ИО покойника

– А на кой он? – услышал он дядю Геру где-то сзади. – Свет-то он утеха для слепцов. Всяк свою дорогу знает. А чужаку здеся делать неча.

– Сюда, сюда, – раздался впереди голос Толика.

Саша сделал ещё два шага и увидел справа и слева от себя лёгкие просветы. Там, в углах коридора, с обеих сторон пробивались едва заметные рассеянные лучи. Сейчас он уже смог разглядеть и крепкую фигуру Толика.

– Это дядя Гера, – сообщил ему Толик. – По правде его зовут Геркулес Антонович Копыто. Но мы зовём его просто, дядя Гера.

– А что, лампочку нельзя вкрутить? – проявил нотки начальственного недовольства Саша.

– Так в этом же вся соль, – произнёс Толик тоном заговорщика. – Дядя Гера – совершенно слепой, но лучше его вахтёра нет! Слышит он лучше кошки, а видит – лучше зрячего.

– Как это? – засомневался Саша.

– Третий глаз, – уверенно заявил Толик, делая шаг к свету. – Человек ещё не зашёл, а он за него уже всё знает. Только не всегда говорить хочет. Но чужой мимо него ни за что не проскочит.

Коридор изгибался по окружности, словно вокруг цирковой арены, и упирался в старинные деревянные двери, через матовое стекло которых пробивался рассеянный свет. За дверью мелькнула чья-то фигура. Словно по команде обе створки распахнулись, открывая вход в просторный светлый холл. Помещение можно было назвать шикарным. Круглый холл был накрыт стеклянным куполом, из центра которого свисала причудливой формы люстра. Люстра не имела ни единой симметрии, но отличалась каким-то благородством высшего совершенства. Продолжением люстры служил резной деревянный круглый стол, разместившийся прямо под ней.

По периметру холла Саша насчитал пять дверей. Две из них вели в уже знакомый коридор. Одна выступала внутрь холла стеклянным «предбанником». Он сразу догадался, что это был вход в директорский кабинет. Рядом с ним находился столик секретарши. Две другие имели таблички, которые с места, где стоял Саша, было трудно прочитать. Скорее всего, это были кабинеты сотрудников. Двери в кабинеты, как и панели стен холла, были деревянными, резными и, по всей вероятности, старинные. На уровне второго этажа холл опоясывал балкончик, к которому справа и слева от кабинета директора вели две деревянные лестницы. Там на балконе можно было различить ещё несколько закрытых дверей.

Интерьер холла не располагал к работе. Он навевал прохладу, желание расслабиться, а кроме того вольнодумные и, где-то даже, непристойные мысли. Ослеплённый этим распутным благородством холла, Саша не сразу заметил, что у двери их ожидала молодая женщина, лет тридцати пяти. Женщина имела приятные, но строгие черты лица.

– А, Ленок, – приветствовал её Толик. – Вот. Нового директора доставил. Передаю с рук на руки.

– Свободен, – чётко распорядилась женщина.

Она слегка улыбнулась и, уже обращаясь к Саше, добавила:

– А мы вас ждём. Я ваша секретарша. Меня зовут Елена Сергеевна Лужина.

Она сделала пару шагов в глубину холла, приглашая Сашу следовать за собой.

– Двухкомнатный люкс вам зарезервирован. Он расположен здесь же в этом здании на втором этаже, дверь номер три. Подняться можно по нашей лестнице. Ключи от номера у вас в кабинете.

Лужина уверенно шагала по холлу в направлении кабинета.

– Кабинет ваш готов. Там вы можете оставить свои вещи, и я познакомлю вас с остальными работниками нашего офиса.

Не дожидаясь пока Саша избавиться от груза, она продолжала разговор:

– Коллектив у нас пока небольшой. С Анатолием Петровичем вы уже знакомы. Он у нас – водитель и по совместительству – курьер. Меня вы тоже уже знаете. Кроме этого в нашем коллективе пока только два человека. Это Элеонора Антиповна Липатова, главный бухгалтер и по совместительству – экономист. Очень опытный работник. И ещё – Меркулов Алексей Павлович. Алёша у нас – гений программирования.

Пока Лужина говорила, Саша осматривался по сторонам. Директорское кресло из белой кожи оказалось основательно потёртым и в нескольких местах прожжённым сигаретой. Кроме платяного шкафа, здесь было пару книжных шкафов, имевших, самое большое, десяток пыльных книг. Тяжелый и важный письменный стол был явным долгожителем и частью старого интерьера. А примостившийся на столе, как гриб-поганка на старом пне, бледно-грязный монитор компьютера, хотя и казался старше стола, но интерьер не украшал. Было очевидно, что прежний хозяин кабинет не жаловал. Уже знакомое чувство тревоги стало всплывать из глубин подсознания Саши.

– Вот, познакомьтесь, – отвлёк его от тревожных мыслей голос Лужиной. – Элеонора Антиповна. Я вам о ней рассказывала.

Не вставая с кресла, Саша поднял голову. Рядом с Лужиной стояла высокая худая женщина лет сорока – сорока пяти. Обилие грима на лице говорило, что выглядеть она хотела бы лет на тридцать, но выглядела лет на пятьдесят. Напряжённый взгляд и судорожно дёргающиеся мышцы лица выдавали в ней неврастеника, находящегося на грани нервного срыва.

– Сейчас Элеонора Антиповна готовит всю необходимую документацию. Как только вы обустроитесь и отдохнёте, она начнёт вводить вас в курс дела.

Лужина хотела добавить что-то ещё, но Саша неожиданно её перебил:

– Скажите, а что стало со старым директором?

Ещё более неожиданной оказалась реакция Липатовой на этот, казалось бы, безобидный вопрос. Она издала звук, похожий не то на плач, не то на стон, выскочила из кабинета. Саша заметил, что Лужина также проводила её не менее напряжённым взглядом.

– Как вам сказать, – замялась секретарша. – А месье Паран вам ничего не говорил?

– Я хотел бы услышать это от вас, – начал терять терпение Саша.

– Бывший директор был уволен вследствие его неявки на рабочее место без уважительной причины, – сухо отрапортовала Лужина.

– Как это возможно? – оторопел Саша. – А где он сейчас?

– Мы не знаем. Никто не знает.

Саша заметил, что взгляд Лужиной забегал.

– Как это, никто не знает? – засомневался Саша. – Он же где-то жил…

– С тех пор, как он нашёл это проклятое наследие скопцов, его больше никто не видел.

– Какое наследие скопцов?

Саша почувствовал, как очередной разряд молнии пронизал его от темени до копчика. Голова закружилась. Как в другой реальности в холле зазвонил телефон. Что-то произнесла и направилась к своему рабочему месту Лужина. Ничего этого Саша не слышал и не видел. Поразмыслив немного, он стал кое-что понимать. Разумеется, о наследии скопцов он знал и раньше. Разговоры об этом не обошли его стороной, и эти слухи он обсуждал не раз. Но то, что он будет работать на том самом месте, где наследие нашли, Саша осознал только что.

Механически, скорее просто для того, чтобы отвлечься, Саша включил компьютер. Пароля не было. С тяжёлыми мыслями он углубился в изучение содержимого диска в поисках документов, проливающих хоть какой-то свет на то место, куда он приехал. Компьютер пыхтел, подвывал, напрягал все извилины своего процессора, но открывать тайну не торопился. Он вообще никуда не торопился. От его медлительности Саша начинал терять терпение.

Солнце уже коснулось крыш близлежащих домов, когда Саша стал понимать, что никакой информации на этом компьютере попросту нет. Это было тем более удивительно, если учесть, что диск был заполнен почти целиком. Тогда его голову осенила догадка – скрытые файлы! И действительно, как только он поставил заветную галочку, на рабочий стол посыпались папки. Судорожно двигая мышкой, он открыл первую из них и вместе с ней от удивления открыл рот. Не веря своим глазам, открыл вторую, третью, четвёртую папки. Везде было одно и то же. Весь диск компьютера был забит откровенной порнографией.

Саша тяжело откинулся на спинку кресла. Если о бывшем директоре эти файлы говорили достаточно красноречиво, то о тайне его исчезновения они молчали. Подняв глаза, Саша вздрогнул. На пороге кабинета стояла Лужина.

– Александр Фёдорович, рабочий день закончился полчаса назад. Мы вам больше не нужны?

– Нет, можете идти, – согласился Саша. – Хотя, постойте. Программист… как его зовут? Алексей? Он уже ушёл?