кота, хитро щурившего очи. Или на хмурых и неприветливых матросов, с удивлением взиравших на меня и беспрестанно повторяющих: «Ох, не к добру женщина на корабле, не к добру…»

Впрочем, после того как Кий выдал каждому недовольному медяк и устрашающий кощеев прищур, так все недовольные и смолкли. И правильно: злить Кия, сына Кощеева, только глупец станет. Или царевич. Но последним энто по статусу полагается.

Замолвим словцо и о царевичах.

Наш Иван долго не мог найти подходящего места для своего ослика. Вместе с прочим скотом он оставлять его не хотел, палуба тоже была неподходящим местом. Наконец, друга нашего посетило озарение великое и он завёл ослика в трюм. Токмо ослик не ведал счастья своего, брыкался и ревел.

Опять же, недолго.

Стоило Кию намекнуть на то, что если «сия скотина славная издаст хотя бы один звук, пока мы изволим почивать, как…» Что же станется после «как» Кий не сказал и предложил царевичу измысливать самостоятельно.

Друг наш понял всё правильно и стал горячо перешёптываться со своим осликом. Уж не знаю, чего там Ивашка ему наговорил, но иаканье беспрестанное смолкло. Кий кивнул одобрительно и завалился в гамак. Отдыхать.

Я же себе роскошь такую позволить не могла. Вокруг ведь столько всего интересного! Кто знает, быть может, это первый и последний раз, когда мне на корабле плавать доводится…

Порешив так, я выбралась на палубу и стала по сторонам озиратися, приключения на голову выискивая. А кто ищет, тот всегда находит, разумеется.

Вот и я нашла себе занятие новое, девицам красным неподобающее. Хотя какая из меня девица? Ведьма я, самая настоящая!